Мой Ванька. Том второй - Алексей Лухминский

– Хорошо. Поговорю… Если у нас сладится, то и с жильём, может, получится.

– Так здесь брошенных квартир…

– Понимаешь, некоторые не совсем брошены. Ладно, потом объясню. Ну пока! – и останавливается в дверях. – Насчёт брошенных квартир – это надо к местной власти обратиться. Значит, тебе и разруливать.

– А местный начальник – тот же?

– Ага! Твой знакомец! – Андрей собирается скрыться.

– Стой! Вот… – я достаю из сумки бумажный свёрток, на котором написано «Андрею». – На! Кирилл Сергеевич тебе прислал!

– А что там? – любопытствует Андрей, разворачивая подарок. – Ого! Агата Кристи!

– Ты же любитель детективов!

– Ой… Спасибо Сергеичу!

– Вот позвони и скажи сам! – рекомендую я.

– Уж конечно! Ну пока! Забегай, когда время будет. Правда, тебя тут столько людей ждут!

Дверь за ним захлопывается.

– Александр Николаевич, вы скажите, чего мне-то делать? А то я как бы и не при делах, – неуверенно спрашивает Геннадий.

– Чего тебе делать?.. – я чешу в затылке. – Пока что помочь мне достать с антресолей мой тулупчик и унты. Кстати, тебе тоже надо такой одеждой обзаводиться. С этим я тоже помогу.

Ну вот, облачился в местную форму… Так всё знакомо… Эх! Любо-дорого посмотреть! Как во что-то родное попал!

– Так, Гена, я – в больницу. Тебе – сходить в магазин и купить нам с тобой что-то на ужин и завтрак. Понял?

– Угу, – он кивает.

– Магазин через два дома налево. Чтоб ты обратно не заблудился – вот адрес! Ну я пошёл!

Поднимаюсь по знакомым ступеням. Аж дух перехватывает! Сейчас я их всех увижу! При любых раскладах я уверен, что по крайней мере один человек меня ждёт точно. Хотя, конечно, Кирилл Сергеевич предупредил Николая Фёдоровича о том, что я прилетаю именно сегодня, так что наверняка он тоже ждёт.

Как я с Таней встречусь? Если собираюсь прекращать, то… Ну не могу я отвернуться! Не мо-гу!

Дверь так знакомо скрипит! Знакомый вестибюль… Знакомая дверь кабинета Кирилла Сергеевича… Правда, теперь это уже не его кабинет. Уже все приёмы закончились, потому что вечер. Но Николай Фёдорович тоже остаётся допоздна.

Стучу. Нет ответа. Ясно, нынешний хозяин кабинета где-то ходит. Ну что ж…

Иду дальше по коридору в поликлиническое отделение.

Вот и мой кабинет! Ох-х… Табличка так и осталась – «Доктор Елизов».

Эх, была не была! Раз написано, значит, кабинет мой! Берусь за ручку и открываю дверь.

Посередине кабинета стоит Таня. Она смотрит мне прямо в глаза и не двигается с места! Как будто так всё время стояла и ждала меня…

– Здравствуй, Танюшка… – тихо говорю я и только тут замечаю, что она… с животом!

Только теперь она быстро подходит ко мне, обнимает и прижимается лицом к моей груди.

– Я так вас ждала, – слышу я. – Мне Николай Фёдорович сказал. Как хорошо…

Если бы она бросилась ко мне и стала бы целовать… А тут такой сдержанный, выстраданный восторг… После всего этого все Ванькины напутствия кажутся мне сплошным кощунством. Ясно, что она… носит моего ребёнка.

– Ну ладно, Танюшка… Отпусти меня… Пойду, доложусь о своём прибытии, – шепчу я ей на ухо и добавляю: – Обманула ты меня тогда…

Она счастливо улыбается, видимо, в знак согласия, потом нехотя отпускает и какое-то время смотрит мне в глаза каким-то совершенно пьяным взглядом.

– Я так счастлива… – шелестят её губы, и я не могу их… не поцеловать!

– Танюшка… Всё… Давай я сниму свою шубу…

Она отпускает меня, и очень вовремя! Дверь распахивается, и я вижу Николая Фёдоровича.

– О! А мне дежурный терапевт сказал, что какой-то мужик внизу ходит, – он смеётся и протягивает руку. – Ну здравствуй, Саша! Ты большой человек теперь!

Мы обнимаемся.

– Неужели меня так успели забыть? – осторожно интересуюсь я.

– Просто в больницу пришли новые люди, с Большой земли вернулись.

– Что? Мачехой оказалась Большая земля?

– Вроде того… Ладно! Ты, Саша, когда собираешься приступать?

– А как скажете. Могу и с сегодняшнего вечера, если надо, и на сутки. А завтра посмотрю на пациентов своей ученицы, – и оглядываюсь на Таню. – Доверишь?

– Конечно, Александр Николаевич! А вы, наверно, только вещи кинули и сразу сюда?

– Угадала. Честно говоря, мне не терпелось.

– Ну тогда я кофе вам сделаю.

