Серебряные тени - Райчел Мид

- Да, но у меня всё ещё есть Ангелина. И это заставляет меня смирится со всем этим дерьмом. В то время как ты…- Трей не смог закончить, и я увидел вспышку боли на его загорелом лице.

Мои друзья в Палм Спрингсе знали обо мне и Сидни. Они были единственными в мире мороями (или людьми в мире, соповаждающие мороев) которые знали о наших отношениях. Они сочувствовали мне и ей из-за того, что случилось. Они любили Сидни тоже. Не так как я, конечно, но она была из таких типов людей: преданных и строющих глубокие связи со своими друзьями.

- Я скучаю по ней тоже,- сказал Трей мягко.

- Я должен был сделать больше,- я сказал, сутулясь на своем сиденье.

- Ты сделал много. Больше, чем я мог бы подумать сделать. И не только поиски во сне. Я имею ввиду, ты преследовал её отца, давил на мороев, превратил жизнь этой Мауры в сущий ад…ты испробовал всё.

- Я умею быть раздражающим,- признался я.

- Ты просто столкнулся со стеной, вот и всё. Они просто слишком хорошо прячут её в секретной тюрьме. Но они ошибутся в чем-то, и ты найдешь в чём. И у тебя всё будет хорошо. Так будет у всех нас.

Беседа была необычной для него, но не подбадривающей для меня.

- Я не знаю, как я собираюсь найти их ошибку.

Глаза Трея расширились:

- Маркус.

Я покачал головой.

- Он исчерпал свои связи тоже. Никто не видел его месяц.

-Нет, - Трей указал туда, где он поставил машину перед моей квартирой. - Там. Маркус.

Конечно. Там, сидя на крыльце здания, был Маркус Финч, мятежный экс-алхимик, который призвал Сидни думать за себя и который пытался - бесполезно - найти ее для меня. Я открыл дверь прежде, чем Трей остановил машину.

- Он не должен быть здесь лично, если у него нет новостей, - сказал я взволнованно. Я выпрыгнул из машины и побежал по траве, мою прежнюю вялость заменило чувство цели. Вот что это было. Маркус проник. Маркус нашел ответы.

-Что такое? - потребовал я. - Ты нашел ее?

-Не совсем.- Маркус поднялся и пригладил светлые волосы. -Давайте зайдем внутрь и поговорим.

Трей был почти так же нетерпелив как и я, когда мы привели Маркуса в гостиную. Мы стояли в одинаковых позициях: скрестив руки на груди.

- И? - спросил я.

- Я получил список мест, которые возможно могут быть использованы в качестве воспитательных изоляторов алхимиков, - начал Маркус, не так восторженно, как он должен был бы реагировать на новости, как эти. Я схватил его за руку.

- Это невероятно! Мы начнем проверять их и …

- Это тридцать из них, - перебил он.

Я опустил руку.

- Тридцать?

- Тридцать,- повторил он. - И мы точно не знаем, где они находятся.

- Но ты только что сказал…

Маркус поднял руку.

- Позволь мне объяснить все это сначала. Потом можешь говорить. Этот список мои источники получили от городов в Соединенных Штатах, где алхимики проводили разведку для перевоспитания и нескольких других операционных центров. Это было несколько лет назад, и в то же время мои источники подтверждают, что они строят свой текущий центр перевоспитания в городе из списка, мы не знаем наверняка, на каком городе они остановили свой выбор или даже где в этом городе они выбрали место для этого. Есть ли способы узнать? Конечно, и я знаю людей, которые могут начать копаться в деле. Но мы должны делать это, беря за основу один город за другим, и каждый из них займет некоторое время.

Всю надежду и энтузиазм, которые я чувствовал, увидев Маркуса, как ветром сдуло .

- И дай угадаю: некоторое время это несколько дней?

Он поморщился.

- Это будет от дела к делу, в зависимости от трудности изучения каждого города. Это может занять кучу дней, чтобы убрать один из списка. Или несколько недель .

Я не думал, что смогу чувствовать себя хуже, чем на экзамене и с Джилл, но, видимо, я был неправ. Я бросился на диван, разгромленный. “Несколько недель раз тридцать. Это может быть более года “.

- Разве что нам повезет и мы найдем ее в одном из первых.

Я мог бы даже сказать, что он не считает это вероятным, но все же.

- Да, ну, ‘повезло’ действительно не было так, как я описал бы как все идет для нас, - заметил я. - Не понимаю, почему это должно измениться сейчас.

- Это лучше, чем ничего, - сказал Трей. - Это первая реальная ниточка,что у нас есть.

- Мне нужно найти ее отца, - пробормотал я.- Мне нужно найти его и заставить его сказать, где она находится.

Все попытки найти Джареда Сэйдж оказались безуспешными. Мне удалось найти телефонный номер, а он незамедлительно повесил трубку. Принуждение не работает так хорошо по телефону.

- Даже если ты сделаешь это, он вероятно не знает, где она, - сказал Маркус. - Они держат секреты друг от друга, с целью защиты от принудительных признаний.

- И так же мы. - сказал я, направляясь на кухню, чтобы сделать напиток. - Застряли так же, как и раньше. Приходите ко мне через год, когда вы проверите свой список до конца.

- Адриан… - начал Маркус, выглядя растерянным, каким я никогда не видел его прежде. Он обычно выглядит как рекламный плакат дерзкой уверенности.

Ответ Трея был более прагматичным.

- Никакой больше выпивки. Ты выпил довольно много сегодня, парень.

- Мне судить об этом, - отрезал я. Вместо того, чтобы сделать напиток, я закончил тем, что просто схватил две бутылки ликёра наугад. Никто не пытался остановить меня, когда я пошел к своей комнате и захлопнул дверь.

Прежде чем я начал свою вечеринку, я сделал другую попытку найти Сидни. Это было непросто, так как немного водки со второй половины дня до сих пор кружили вокруг, но мне удалось неуверенно схватить дух.

Как обычно - ничего, но уверенность Маркуса, что она была в США заставила меня захотеть попытаться еще. Это был ранний вечер на Восточном побережье, и я должен был проверить,в случае, если для нее это ранняя ночь. Очевидно, нет.

Я топил себя в бутылке, отчаянно желая стереть в памяти всё. Школу. Джил. Сидни. Я не думал, что могу пасть так низко, что все мои чувства могли бы быть настолько темны и глубоки, и не было никакой возможности поднять их на созидательный уровень. Когда мы расстались с Розой, я думал, что хуже уже быть не может. Я ошибался. Между нами никогда не было ничего существенного. Всё, что я потерял с ней, было возможным.

Но с Сидни… с Сидни у меня было все это и я потерял все это. Любовь, понимание, уважение. Ощущение того, что мы оба стали лучше под влиянием друг друга и могли взять на себя что угодно, пока мы были вместе. Только мы не были вместе больше. Они ограбили нас, отняв друг у друга, и я не знал, что должно было случиться сейчас.

Центр устоит. Это была линия Сидни, взятая из “Второго пришествия”, стихотворения Уильяма Батлера Йейтса, для нас. Иногда, в мои темные моменты, я волновался, что первоначальная формулировка стихотворения была более подходящей: Things fall apart; the center cannot hold.(Все развалится; центр упадет.)