Твой навсегда - Шеннон Маккена

– Спасибо, миссис Кент, – кисло сказал Саймон. – Очень мило, что вы это заметили.

– К вам здесь относятся вполне благожелательно, – сказала Мюриэл. – Да, кстати, Эллен, Мэри Энн рассчиталась сегодня рано утром, они с Алексом и Бойдом уехали около семи. Она просила передать тебе «до свидания» и сказать, что очень сожалеет обо всех этих событиях, но стресса становится несколько многовато.

– Я ее не осуждаю, – натянуто сказала Эллен.

– Малодушная женщина, – проворчал Лайонел. – Трусиха.

– Что такое? – Эллен подняла нос, принюхиваясь. – Такой запах, будто что-то пригорело. Мама! Ты пекла что-то?

Мюриэл улыбнулась. Нет. Не я.

– Тогда кто?

В это время из распахнувшейся кухонной двери выскочила Мисси, вся в кольцах дыма. Прокладывая путь корзиной с темными, неправильной формы предметами, она торжествующе объявила:

– Я испекла булочки! – Триумф сделал прекрасным ее худощавое лицо.

– Ты? – Эллен разинула рот. – Это твои булочки?

– Все мои собственные, – гордо подтвердила Мисси. – Видите? Лимон с маком. Я просто следовала инструкциям в кулинарной книге.

Эллен заморгала.

– Я считаю, это замечательно! Это так впечатляет!

Мисси сияла.

– Понимаете, я хотела вам помочь. Я рада, что вы одобряете.

– Ну, так ты позволишь нам их съесть или нет? – сказал Саймон.

Булочки были хрустящие сверху и клейкие внутри. В них было также полно горьких комков плохо размешанного разрыхлителя. Но все восторгались отменным вкусом теста, и Мисси грелась в лучах их похвал. Каждый из присутствующих съел по булочке, за исключением Саймона, который уплел восемь.

– Боже милостивый, – слабо выговорила Мюриэл. – Эллен, дорогая, ты бы лучше приготовила мужчине ветчину и яйца.

– Я сделаю! – сказала Мисси, вскакивая с места.

– Нет-нет, спасибо, – торопливо сказала Эллен. – Ты очень добра, Мисси. Но тебе уже и так пришлось достаточно тяжело с булочками. Я сама позабочусь об этом.

Саймон быстро разделался с шестью яйцами, тремя толстыми ломтями жареной ветчины и уже намазывал маслом очередную английскую булочку, когда в голове у него достаточно просветлело, чтобы почувствовать смущение. Он сбавил темп и посмотрел на присутствующих.

Мюриэл пребывала в сдержанном ужасе. Мисси была преисполнена благоговения. Эл выглядела встревоженной. Лайонел смотрел на него с задумчивой тоской.

– Помнится, когда я был молодым парнем, – сказал он, – я мог есть вот так же. Сейчас, я уверен, моих зубов не хватит на все это. Наслаждайтесь, пока можете, дружище. Ничто не вечно.

– Я и наслаждаюсь. – Саймон искоса взглянул на Мюриэл. – Я не ел весь вчерашний день, – пробормотал он. – Только немного арбуза.

– Не чувствуйте себя обязанным оправдываться передо мной, – сказала Мюриэл и повернулась к Эллен: – Приходила Би, выяснить, насколько ты в форме, чтобы помочь с пирогом к праздничному столу. Я захвачу тебя на ярмарочную площадь, когда ты будешь готова.

– Я ее подвезу, – сказал Саймон.

Лицо Эллен светилось лучистой улыбкой.

– Я поеду с Саймоном.

Выражение лица Мюриэл явилось для Саймона сюрпризом, вызвало в нем трепет замешательства. Она не выглядела ни подозрительной, ни недовольной. И глаза у нее были кроткие.

Но момент промелькнул почти так же быстро, как возник. Взгляд ее снова стал неодобрительным.

– Эллен, – сказала она, – найди ему что-то другое из одежды, прежде чем поедешь. Что-нибудь более подходящее для мужчины. Эта розовая вещь – стыдоба.