– Саша, пока тут чайник кипит, идём! – Николай Фёдорович берёт меня за руку. – Меня про тебя уже спрашивали все наши. Некоторые тоже, между прочим, тебя ждут! Идём, поздороваешься… А на сутки, не волнуйся, сегодня человек есть.

Быстро переобуваюсь в свои старые ботинки для хождения по больнице. Они, как я их, уезжая, поставил в шкаф для одежды, так и остались стоять.

Поднимаемся на второй этаж.

– Как Кирилл Сергеевич? Мы с ним, конечно, несколько раз по телефону разговаривали, но я хочу знать твою оценку, – достаточно строго спрашивает Николай Фёдорович, останавливаясь.

– Знаете, я бы сказал, даже неплохо. Несмотря на все наши трудности. После операции будто помолодел. А когда происходили все наши события, так все мы такую жёсткую руку почувствовали!..

– Не сомневаюсь… – он усмехается. – Я помню, как здесь…

Он, замолчав, вздыхает. Понимаю…

– Ещё один вопрос… Извини…

Понимаю, про что он сейчас спросит, и внутренне сжимаюсь, как нашкодивший щенок.

– Таня… это… ты?

Не могу ему врать и изворачиваться не хочу.

– Я… – обречённо киваю.

Николай Фёдорович как-то странно качает головой и молча смотрит на меня. В его взгляде нет осуждения, но есть вопрос.

– Так получилось… Потом расскажу. Обязательно вам расскажу! – и по-детски прошу: – Только Кириллу Сергеевичу не говорите…

– Уже догадался! – он качает головой. – Я же знаю, что у тебя в Питере жена и сын.

– На тот момент я думал, что у меня всего этого уже нет, – тихо говорю я, слегка передёргивая ситуацию.

– Ну ладно, пошли. Тебя действительно ждут. А мы с тобой ещё потом отдельно поговорим.

В ординаторской я сразу же попадаю в Петькины руки. Вера Петровна, которая тоже осталась меня ждать, троекратно расцеловала. Ну прямо праздник души. Домой приехал!

– Так, пойдёмте тихонечко в мой кабинет, – зовёт Николай Фёдорович. – За Сашин приезд надо по рюмочке выпить.

Незаметно для окружающих осматриваю нового главного своим взглядом. Не пристрастился ли он тут без надзора к этой самой рюмочке?

Нет, подозрения вроде не подтверждаются…

В кабинете мебель переставлена. Слава богу! Мне почему-то стало ясно, что если бы всё оставалось так, как при прежнем хозяине, то мне бы было тяжело сюда заходить. Николай Фёдорович лезет в шкаф и достаёт початую бутылку коньяка.

Поднимаем рюмки.

– Ну, Саша, с прибытием! – провозглашает он.

Чокаемся и пьём.

– Ой! – спохватываюсь я. – Таня ведь меня ждёт там с кофе!

– Так зови её сюда! – сразу предлагает Вера Петровна.

Возвращаюсь с Таней.

Между первой и второй рассказываю про все события у нас в Чистых Озёрах, пожалуй, кроме своего ранения. Если Геннадий будет работать в Булуне, то ему такой хвост совсем не нужен.

– А тебя сильно ранили? – вдруг спрашивает Николай Фёдорович.

Да… Шила, как видно, в мешке действительно не утаишь.

– Ну подрезали слегка… – недовольно бурчу я. – Да и какая разница?

Бросаю взгляд на Таню. Её распахнутые глаза кричат запоздалым страхом.

– Короче, всё нормально! Эту страницу мы все вместе перевернули, и давайте о ней не вспоминать, – может, несколько жёстко говорю я.

– Ладно! Давайте по последней, – поспешно предлагает Николай Фёдорович, видимо, поняв, что сказал то, чего не стоило говорить.

Чокаемся.

– Ну, за всех вас! – говорю я. – Очень рад, что смог приехать. Значит, завтра я, как обычно, выхожу?

– Поскольку ты у нас в статусе гастролирующего заместителя главного врача, – разрешает главный, – можешь лишний час поспать.

– Нет уж! Здесь я напишу заявление на должность рядового.

– Угу, согласен, – и ехидно замечает: – На должность рядового хирурга. Мы здесь, хотя и далеко, но всё знаем. В том числе, и про твои занятия на кафедре хирургии. Кстати, Саша! На тебя в нашем плане заранее пара операций расписана.

– Уже?

Вид у меня, наверное, достаточно обалдевший, потому что все начинают смеяться.

– Поверь, это не случайно. Честно говоря, хирургическая нагрузка у нас большая. Вон, даже Петя потихоньку приобщается, – поясняет Николай Фёдорович. – Уже два раза сам с кистой разбирался, а я только стоял и смотрел.

– Всё равно это с вашей помощью, – скромно добавляет Петька.

– Ничего! Потом и сам, без меня, будешь.

– Так, Николай Фёдорович, давайте мне Петруху в ассистенты! – предлагаю я. Пойдёшь?

– Давай! С удовольствием!

– Кстати, Саша, Таня тоже уже в операционной поднатаскалась. Молодец!

Смотрю на Таню. Она смущённо улыбается, но видно, что похвала от Николая Фёдоровича в моём присутствии ей приятна.