Молитва. Священное Писание и церковный опыт - Ирина Бакулина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак, зная все это, хотя бы мы были грешны и недостойны получения [просимого], не будем отчаиваться, будучи уверены, что посредством постоянства душевного мы можем сделаться достойными просимого. И хотя бы мы были беззащитны и одиноки, не будем унывать, зная, что великое ходатайство то, чтобы самому приступить к Богу с великим усердием. И если Он медлит и откладывает подаяние, не будем падать духом, будучи убеждены, что это промедление и отсрочка есть знак Его попечения и человеколюбия. Если с таким убеждением, с душой скорбящей и пламенной и с желанием добрым и таким, с каким приступила хананеянка, будем приступать к Нему и мы, то хотя бы мы были псами, хотя бы сделали что-нибудь дурное, мы очистимся от своих пороков и получим такое дерзновение, что в состоянии будем ходатайствовать и за других; подобно как и эта хананеянка не только сама получила дерзновение и много похвал, но могла и дочь свою избавить от невыносимых страданий. Ибо нет, подлинно нет ничего сильнее пламенной и искренней молитвы. Она освобождает и от настоящих бедствий, избавляет и от будущих мучений. Чтобы нам легко провести и настоящую жизнь, и в будущую отойти с дерзновением, будем непрестанно совершать молитву с великим усердием и ревностью.
Святитель Иоанн Златоуст
* * *Все мы молимся, но не все перед Богом. У кого в то время, как тело лежит на земле и уста бессмысленно произносят слова, душа блуждает везде: дома и на площади, – такой может ли сказать о себе, что молится перед Богом? Перед Господом молится тот, кто вполне собрал душу свою и не имеет ничего общего с землей, но переселился на само Небо и изгнал из души всякий человеческий помысел, как сделала Анна, о которой говорит Писание: она долго молилась пред Господом, Илий смотрел на уста ее (1 Цар. 1, 12). Здесь писатель показывает в этой жене две добродетели – постоянство в молитве и бдительность души: первое – словом долго, последнюю – прибавлением пред Господом. Ибо она, всю себя собрав и напрягая ум, призывала Бога скорбной душой. Как же говорит [Писание], что она долго молилась, тогда как молитва ее была кратка? Ибо она не распространялась в словах и не долго продолжала молитву, но сказала немногие и простые слова: Господи Всемогущий Боже Саваоф! если Ты призришь на скорбь рабы Твоей и вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдам его Господу в дар на все дни жизни его, и вина и сикера не будет он пить, и бритва не коснется головы его (1 Цар. 1, 11). Какое тут множество слов? Что же писатель выразил словом долго? То, что она постоянно повторяла одно и то же и не переставала в течение долгого времени произносить одни и те же слова. Так молиться повелел и Христос в Евангелии, сказав ученикам своим, чтобы они не молились и не говорили лишнего, как язычники. Он показал нам и меру молитвы, внушая, что молящийся может быть услышан не за множество слов, но за бдительность души (см. Мф. 6). Но, скажет кто-нибудь, если должно молиться немного, то почему Он сказал им притчу, внушающую, что должно молиться непрестанно, – притчу о том, что была одна вдовица, которая частым приходом своим и непрестанным повторением просьбы преклонила на милость жестокого и бесчеловечного судью, не имевшего ни страха Божия, ни стыда человеческого (см.: Лк. 18, 3)? Почему и Павел увещевает… непрестанно молитесь (1 Фес. 5, 17)? А говорить недолго и молиться непрестанно – это противоречит одно другому. Нисколько не противоречит, напротив, одно с другим весьма согласно. И Христос, и Павел заповедали творить краткие, но частые молитвы с небольшими промежутками. Если ты будешь распространяться в словах, то нередко станешь делать это без внимания и дашь диаволу большую свободу подойти к тебе, низложить и отвлечь мысль твою от того, что говорить. Но если будешь творить молитвы частые, таким учащением [молитв] занимая всякое время, легко можешь быть бдительным и сами молитвы станешь творить с полным вниманием.
Святитель Иоанн Златоуст
* * *Кому все изменило, того могла спасти сила молитвы. Так молитва, скажут, столько сильна, что может освободить от казни и мучения того, кто оскорбил Господа бесчисленными делами и поступками? Да, столько может она, человек! Впрочем, все это совершает она не одна, но имеет величайшего споборника и помощника в человеколюбии – Бога, приемлющего молитву.
