Роза прощальных ветров - Татьяна Тронина

Он набрал номер Бабенко.

– Гоша, ты?.. Бросай все и приезжай ко мне. Я попал в очень скверную ситуацию...

– Где вы находитесь, Николай Владиславович? – невозмутимо спросил тот.

Николай объяснил.

– Да, и не забудь прихватить мне во что переодеться! – напоследок крикнул он в телефон.

Бабенко прибыл очень оперативно – Николай, мокрый с головы до пят, даже продрогнуть не успел. Впрочем, какое там «продрогнуть» – светило жаркое солнце, от костюма курился легкий парок с отвратительным душком прудового ила... «И за это ты у меня ответишь!» – мстительно подумал Николай, мысленно обращаясь к своему сопернику.

– Напрасно вы не взяли меня с собой... – спокойно заметил Бабенко, глядя на своего шефа. – Кто это вас так разукрасил, Николай Владиславович?

– Кто-кто... Розкин хахаль, вот кто! – Николай быстро, не чинясь, переоделся в одежду, которую привез ему помощник. Даже носки тот не забыл захватить!

– Николай Владиславович, у вас кровь, – Бабенко протянул платок. – Погодите, дайте посмотреть... – Он осторожно, кончиками пальцев повернул Николаю голову. – Э, да тут у вас гематома... Надо срочно что-то холодное приложить.

– Руку... Руку он мне, по-моему, сломал!

– Нет, это не перелом, скорее – вывих... – констатировал Бабенко, пропальпировав у шефа и запястье. – Что делать будем, Николай Владиславович?

– А ты как думаешь?

– Я думаю, вам надо ко врачу. Зафиксировать все эти увечья, – спокойно сказал Бабенко. – И привлечь хулигана к ответственности. Тут и придумывать ничего не надо... Посадим голубчика, никуда он не денется!

– Прекрасная мысль... – засмеялся Николай, не обращая внимания на то, что лицо во многих местах саднило. – Но он от меня тоже пострадал, надо сказать!

– А какая разница! – усмехнулся тот. – У вас, Николай Владиславович, будет хорошая юридическая поддержка и куча свидетелей. Да, и если сумеем договориться с врачом, то травмы ваши окажутся тяжелее, чем на самом деле. В общем, тяжкие телесные повреждения... Он, этот ваш обидчик, несколько лет на небо в клеточку будет любоваться.

– Гениально... – засмеялся Николай, приложив к лицу платок.

– Я сейчас звоню своему знакомому – он у меня полковник, вашего обидчика поймают буквально через несколько минут. Поймают – и в кутузку...

– А номер его машины?

– Я запомнил. Еще в тот раз запомнил, – бесстрастно произнес Бабенко.

– Гоша, тебе цены нет... Звони! Это ж как все просто... И придумывать ничего не надо! Он меня избил, он за это и ответит... А Роза? Что нам делать с моей женой?..

«Розочка» – отбитое бутылочное горлышко, иногда используется как оружие.

(Из криминальных сводок.)

Роза несколько раз набрала номер Неволина, но тот не отвечал.

«Может быть, что-то случилось? – с беспокойством подумала она. – Нет, нет, я запретила себе думать о плохом!»

В этот момент в дверь позвонили. «А, вот и он!» – обрадовалась Роза и побежала открывать. На пороге стоял Бабенко.

– Вы?.. – растерялась Роза, отступая назад. Не то чтобы она испугалась, но помощник мужа почему-то вызывал у нее странное, тревожное беспокойство – она всегда терялась в его присутствии.

– Роза Витальевна, у вашего мужа проблемы, – сдержанно произнес Бабенко. – Могу я с вами переговорить?

– С Николаем? Господи, что с ним?.. – еще больше забеспокоилась Роза. – Да, конечно, заходите!..

– У Николая Владиславовича приступ, – ровным голосом произнес Бабенко, шагнув в комнату, и встал в дверях, сцепив руки внизу. – Возможно, открылась язва. Ну, или дело близко к тому...

– Открылась? Он в больнице?..

– В том-то все и дело, что Николай Владиславович отказывается от госпитализации, – все тем же ровным голосом продолжил помощник мужа.

– Как – отказывается?! – опешила Роза. О Николае она почти не думала в последнее время – и вот, оказывается, тот болен... Она ощутила нечто вроде укола совести.

– Категорически отказывается.

– Георгий Семенович, но он может умереть! Надо было его силой... Нет, но – почему?.. Почему он отказывается? – расстроенно воскликнула она.

– Он хочет видеть вас, – сухо ответствовал Бабенко, словно сам не понимал, почему Николаю Владиславовичу так срочно понадобилось видеть Розу Витальевну.

– Меня? Но я... А если я не хочу его видеть? – забормотала она.

– Вот потому-то он и отказывается от госпитализации, – сказал Бабенко, глядя на Розу невыразительными холодными глазами. – Сказал: если Роза не приедет, я умру... Вероятно, это у него нервное. Вы же его знаете!

О, она его знала! Знала те приступы упрямства, которые время от времени нападали на Николая, когда он был готов на все, лишь бы отстоять свою точку зрения...

– Ладно, я поеду, – тихо сказала Роза.

– Очень разумное решение, – кивнул Бабенко. – Мы отвезем его в больницу, а потом вы сможете спокойно уехать.

– Погодите секунду... – она вышла в соседнюю комнату, взяла листок бумаги. «Костя, с Николаем беда. Придется к нему ехать. Ничего, надеюсь скоро вернуться. И почему у тебя телефон не отвечает???» – написала она и положила листок на видное место. Потом, мгновение поколебавшись, осторожно приложила бумагу к губам, оставив на нем отпечаток губной помады. Этакий виртуальный поцелуй...

И, уже уходя, подумала, что для Николая она бы так никогда не сделала. Тот считал подобные вещи сентиментальной чепухой, провинциальными замашками. Записки Николаю Роза никогда так не заканчивала.

– Прошу, – открыл Бабенко дверцу машины. Роза села на заднее сиденье, положила на колени сумочку.

Они ехали молча. Бабенко никогда не отличался разговорчивостью, а Розу продолжало снедать неясное беспокойство. «Это будет первый и последний раз, когда я поддалась на шантаж... – мелькнуло у нее в голове. – Я так и скажу: «Коля, в следующий раз я не приеду, можешь умирать сколько тебе угодно...»

Бесконечно долгая эстакада... Машин было много, но ехали без остановок – час вечерних пробок уже закончился.

И мысли Розы, мягко покачивающейся на кожаном сиденье, снова потекли в привычном направлении. Это были даже не мысли, а так, неясные образы, и все они касались будущего ребенка.

Оцепенев и расслабившись, она представляла его – как будет держать его на руках, прижимать к груди. Чувствовать тепло его легкого тела. Целовать крошечные пухлые ладошки. Николай бы сказал о таких мечтах – банальные, примитивные, бабские...

Роза взглянула на стриженый седой затылок водителя и с раздражением вздохнула. Она хотела только одного – быть рядом с Костей, потому что только с ним она становилась самой собой и желчь сомнений не разъедала ей душу.