Московский процесс (Часть 2) - Владимир Буковский

Этот удар, от которого советская экономика так и не оправилась, пришелся к тому же в самый неприятный момент: на нефтяной доход рассчитана была вся начальная фаза «реформ» Горбачева, так называемое «ускорение», то есть интенсификация экономики за счет закупки за границей и внедрения нового оборудования. Только такая массивная программа модернизации могла помочь советским вождям сохранить статус сверхдержавы, справиться с гонкой вооружения, с растущей стоимостью империи, спастись от «польской болезни» дома. Экономический крах в одночасье сделал их «реформаторами», «либералами», «демократами». Им нужен был нэп — как Ленину в 1921-м, альянс с Западом — как Сталину в 1941-м, разрядка — как Брежневу в 70-е. Проще говоря, им срочно нужна была передышка в «холодной войне», без которой не получить было западных кредитов, технологии. А для достижения всего этого нельзя было обойтись без помощи старых союзников: левого истеблишмента США, европейских «меньшевиков», — чтобы опять, в который уже раз, заставить Запад поверить во внезапную метаморфозу советского режима.

Но ведь и западным его «друзьям» тоже позарез нужны были «реформы» режима, новый «либеральный облик» СССР. Что бы ни толковали они теперь о «плохих» и «хороших» моделях, крах социализма на Востоке был и для них катастрофой, разоблачавшей их предательскую роль в полувековой борьбе человечества с угрозой тоталитарного рабства. Точно так же, как разгром нацистской Германии разоблачил «миротворцев» и коллаборантов того времени, крах СССР уничтожал все лукавые самооправдания его апологетов и попутчиков, все теории «умеренных» и «благоразумных»:

— Так, значит, не было нужды «сосуществовать» со злом, если при весьма незначительном усилии его можно было победить?

— Значит, не нужно было «бороться за мир», за разоружение, за «взаимопонимание», коли можно победить без единого выстрела?

— Выходит, стоило лишь отбросить демагогию и начать всерьез сопротивление злу, как оно и рухнуло.

— А если так, почему же это не сделали на двадцать лет раньше? Сколько стран можно было спасти от разрухи, сколько миллионов человеческих жизней сохранить, скольких несчастий избежать?

Нужно ли добавлять, что те круги Запада, которым пришлось бы отвечать на эти неприятные вопросы, были отнюдь не в восторге от такой перспективы. Для них, как и для советских вождей, выход был только один: не допустить полного краха коммунистического режима. Иначе и не объяснить абсурда последующих пяти лет, когда коммунизм агонизировал у всех на глазах, а весь мир старался продлить ему жизнь. Кажущаяся эта абсурдность: раздуваемая прессой «горбомания», массовая эйфория по поводу «гласности и перестройки», многомиллиардные кредиты — была отнюдь не глупостью, не наивностью, а вполне продуманной кампанией. В результате достигнуто было почти невозможное: преступный режим, державший в страхе всю планету более полувека, утопивший в крови целые народы, исчез бесследно, но те, кто ему служил — и на Востоке, и на Западе, — остались у власти.

Режим несомненно был обречен, он не пережил бы конца века прежде всего потому, что основная его идея была абсурдной, противоестественной, «интеллигентской». Но рухнул он все же благодаря тем, кто бросил ему вызов, кто отказался подчиниться его диктату, будь то в афганских горах или в Белом Доме, на Гданьских судоверфях или в Ватикане, в джунглях Африки или в советских тюрьмах. В конечном итоге — благодаря простым людям, отвергнувшим власть гнилой «элиты» и на Востоке, и на Западе.

Но, покуда они остаются у власти, не станет общепризнанной эта простая истина. Будут прятаться архивы и фальсифицироваться история. Будет ходить в спасителях отечества генерал Ярузельский, советские выкормыши-террористы будут получать Нобелевские премии мира, а военные преступники, затопившие кровью Афганистан, будут командовать российской армией. Пуще же всего будет поддерживаться «миф Горбачева» — миф о «мужественных реформаторах» в Кремле, избавивших человечество от самих себя. Нечто наподобие сказочки о добром короле Людовике XVI, избавившем Францию от монархии.

