Время химер - Бернард Вербер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я так надеялась, что они родятся…
Молодая женщина опять плачет.
Я должна была раньше об этом подумать и поговорить с ней. Какими были бы эти новые существа? Родились бы с половинками крылышек? Как бы они тогда летали? Как напомнил мне Бенджамин, куры с их атрофированными крылышками разучились взлетать и превращались в легкую добычу для хищников.
– Придется предупредить другие смешанные пары, что они не могут иметь детей.
Молодая женщина еще пуще рыдает. Алиса крепко обнимает дочь.
– Любовь необязательно связана с размножением, это – один из плюсов принадлежности к людям. Мы способны любить и без планов родить ребенка. Я, например, думала, что со своим эндометриозом никогда не рожу… А потом родилась ты!
Офелия смотрит на небо. Вдалеке происходит что-то непонятное. Она щурится, приподнимается на локтях. Превозмогая боль внизу живота, она кое-как встает, опираясь на мать, подходит к окну и распахивает обе створки.
Гермес, зависший над деревней, как будто уселся на облако. Офелия смеется этой его шутке и машет ему рукой. Человек – летучая мышь закладывает в небе мертвые петли, потом рисует большое сердце. Офелия в ответ рисует пальцем в воздухе сердечко и делает вид, что дуновением отправляет его в полет в направлении Гермеса.
И тут две женщины обнаруживают в небе второй силуэт. Это женщина-Ариэль, она тоже рисует воображаемое сердце.
Два гибрида выполняют вдвоем сложные фигуры высшего пилотажа, потом обнимают друг друга крыльями и целуются.
Офелия меняется в лице, нетвердо стоит на ногах. Алиса не дает ей упасть.
– Нет… – ошарашенно шепчет Офелия.
Алиса, не размыкая объятий, заставляет ее отвернуться от окна, чтобы больше не видеть сцену в небесах.
– Ничего не понимаю… – бормочет Офелия с полными слез глазами.
– Гермес – гибрид. У гибридов своеобразные нравы…
– Но…
Алиса пытается успокоить дочь.
– Они еще молодой вид, импульс размножения у них, вероятно, сильнее абстрактного любовного чувства, очень поздно сформировавшегося даже у нас, Сапиенсов.
– Абстрактного?..
– Да, наше любовное чувство порой иррационально.
Офелия садится на кровать и с озлоблением произносит:
– Он рациональный, вон, уже завел себе другую.
– Он с особью женского пола своего вида, – уточняет Алиса. – С этим ничего не поделаешь.
Сраженная этими словами матери, Офелия обмякает, как от анестезии, и накрывает голову подушкой, чтобы всласть нареветься.
Что за кретин! Мог бы потерпеть, зачем было торопиться показывать другую? Нет, не пойму я мужчин, что гибридов, что Сапиенсов. Вернее, отлично понимаю, но как же мне претит их эгоизм! Бедняжка моя, ты воображала, что ваша пара – образчик современности, а на самом деле всего лишь воспроизвела древнюю как мир схему.
Стук в дверь. Алиса отпирает ее и видит Джонатана с букетом цветов.
– Как она? – тихо спрашивает он.
– Ничего страшного.
– Боль в животе все еще появляется?
– Теперь она мучается скорее от сердечной боли.
Джонатан сводит брови на переносице.
– Что-то с сердцем?
– Нет, с чувствами. Входи.
Джонатан подходит к Офелии, берет ее за руку и шепчет:
– Сочувствую твоей драме. У меня нет крыльев, но я рядом на случай, если понадоблюсь тебе.
Офелия перестает рыдать и позволяет Джонатану держать ее за руку. Она даже высовывает голову из-под подушки и пытается улыбнуться.
– Кажется, я немного утомилась от людей, которые летают.
Только сейчас до меня дошло коварство этой игры слов. Гермес – летающий правитель и правитель воров. Он заслуживает этого названия[66].
Офелия вытирает слезы и смотрит Уэллсу-младшему в глаза.
– Дай мне немного времени, Джонатан.
– Уверен, спуск по «черным» горнолыжным трассам доставит тебе не меньше удовольствия, чем полеты с Ариэлем, – говорит ей молодой человек и ласково улыбается.
Вместо ответа она слегка сжимает его ладонь. Но, сама этого не замечая, продолжает при этом смотреть в окно, где еще видны Гермес и его новая пассия.
Джонатан обращает внимание на то, куда она смотрит, и сильнее сжимает ее руку.
Молодые люди обмениваются нежными взглядами.
Алиса понимает, что она лишняя, и оставляет их одних.
На лестнице, ведущей в гостиную, она наталкивается на Бенджамина.
– Как она?
– Мы правильно сделали, что привели Офелию сюда, присутствие твоего сына идет ей на пользу.
Она зажигает огонь в камине, наливает себе бокал вина и опускается в кресло.
– Хочется подумать о чем-нибудь другом. Эта история с Офелией оставила меня без сил.
– Ты права. Кстати, у меня есть идея…
Бенджамин садится с ней рядом напротив разгорающегося камина.
– Твой проект «Метаморфоза» имеет три составные части: воздух (Ариэли), вода (Наутилусы), земля (Диггеры). Но недостает кое-чего еще, четвертой стихии…
– Огня? – догадывается Алиса, подкладывая в камин полено.
– Ты не думаешь, что для стабильности треугольника «белое-синее-черное» (воздух-вода-земля) хорошо бы добавить «желтое», огонь?
– Мне не из чего делать нового гибрида.
Она садится и покачивает вино в бокале, держа его за ножку.
– А вот и есть, – возражает Бенджамин. – Мне разрешили захватить с собой кое-что на случай бактериологической войны. Загляни на склад мэрии…
Некоторое время Алиса раздумывает, а потом отвечает:
– Даже если бы у нас появилось оборудование для опытов, недостает главного, незаменимого ингредиента – генов, соответствующих связанному со стихией огня животному.
– Есть одно животное, способное поделиться с тобой генами, необходимыми для будущего гибрида. Судя по многочисленным легендам, оно как раз связано с огнем.
– Феникс? – шутя спрашивает Алиса.
Бенджамин загадочно улыбается, чем выводит ее из себя.
– Брось водить меня за нос! Не знаю ни одного животного, реально связанного с огнем, даже из мифов.
– А саламандра? – спрашивает министр.
– Ты хочешь, чтобы мой четвертый гибрид был человеком-саламандрой?
– А что, будет комплект, все четыре стихии: вода, воздух, земля, огонь. Не говоря о том, что система из четырех игроков – это квадрат, сама стабильность.
Ученая пристально смотрит на танец искр в камине.
Бенджамин продолжает указывать мне путь. Это его интуиция легла в основу появления еще двух гибридов в дополнение к человеку – летучей мыши. Я очень признательна ему за это, невзирая на нынешние конфликты.
– Ты сама убеждала меня, что мать-природа не отказывается от неудачных и неоконченных проектов, а добавляет новые, – напоминает он. – Гибрид человека и саламандры мог бы стать решением наших сегодняшних проблем.
Алиса смотрит на пламя.
Он прав. Возможно, это хорошая идея: продолжать идти вперед, вместо того чтобы ныть из-за прежних ошибок. Почему бы не завоевать четвертый элемент – огонь? Мне еще рано на покой, у меня остается потенциал. Я могу принести
