Тайны Османского двора. Частная жизнь султанов - Джон Фрили

Николо Коко, венецианский посол, оповестил дожа Джованни Мочениго о смерти Фатиха. Курьер прибыл в Венецию 19 мая как раз в тот момент, когда происходило совещание Синьории, государственного совета, на котором председательствовал дож.

Османские воины

Посланец ворвался в зал для совещаний с радостным криком: «Великий орел мертв!». Джованни Сагредо написал об этом историческом моменте два с лишним века спустя: «Христианскому миру и Италии повезло, что смерть остановила свирепого и неукротимого варвара». Дож, в свою очередь, отрядил нарочного в Рим, чтобы известить Папу Сикста IV, который распорядился палить из пушек и звонить в колокола, дабы обрадовать все население, а затем во главе торжественной процессии отправился в церковь Санта Мария дель Пополо. Его сопровождали весь сонм кардиналов и все послы. С наступлением темноты были устроены грандиозные фейерверки, во всех храмах города были совершены службы благодарения. Нечто похожее повторилось затем по всей Италии, а затем и во всей Европе по мере распространения слухов о том, что «Великий Турок» перешел в мир иной. Мехмед Завоеватель умер, и христианской Европе больше не нужно было его бояться.

После смерти своего отца Фатих правил в течение тридцати лет. Он скончался, когда ему было сорок девять лет. Почти весь этот период занимали войны. Как писал в биографии Завоевателя секретарь Мехмеда II Турсун-бей, кроме благодатного подарка, каким явилось завоевание Константинополя, Фатих отобрал у врагов своего величества двадцать или более независимых стран».

Помимо оборонительных стен и ворот дворца Топкапы, единственным зданием, которое сохранилось в неизменном виде со времен Фатиха, является Чинили Кёшк (Изразцовый Киоск), строительство которого было завершено в 1472 г. Эта постройка в персидском стиле возвышается на террасе, расположенной ниже Второго двора Топкапы, с западной стороны. Сооружение было спроектировано таким образом, чтобы Фатих мог наблюдать за тем, как придворные пажи играли на террасе в джирит – игру, в которой всадники пытаются попасть друг в друга дротиками. Один хронист рассказывает о том, как султан веселился там, наблюдая, как его пажи играют в снежки на террасе. Сюда же для показа султану приводили животных из его зверинца. Больше всего Фатиху нравилось смотреть на дрессировку львов. В посвятительной надписи на персидском языке купол киоска, украшенный звездами, сравнивается с небосводом, а сам павильон с небесной обителью, которая возвышается до самых созвездий.

Единственным зданием, которое сохранилось в неизменном виде со времен Фатиха, является Чинили Кёшк (Изразцовый Киоск)

Многие поэты, которым помогал Фатих, писали стихи, восхваляющие это здание. В стихах говорилось о ночных пирушках, на которых султан пил вино под звездами со своими пажами, и о вечерах, как его развлекали там женщины гарема – «райские девственницы». Так проводил Мехмед последние годы своей жизни в Топкапы – «Доме блаженства».

Турецкая денежная купюра с изображением Мехмеда II

Глава 3

«Дом блаженства»

Баязиду II было тридцать три года, когда он унаследовал трон Мехмеда II Завоевателя. Предпочитая уют и покой султанской резиденции во дворце Топкапы тяготам и опасностям походов, он был совсем не похож на своего отца-воина. Подданные Баязида называли его Суфа, или Таинственный, в то время как западные историки нового времени упоминали о нем как о Сидячем султане.

К моменту восшествия Баязида на престол его первой женой была Ширин, мать первого сына Абдуллы. Когда в 1483 г. Абдулла умер, титул первой жены перешел к Бюльбюль (Соловью), матери принца Ахмеда, второго сына Баязида, который и стал наследником трона. Кроме Абдуллы и Ахмеда у Баязида было еще шесть сыновей, включая его преемника, Селима I, причем все они родились от разных матерей. Матерью Селима была Айше-хатун, дочь эмира Дулкадарлы Алаэлдевлета Бозкурта. У Баязида было также пятнадцать дочерей, чьих матерей называли по имени, только если у них рождался сын.

Cултан Баязид II – сын и наследник Мехмеда II

Первый год правления Баязида прошел в междоусобной борьбе с его братом Джемом, который объявил себя султаном Анатолии и сколотил из своих сторонников армию в Бурсе. В конце концов Джем потерпел поражение на поле боя и бежал на остров Родос, где рыцари ордена Св. Иоанна предоставили ему убежище. Так началось изгнание Джема, продолжавшееся вплоть до его смерти в Неаполе 25 февраля 1495 г. Четыре года спустя по приказу Баязида останки Джема были перевезены в Турцию и перезахоронены в Бурсе, на кладбище мечети Мурадийе рядом с его дедом, Мурадом II. Леденящие душу подробности перезахоронения Джема приводит турецкий хронист XVII в. Эвлия Челеби в своей «Хронике путешествий»:

«Труп Джема, а также принадлежавшие ему вещи, среди которых был кубок, который, как по волшебству, мгновенно наполнялся до краев, едва попав в руки ви ночерпия; белый попугай, обезьянка, умевшая играть в шахматы, и несколько тысяч книг в роскошных переплетах, доставили к султану. Баязид повелел захоронить останки Джема в Бурсе, рядом с его дедом, Мурадом II. Когда могильщики принялись копать могилу, в мавзолее раздался такой громоподобный треск и шум, что все, кто там был, в страхе бежали, и ни одна душа не могла переступить его порог, пока не минуло десять дней. После того как об этом доложили султану, труп Джема похоронили в его собственном мавзолее, рядом с мавзолеем отца».

Конец ознакомительного фрагмента.