Осколок Нави - Дарья Старцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Озар расколол око?
– Нет, – потупил взор Мстислав. – Это сделал я.
Он коротко кивнул на меч, что лежал у его ног. Смертельной красоты оружие не оставляло и малейших сомнений в том, что именно его спрятали когда-то давно за тремя замками.
– Но зачем?
Брови Мстислава взметнулись вверх, словно ответ был очевиден.
– Иначе ты бы сейчас передо мной не стояла.
Я ждала, что в следующий миг он усмехнется и назовет истинную причину: признается в желании примкнуть к Кощею или расскажет, будто на самом деле око расколол Озар, а он не успел его остановить. Но он молчал. А я не могла поверить в то, что Мстислав выпустил на волю опасное чудовище из самых страшных сказок ради меня. После всего произошедшего между нами, мне стало неловко встречаться с ним взглядом.
– Ты запер меня в башне, словно какую-то душегубицу, – обиженно вспомнила я.
– А как еще я мог уберечь тебя от неприятностей?
Я подняла глаза на Мстислава. Он не шутил.
– Сначала я хотел отправить тебя в Брезгород, но передумал, когда лагатаи передали о мрежских ратниках. Ты сожгла терем, и единственным надежным местом осталась эта ваша одинокая башня. К тому же я приказал обеспечить тебя мягкой постелью и пищей. Тебе нужно было всего лишь пересидеть битву.
Вспомнив о страшных звуках битвы, доносившихся с окраины града, я бросилась к двери, где на пороге все еще лежало тело Озара. Переступить через него мне не хватило мужества.
– Нужно остановить ратников!
Я резко распахнула ставни, высунулась из окна, но не услышала ни жутких криков, ни приглушенного лязга мечей.
– Все кончено, – успокоил меня Мстислав. – Мрежцы не готовы биться без своего князя.
Сегодня Озар принес смерть на нашу землю, однако за гибель многих людей была в ответе я. Уходя из башни вслед за ним, я пыталась оправдать зверскую гибель брезгордских дружинников, ведь они слыли нашими врагами. Так ужасающие картины изувеченных тел размывались, а их значимость стиралась. Однако теперь, когда оказалось, что они не пленили, а защищали меня, сердце кольнуло от осознания вины. Горло сжало. Я вздохнула глубоко, рвано, но глоток воздуха не ворвался в грудь и не пробил удушающий комок.
– Что с тобой?
Мстислав вновь оказался рядом, обхватил мое лицо руками, не позволяя спрятать горючие слезы. Никогда раньше я не чувствовала себя так же скверно, так в тот миг. Даже в день побега меня грела надежда на лучшее будущее, на победу над злом. Но ничто не могло обратить вспять смерть. Отчаяние, скорбь, вина, стыд – все смешалось в моем хрупком сердце.
– Все твои дружинники мертвы.
Я заставила себя произнести это, глядя Мстиславу в глаза. Он не оттолкнул меня, не возненавидел. Но доброта князя лишь больнее жалила. Сама я не могла простить себя за ошибку, которая повлекла за собой гибель безвинных людей.
– Я знаю. Догадался, когда увидел тебя здесь с Озаром. Но в том нет твоей вины.
Ладони сами потянулись к мокрым щекам. Я представила, какого будет Мстиславу разговаривать с семьями погибших, объяснять, что те, кого они ждут, больше никогда не вернутся домой. Сначала я собственноручно сожгла, по меньшей мере, троих в тереме, а после их соратники пали в жестокой битве, защищая меня. Плечи содрогнулись от подступающего рыдания, и я не заметила, как оказалась в объятиях Брезгородского князя.
– Выпей это.
Прямо перед моим носом оказалась чашка со странным, зловонным напитком, непохожим на ягодный морс или хлебный квас. Но больше всего меня поразило отнюдь не это пойло. Я выглянула из-за плеча Мстислава, который все еще крепко прижимал меня к своей груди, подалась вперед, не веря собственным глазам.
Когда Ярослава лежала на сундуке, я была уверена, что она не дышит. Но теперь она стояла передо мной живая и вполне здоровая на вид. Дрожащими руками я приняла кружку, без интереса взглянула на ее шипучее содержимое. Почему-то в моей голове не возникло и единой мысли о том, что ведьма отравит меня в отместку за смерть любимой внучки. Я поднесла чарку к губам, но Мстислав остановил меня.
– Что это? – спросил он, с сомнением глядя на ведьму.
– Не бойся, – оскорбленно фыркнула та. – Ежели б хотела убить твою невестушку, она давно была бы мертва.
Я скосила взгляд в сторону лежащей на полу Заряны, которая почему-то не цепляла внимание своей бабки.
– Пей, – повторила она.
Под пристальным взглядом князя я сделала небольшой глоток. Горькое тепло разлилось по горлу и быстро достигло живота. Я поморщилась. Противный вкус вмиг выбил из головы все темные мысли. Тяжелый давящий груз на сердце вдруг полегчал. Соленые слезы высохли, а сбивчивое дыхание выровнялось.
Мстислав обеспокоенно склонился к моему лицу, сосредоточив внимание на моих глазах, губах и щеках. Вскоре он слегка отстранился, и я с облегчением поняла: Ярослава не обманула. Старуха окинула печальным взглядом свою внучку. Мне казалось, что она должна рыдать над бездыханным телом Заряны или гневно обвинять меня в ее гибели. Но Ярослава казалась, на удивление, спокойной и даже отстраненной. Будто лежащая на полу девица была ей совершенно чужой.
– Как ни пыталась я судьбу перехитрить, а ниточки все ж сюда привели… – пробормотала она себе под нос, перешагивая через ее тонкую руку.
Ярослава медленно приблизилась к двери, где в луже вязкой крови смирно лежало тело Мрежского князя, и с тихим кряхтением склонилась над ним. Когда она присела на корточки, ее длинная юбка задралась до колена, обнажив белоснежную кость. Ведьма протянула руку к курчавым волосам Озара и длинным когтем срезала золотистый завиток. Кружка с теплым напитком выпала из моих рук и покатилась по полу. Мстислав не успел отскочить, и его сапоги приняли на себя весь мокрый удар. Нас окутало невидимое облако с терпким запахом трав.
– Ты Ягиня! – осознала я, вспомнив оцепенение, охватившее меня в лесной избушке при виде костяной ноги.
Старуха обернулась к нам, скомкав в кулаке прядь волос.
Люди часто видели, как бабка Ярослава скрывается в дымке туманного леса. Поговаривали, что летом она пропадала там месяцами и бывало, что даже зимой пробиралась сквозь высокие рыхлые сугробы к темной чащобе.
