Закон Дарвина - Олег Ростислав

Гость закашлялся и утер губы платком, после чего продолжил:

– Кроме того, конкретно сейчас со мной пытаются связаться некие… люди. Настолько некие, что это могло показаться сном. И настолько люди, что со сном это ни разу не спутаешь. – Он заворочался под вопросительными взглядами Марата и Олжаса. – Дело связано с детьми. Больше ничего сказать пока не имею возможности.

Далее разговор шел на отвлеченные темы. Когда гость ушел, Олжас сказал:

– Я думаю, суть ты понял. С устройством тебя в секретариат по делам пересылки все уже улажено. Если верить личному делу, то демократ ты у нас до мозга костей. Либеральный причем. Так что… будем пытаться делать, что сможем. А там будет видно.

Воронеж и окрестности. Российская Конфедерация Независимых Народов

Бой так бой —

Разговор другой!

Ну а биться мне —

Не учиться у вас!

Когда Верещаев вошел к Ярцевскому, князь благополучно дрыхнул в обнимку с какой-то женщиной, которую Ольгерд видел разве что мельком. Худощавый, с усиками, ироничный, Дмитрий всегда пользовался успехом у женского пола и отчасти поэтому не обзавелся семьей, ценя независимость. Катастрофа, постигшая Россию, его привычек не изменила…

Верещаев поднял руку, собираясь опрокинуть на пол тяжелый старинный стул, но Ярцевский, не открывая глаз и не меняя позы, предупредил:

– Не надо шуметь.

– Шума тут скоро будет достаточно. – Ольгерд сел. – Через двадцать минут из Воронежа на нас выступает колонна. По некоторым данным, Юркин обоз не просто так пропал – видимо, кто-то попал в руки «миссионеров» и раскололся, Дима…

– Данные поподробней, – Ярцевский наконец открыл глаза, левой рукой прикрыв одеялом завозившуюся женщину. – Спокойней, радость моя, это мужские дела…

– Подробности хреновые, – ответил Верещаев. – Рота янковской легкой пехоты – девяносто человек, восемь «Брэдли», два «Хаммера». Чваки – шестьдесят, на пяти «Хаммерах». Евсюки – сорок, на «шишиге» и двух «уазиках». Усиление – янки – два самоходных миномета, 120-мм, 155-мм самоходная гаубица, с воздуха – две «мыльницы» с миниганами и НУРСами. Сейчас уже летит «Предатор», на разведку[22].

– Транспортных вертушек нет? – Ярцевский сел и зевнул. Верещаев покачал головой. Князь вдруг посмотрел на него злыми и веселыми глазами: – Ну и отлично, Ольг. Сегодня ты увидишь, как мы их хороним. Все увидят, как мы их хороним. И не по мелочи.

– У нас сто сорок стволов, – заметил Верещаев. – Ну, успеют еще с сотню подойти из окрестных починков. А самое тяжелое оружие – РПГ.

– Сходи за Федосовым, – попросил Ярцевский. – Скажи ему, чтобы собрал экипажи. Так и скажи. Думаю, человек сто нам хватит. Не будем тревожить молодежь и занятых работами.

– Дим… – начал Верещаев осторожно. И тогда Ярцевский вдруг заорал:

– Блядь, Ольг, не тормози, как целка в публичном доме! Иди и выполняй, и вечером наши сопляки будут срать в их каски!!! Бегом!!!

Верещаев вспыхнул. Но потом вгляделся в глаза князя, помедлил… отсалютовал и быстро вышел.

Ярцевский засмеялся. Искренне и чуть ненормально. А потом откинул одеяло:

– Думаю, мы успеем еще раз, золотце…

Колонна двигалась обычным порядком. То есть впереди спецмашина чевэкашных минеров, потом – евсюки и снова чевэкашники. Дальше – половина янки, артиллерия и оставшиеся легкие пехотинцы. Вертолеты барражировали над колонной «восьмеркой», охватывая движущийся цилиндр высотой в полмили и диаметром в три мили.

Майор Бернсуэйд трясся в головном янковском «Хаммере». Проселок, весь в колдобинах, порядком подмерз, автомобили подкидывало. Русская грязь разбивала шины колесной техники вдрызг, а стоило зазеваться – клинила даже танковые гусеницы. Пулеметчиков мотало в люках. Каково было солдатам в «Брэдли» – лучше и не представлять. Майора раздражало происходящее. За последние два месяца он зачистил три деревни, жители которых претендовали на что-то большее, чем просто житье на земле за счет натурхозяйства (это у командования сил UNFRF возражений не вызывало). И всегда все проходило без осложнений. Ну да, ну была стрельба, были несколько убитых. Ну и что? Зачем гнать в еще одну дикарскую деревню бронеколонну под прикрытием вертушек, да еще и снабжать кодами вызова «F-16» с авиабазы? И никаких объяснений… Майор был опытным солдатом и видел, что начальство явно мандражирует. С чего бы? И что там такого может быть? Он осмелился задать прямой вопрос – и получил очень вежливый и многословный ответ, в «выжатом» виде означавший: «Не лезь не в свое дело, солдафон». При воспоминании об этом майор злобно фыркнул и посмотрел на экран, где передвигались пятна засветок. В России тепловизоры работали отвратительно. Тут ВСЕ работало отвратительно, как будто техника заражалась от местных обитателей. Но экран как будто не показывал ничего угрожающего, как не показал ничего и предварительный облет «Предатора». В эфире переговаривались вертушки, и майор решил, что после окончания всего этого тупого дела вставит летунам фитиль со скипидаром – чтобы не…

– О господи, что это?! – В голосе старшего пилота было скорее изумление, чем испуг. Но уже в следующую секунду белая спираль поразила вертолет в днище – белесое, похожее на брюхо снулой рыбы, прямо в нарисованную морду Микки Мауса, точно в оскал дебильной диснячьей улыбки – и вертолет разлетелся огненными брызгами. Секундой позже та же судьба постигла вторую машину, экипаж которой не успел даже пискнуть.

Подняв глаза от экрана, где таяли алые, белые и зеленые хлопья, майор вдруг увидел то, чего не видел раньше, увлеченный электронной картинкой и успокоительным шумом эфира. Увидел реальность.

Реальность заключалась в том, что его колонна сейчас вползла на участок лесной дороги, изогнутый широкой петлей буквы «S». А точнее, на старую болотную дамбу. С глубоким кюветом слева и стометровой унылой болотиной справа.

– О господи, – повторил Бернсуэйд слова страшно и непонятно погибшего вертолетчика. – Заса…

…Две «тунгуски» стояли в трех километрах от колонны, почти на окраине села, замаскированные строительной фольгой и ветками. Именно они сбили вертолеты и остались на позиции, хотя у каждой в запасе было еще по семь ракет – Ярцевский не хотел рисковать. Еще четыре машины укрыли за кюветом на пригорках в лесу – метров за сто от дороги. Между ними и за болотом – на флангах «буквы S» – россыпью лежали в поляризующих «логовах» дружинники, вооруженные в том числе гранатометами и «Шмелями». Но в их участии в первые секунды боя нужды не было.

Во вращающихся башнях четырех «тунгусок» были установлены восемь 30-мм автоматических пушек «2А38». В следующие пять секунд они обрушили на колонну тысячу триста бронебойно-зажигательных снарядов.