Саймон шнырял по ярмарке, пока наконец не увидел разноцветный, как радуга, шатер с трафареткой: «Школа Ларю. Художественный клуб старших классов». Хэнк находился внутри павильона, болтая с парой пожилых леди. Преподаватель Саймона был коротышка в круглых очках, делавших его похожим на лягушонка. Его черные волосы, собранные в хвостик, и эспаньолка заметно поредели и поседели.

Когда две леди ушли, Хэнк обернулся, и его круглое добродушное лицо озарила улыбка.

– Ты! – Он бросился к Саймону.

Саймон неловко обнял его в ответ, растерянный, но довольный.

Хэнк рассматривал его, отодвинув от себя на расстояние вытянутых рук.

– Я услышал, что ты вернулся домой! Лучший мой ученик за все годы. Я уже собрался тебя отлавливать – и вдруг ты здесь!

– Я здесь, – повторил Саймон. – И рад вас видеть, Хэнк.

– Я тоже рад тебя видеть! – Хэнк похлопал его по спине.

Они стояли, глядя друг на друга, и улыбались как дураки, пока Саймон наконец собрался с мыслями.

– Я хотел вас поблагодарить, Хэнк, – сказал он. – За то письмо.

Хэнк закивал.

– По крайней мере хоть что-то мог сделать. Это ужасно. То, что случилось с Гасом. Ужасно. Мне так жаль, Саймон.

Саймон кивнул, признательный за сочувствие.

– Как вы нашли меня?

– Ах это! Гас заходил в школу несколько лет назад. С какими-то журналами под мышкой. Я думаю, это были снимки Боснии…

– Он был в школе? – удивился Саймон.

– Да, да. Гас лопался от гордости за тебя. Он все говорил, какой у тебя точный глаз, какая техника. И еще показывал мне латунные капсюли, после тех выстрелов, что ты делал. Ему нужно было поделиться с кем-то, и я полагаю, он посчитал, что я этого достоин. – Хэнк похлопал Саймона по руке. – Действительно прекрасные работы. Ну ты молодец, парень!

– Гм… спасибо, – заулыбался Саймон, трепеща в душе.

– Как бы то ни было, – продолжал Хэнк, – когда Гас… ну, когда это произошло, я начал названивать в журналы и разыскивать людей, которые тебя знают. Так я напал на твой адрес.

– Я понимаю, – закивал Саймон. – Я действительно вам благодарен.

Хэнк похлопал его по руке и повторил:

– Гас очень гордился тобой. В самом деле гордился.

Саймон потупил глаза в землю. Нарастающий шум толпы заполнил молчание.

– Я хотел спросить у вас кое-что, Хэнк.

Хэнк засиял.

– Давай спрашивай! Спрашивай!

– Вы хорошо знали Гаса в конце шестидесятых и начале семидесятых?

Пожилой человек наморщил лоб:

– Не очень. Мы оба выросли здесь, но Гас был на несколько лет старше меня. А что?

– Мюриэл Кент сказала мне, что Гас провел некоторое время в психиатрической больнице. Это было после Вьетнама. Мне было бы интересно узнать об этом подробнее.

Хэнк посмотрел вокруг убедиться, что они одни, потом наклонился ближе:

– Единственное, что я слышал об этом, – чистая сплетня. Ну, говорили, что это произошло из-за женщины! – Голос Хэнка звучал чуть громче шепота.

– Что? – Саймон был озадачен. – Из-за женщины?

– Да! Гас был влюблен в Диану Арчер, понимаешь? А Диана… о, она была красотка! Как кинозвезда! Но она ему отказала. Гас был кем-то вроде хиппи. В нем постоянно жил истинно свободный дух. Она вышла замуж за Рея Митчелла. Богатый парень только что окончил Морскую академию. У них появился сын, прежде чем Рей отправился во Вьетнам. Гас тоже сбежал во Вьетнам, позже. Лечить разбитое сердце, как тогда говорили.