Святитель Иоанн Златоуст
* * *Вы находитесь в беспрестанных заботах и развлекаетесь житейскими делами, потому вспоминайте о Боге по крайней мере на ложе, размышляйте о Нем в утреннее время. Если мы будем заниматься этим поутру, то без всякой опасности будем выходить на дела свои; если благоговением и молитвой наперед умилостивим Бога, то и после не встретим никакого врага, а если встретишь, то посмеешься ему, имея в защиту свою милостивого Бога. Торжище – это война, ежедневные дела – это сражение, волнение и буря. Потому нам нужно оружие, а молитва есть великое оружие; нужны попутные ветры, нужно быть сведущим во всем, дабы провести время дня без кораблекрушений и ран; много подводных камней встречается ежедневно, и часто наш корабль разбивается и утопает. Поэтому нам нужно молиться, особенно утром и ночью. Если тот, кто намеревается ратоборствовать перед людьми, много заботится о себе, то гораздо более следует постоянно печься и заботиться нам, которых вся жизнь есть борьба. Итак, пусть будет у нас каждая ночь всенощным бдением, будем стараться, чтобы нам, выйдя днем, не подвергнуться осмеянию.
Святитель Иоанн Златоуст
* * *Молитва есть огонь, особенно когда она воссылается трезвенной и бодрствующей душой, но этот огонь нуждается и в елее, чтобы достигнуть до самых небесных сводов, а елей для этого огня есть не что иное, как милостыня. Подливай же этот елей щедро, чтобы, ободряясь правым делом, ты мог совершать молитвы с большим дерзновением и большим усердием. Как незнающие за собой ничего доброго не могут и молиться с дерзновением, так сделавшие что-нибудь правое и после праведного дела приступающие к молитве, ободряясь воспоминанием о сделанном добре, возносят молитву с большим усердием. Поэтому, дабы наша молитва сделалась сильнее и от того, что наша душа во время молитвы будет ободряться воспоминанием о добрых делах, будем приходить на молитву с милостыней.
Святитель Иоанн Златоуст
* * *Молитва, совершаемая с усердием, есть свет для ума и души, свет неугасаемый и постоянный. Поэтому диавол влагает тысячи нечистых помыслов в наши умы, и о чем мы никогда не думали, то, собрав, во время молитвы вливает в наши души… Пока диавол нападает извне, мы будем в состоянии противиться, когда же откроем ему двери души и примем врага внутрь, то уже не сможем нимало противиться ему, но со всех сторон помрачив нашу память, как бы дымящийся светильник, он оставит только уста – произносить пустые слова.
Святитель Иоанн Златоуст
* * *Быть может, кто-либо из ленивых молебщиков скажет: если молитва так сильна, то почему же не всякий получает то, чего просит? На это святой Иаков дает такой ответ: Просите, и не получаете, потому что просите не на добро (Иак. 4, 3). Кто хочет получить, тот должен просить на добро. Если же просящие не всегда получают, то не молитва в этом виновата, но молящиеся не на добро. Как не умеющий хорошо управлять хорошим судном не приплывает к намеченной пристани, но многократно разбивается о камни, и в этом виновато не судно, но плохое управление им, – так и когда молящийся не получает просимого, не молитва виновата в этом, но тот, кто молится не на добро.
Не получают просимого только те, которые или сами злы и не хотят уклониться от зла, чтобы сотворить благое (см. Пс. 33, 15), или же просят у Бога злого, или, наконец, хотя и доброго просят, но зато просят не хорошо, не так, как следует. Злой человек, не желающий оставить своего беззакония, не может умолить Бога. Об Антиохе, гонителе и мучителе народа Божия, написано: Нечестивец молил Господа, уже не миловавшего его (2 Мак. 9, 13). Святой Павел советует воздевать руки к Богу, – а какие же должны быть руки? Чистые, не запачканные кровью, похищением или удержанием чуждого, не прикоснувшиеся ко всякой нечистоте и умытые слезами покаяния. Желаю, – сказал он, – чтобы на всяком месте произносили молитвы мужи, воздевая чистые руки без гнева и сомнения (1 Тим. 2, 8).
Иные же не получают просимого потому, что не знают, чего просят, как, например, сыновья Зеведеевы (см. Мк. 10, 35–38). Таким Господь не дает для их же блага, подобно тому как отец просящему сыну не дает ножа. Просящие не на добро – это те, которые молятся или по-фарисейски, или без прилежания, с мыслями рассеянными и блуждающими около дел своих и временных прибылей. А что нужно сказать о тех, которые вместо молитвы разговаривают между собой, со смехом осуждают одних, а другим и молиться не дают? У таких и прочих, о которых некогда ныне говорить подробно, молитва превращается в грех. Молитва сильна, но не какая-нибудь, а совершенная, молитва тех, которые хорошо молятся.