Глава шестая

РЕВОЛЮЦИЯ, КОТОРОЙ ТАК И НЕ БЫЛО

1. «Ускорение»

Деятельность Комитета государственной безопасности СССР была полностью подчинена выполнению требований Коммунистической партии по надежному обеспечению безопасности Советского государства и общества.

Органами госбезопасности проводился комплекс мероприятий по оказанию чекистскими средствами всестороннего содействия реализации решений апрельского и октябрьского (1985 года) Пленумов ЦК КПСС по ускорению социально-экономического развития СССР, всемерному прогрессу советского общества, упрочению позиций СССР на международной арене, противодействию агрессивной политике империализма.

Такие годовые отчеты о проделанной работе КГБ представлял генеральному секретарю с незапамятных времен. В сущности, это была пустая формальность о сообщавшихся мероприятиях генсек информировался и по мере их разработки, и по мере осуществления. Для нас же удобство его в том, что по нему можно точно сказать, каковы в тот момент были основные направления советской политики.

Вокруг Горбачева и его «реформ» наворочено столько лжи (не в последнюю очередь — им самим), притом лжи такой фантастической, что верить можно только документам. Да и то нужно помнить, что документы его периода управления подверглись существенной чистке: после провала августовского путча 1991 года его сообщники уничтожили все, что успели. Но даже и то немногое, что уцелело, никак не соответствует мифу о смелом реформаторе, либерале и демократе, повернувшем ход истории вопреки сопротивлению реакционеров и догматиков. Давайте, например, посмотрим, какие приоритеты были заданы КГБ на 1985 год новым генсеком, и мы точно увидим, каковы были его действительные намерения. Первой по важности стоит в докладе Чебрикова разведка, что и само по себе уже показательно.

Разведка главные усилия направляла на повышение качества и оперативности добываемой информации о политике правящих кругов США, других стран НАТО, Японии и КНР в отношении Советского Союза, их практических действии по подрыву международных позиций нашей страны, мирных инициатив Советского государства.

Первостепенное внимание уделялось информации о военно-стратегических планах противника, его замыслах по достижению военного превосходства над СССР, признаках подготовки к возможному внезапному развязыванию ракетно-ядерной войны, по другим проблемам, затрагивающим жизненно важные интересы Советского Союза, социалистических и дружественных нам стран.

…Исходя из требований партии по вопросам ускорения научно-технического прогресса и развития советской экономики были приняты меры по повышению эффективности научно-технической разведки. Ею добыт значительный объем документальной информации о новейших достижениях и открытиях в области науки, техники и технологии ведущих капиталистических стран. Большое внимание уделялось приобретению новых материалов и типов образцов, в том числе приоритетного прикладного характера. Реализовано более 40 тысяч информации и 12 тысяч типов образцов. С учетом главных задач и по заданиям Государственной комиссии Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам добыто свыше 15 тысяч материалов и более 6500 типов образцов. В Министерство обороны и Генеральный штаб Вооруженных сил СССР направлено 1610 материалов и 309 типов образцов. (…)

Разведка систематически осуществляла активные мероприятия по содействию реализации внешнеполитических инициатив Советского государства, разоблачению агрессивной политики США и их союзников. Осуществлены активные мероприятия, направленные на дискредитацию американского плана «звездных войн», обострение и углубление межимпериалистических противоречий, активизацию антивоенного движения в странах Запада.

Как видим, ставка делается на более энергичное проведение прежней политики научно-технического шпионажа, кампаний дезинформации, «борьбы за мир» Это вполне соответствует тому курсу, который предложил Горбачев своим коллегам при избрании его генеральным секретарем:

ГОРБАЧЕВ. Прежде всего я хочу сказать, что самое главное и самое важное состоит в том, что наше сегодняшнее заседание Политбюро проходит в духе единства. Мы переживаем очень сложное переломное время. Нашей экономике нужен больший динамизм. Этот динамизм нужен нашей демократии, развитию нашей внешней политики. (…) Вижу свою задачу прежде всего в том, чтобы вместе с вами искать новые решения, пути дальнейшего движения нашей страны вперед, пути повышения экономического и оборонного могущества Родины, улучшения жизни нашего народа.

Я глубоко привержен идее коллективной работы и думаю, что в ней заключен потенциал, который нами еще далеко не полностью используется. Наш коллективистский потенциал должен работать еще активнее, давать еще большую отдачу.