Хрустальная роза дождя. Психологический триллер, или Офисная зарисовка - Ксения Ефремкина

Да-а, от таких «перлов» сразу жить хочется, посмеивался Валентин. В свое время он откопал все эти книжечки среди художественного беспорядка на письменном столе в кабинете своего учителя, руководителя поэтического кружка в Школе искусств для одаренных детей Николая Андреевича Хохленко. Думается, библиотека от этого не обеднела.

Ближе к концу рабочего дня в их офисе неожиданно произошел еще один забавный инцидент! У них всегда сплетничали про отсутствующих. А сегодня так и вовсе заврались и запутались, уже сами себя переврали! Вышла к обеду одна женщина с больничного, которую с утра обливали грязью за глаза. А только утром с удовольствием обсуждали, что она спит на ходу и надо ее уволить. Срочно пришлось перестраиваться! Вообще у них про многих говорили гадости, так что Валентин не был одинок. Одну обзывали Зоя – Змея особой ядовитости, другую Шрек. Хотя на взгляд интеллигентного Валентина это были вполне милые женщины. Ну, тут же нашли другой объект для пересудов – женщин, которые уже уволились. Одна из сплетниц, зам главбуха Глафира Ивановна, которая покровительствовала Зечке, принялась вдохновенно обливать бывших сотрудниц грязью, крича:

– Да, они и ошибки делали, и с работы постоянно отлучались, и вообще проститутки! (Прости, Валечка, что употребляю при тебе такие слова). Господи, прости меня за все сразу! Ведь не простишь! Ой, и такие они, и сякие. Что-то я разошлась, надо валерьянки выпить. Господи, прости меня за все сразу! Я ведь такая приятная пригожая девчонка… («девчонке» было хорошо за пятьдесят). Ведь не простишь!

Главбух Янина Георгиевна насмешливо проговорила, появляясь из-за своей стеклянной ширмы:

– Да уж, одни мы хорошие, остальные все…

Та, что вышла с больничного, бухгалтер по расчету зарплаты Людмила Васильевна, с удовольствием присоединилась к этой «культурной беседе»:

– Да, они постоянно меня подводили. И хотя я давно с ними работала, постоянно случалось и то, и это, и вообще не было субординации… Мы ведь не сплетничаем, а объективно говорим, правда, девочки? Вообще-то, конечно, нормальные девчонки, относительно ничего…

Тут у Глафиры Иванны совсем сдали нервы:

– Да не защищайте Вы их, Людмила Васильна! Они вас за спиной с землей сравняли, а вы не подозреваете об этом! Они вас так обложили перед начальством, а вы не знаете! Они продажные твари. Мол, и спите вы на ходу, такая спящая красавица… – то есть процитировала все то, что они сами же говорили утром про эту бабенку в ее отсутствие. Тут так и прыснул от хохота весь офис. – Ой, простите меня, девчонки, что-то я возбудилась, щас таблетку выпью…

Ну, все сотрудники лежали уже на столах. Даже сдержанный обычно Валентин громко фыркнул. Людмила Васильна, тоже, кстати, сплетница хоть куда, чуть растерялась, изменилась в лице, но тут же смущенно улыбнулась и взяла себя в руки:

– Ну, и Бог им судья. Я за себя, главное, знаю…

А все уже безудержно хохотали.

– Вот так все у нас любят друг друга, – произнес вдруг Валентин с печальной улыбкой философа.

А Глафира Иванна эта самая постоянно утверждала, что у нее дома и в здании, где их коллектив располагался, (то был бывший католический костел), обитают какие-то тени, бродят привидения и вообще нечисто. И дома у нее после смерти мужа творятся странные вещи… И вот, надо купить фэн-шуй какой-то, воткнуть в косяк иголку с красной ниткой от сглаза… «Да, да, ко мне перестала ходить после этих мер одна соседка, у которой глаз недобрый», поддакивала Людмила Васильевна. То и дело Глафира Ивановна изрекала:

– Ой, девчонки, опять у нас несчастье будет, вон мелькнула черная полоса в углу… Ой, вон пронеслось что-то… Ой, в прошлый раз после этого внук заболел…

Валентин уже хотел сказать, что гадости надо про людей поменьше говорить, тогда и нечистая сила мерещиться не будет, но промолчал.

«А в следующий раз всенепременно даже заступлюсь, когда все будут нападать на одного. Думаю, я уже достаточно окреп морально для этого. Ох, и не люблю я эти стадные инстинкты!» – храбрился Валентин в своем углу.

Глафира Ивановна вновь завела свою излюбленную тему:

– Ой, я и сплю обычно со шпингалетом, а вчера не закрылась, только легла с внуком своим Ванечкой – смотрю, дверь в туалет сама открывается и свет зажигается… А у меня цветок на подоконнике, луна светит через занавески, и вот как будто муж покойный стоит со своими пышными волосами… Уля говорит еще, мама, ты ничего не замечаешь? Как будто папа там стоит. Я говорю, Уля, я это давно уже заметила. Ну вот вчера как сняла портрет мужа покойного, Урсула моя говорит – полегче у нас стало. Ля-ля-ля, жу-жу-жу… Я хорошая, я приго-о-жая, только до-оля такая… Ты скажи-и-ка, расскажи-и-ка, где мой милый ночует… Если с Любушкой на посте-елюшке, помоги ему то-о-же… Девчонки, у нас еще в запасе в закромах есть бальзам «Огонь Прометея», помните об этом?

– Глафира Иванна, нужна, говорят, такая особая икона – Семистрельная называется, – начала вновь болтовню, с удовольствием отлынивая от работы, Людмила Васильевна. – Да и у нас здесь надо все ладаном окропить… Ой, вот у нас в моем родном Узбекистане одна казашка…

– Людмила Васильевна! – с улыбкой, но строго приструнила болтушку главбух Янина Георгиевна, появившись из-за стеклянной ширмы. – Когда же мы с вами будем отчет в Соцстрах сдавать?

– Щас, Янина Гавриловна… Ой, Георгиевна, извините пожалуйста… Ой, у нас с зарплатой еще никогда такого не было.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Стихотворение автора.