Критическая метаморфоза - Максим Похил

мы в два раза больше, — продолжая, — Ты же тоже был… Ну с нами. Или когда это было? Точно, вчера же. На хате.

Услышав для себя интересную информацию, Дэриэл повернулся к ней лицом, но из-за запаха никотина, тут же развернулся назад. Решив, что узнать всю нужную ему информацию, можно и так.

— Да, был. А что?

— Значит был. Я просто слабо помню, — она.

— А не помнишь, что там было с Элиасом? — старался Дэриэл выпытать то, что сам забыл.

— С кем? Аа… Что-то крутиться в голове, но вспоминать не хочется. Вчера перебрала немного. Сама не помню, как очутилась в Марка. Нужно будет узнать у него. Я ещё помню, как мы дальше поехали на… — без остановки рассказывала Алёна.

После слов о том, что «они» куда-то поехали, Дэриэл уже не слушал, а думал, как её отшить, а может просто уйти за столик. Но она даже не думала останавливаться, а продолжала вещать: — Мне это напомнило, как мы две недели назад, по городу ночью ездили. Там так же, пол остановки снесли капотом. И почему они делают остановки такими не прочными? — Дэриэл не собирался отвечать и после пяти секундной паузы, она продолжила, — Потом ещё в парк поехали. А не, это не тогда было… Вроде раньше. Или всё-таки… — Дэриэл закатил глаза и хотел демонстративно уйти в зал, как вдруг, — Кстати, не зря ты перестал общаться с Вуурыным. Он оказался таким дебилом.

Он снова развернулся к ней лицом, только на этот раз, ему было плевать на запах: — Та, а я и не переста… Стоп… Ты о чём? Ты видела Диму? Когда?

— А ты не знаешь? В парке. Давай расскажу… Мы одногруппники и всё началось с того, как нас собрала кураторша. Дима с нею и другими там что-то обсуждали про выпускные экзамены. Я не вникала, общалась там с подругами. Ну завышала я тон, и что? Ему видите ли, это не понравилось. Я его послала. А он, слышишь, чуть руку на меня не поднял. На следующий день ему позвонили и сказали, что ему срочно нужно приехать и извиниться, иначе… И что ты думаешь? Он не приехал. Поэтому увидев его в парке, Марк не сдержался и скажем так, «объяснил» ему, — Дэриэл стал таращить на неё глаза, чего она не видела, — Там ещё кто-то был с ним, ему тоже, по-моему, досталось. Сам виноват, нашёл за кого заступаться.

Услышав это, Клынков со всех сил задержал дыхание и старался не слушать, что она говорит. Но она продолжала: — И как ему теперь, лучше? Просто извинился бы и всё. И да, кстати. Если что, это между нами. Хорошо?

У Дэриэла начали трястись руки, подкашиваться ноги, болеть голова. Он не мог дальше слушать её. У него начался приступ. Это Дэриэл понимал ясно, так как писал статью, о чём-то подобном. Но вот, что это за приступ, он не мог понять, откуда это. Немочь стоять дальше, он захотел просто уйти — неважно куда. Сердце сильно забилось, за тем участилось дыхание. Его глаза наполнились слезами, он начал вспоминать давнего друга Диму и в этот момент всё же смог вспомнить, что было написано на той роковой табличке у входа в университет. Да и весь тот случай, засевший в его голове.

«Не садитесь на среднюю лавочку, она в аварийном состоянии. Ремонтные работы уже ведутся!». Сразу после того, как текст был прочитан, он увидел впереди, как на него «летит» Ми́лан. Точнее на второе, свободное место, около него. Но на такой скорости, что Дэриэл уже предвидел, как Ми́лан зацепит и его тоже.

Так и получилось. Как только Ми́лан приземлился, в мгновение, скамейка тут же серьёзно хрустнула. Они с Дэриэлом успели только переглянуться, как уже рухнули на мраморную поверхность у входа в университет. С Ми́ланом ничего не случилось, после того как он упал, а вот с Дэриэлом была бы беда. Он сидел, прям посередине и скорей всего, сел бы на железный, острый прут, служивший третьей ножкой лавочке. Который, не понятно каким образом — обломился. И находился в таком состоянии, всё лето. Но всё же Дима успел вовремя подхватить Дэриэла за руку.

После этого, они убедились, что с каждым всё в порядке, осматривая друг друга, на наличие колотых ран и дико рассмеялись. Конечно, под аплодисменты Жени с Климом и под огромный хохот Димы с остальными там случайными свидетелями.

Сейчас же Дэриэл смотрел на двери, как на святой источник, к которому дойти — цель всей жизни. Увидев, как он немощно трусится и пытается идти, Алёна спросила: — Ты куда?

И тоже попыталась развернуться. Но изначальное место, на котором она стояла, было не стабильное. Это место, на которое в течении пяти лет, лилась вода и падали камни из-за явного выпирания. Никто из посетителей в здравом уме, не решался настолько подходить к обрыву. Это одно из мест, которое было решено не оштукатуривать, а просто срезать, когда будут делать уже грузовой лифт.

И вот довольно худая девушка, просто вставь слегка не на то место, подколола под собой кусок бетона. Куски повалились вниз. И её, как и полагается, из-за этой неровной поверхности потянуло на дно, под перилами. Она, в свою очередь из-за опьянения, не успела ухватиться за перила, но успела удержаться за кусок железного прута. Её ноги свешивались на этаж ниже, которые моментально были разодраны, так же, как и платье об такие же пруты. Обе туфли упали вниз. Одной рукой она ударилась, но из-за болевого шока, она не почувствовала ничего. Алёна практически не успела понять, что произошло. Но инстинкт самосохранения, всё понял за неё. Держась одной рукой за закрученный прут, с которого ссыпалась ржавчина, в слезах и невероятном страхе, она крикнула: — Помоги!

Не услышав падающий бетон, но услышав крик. Дэриэл развернулся и увидел её. За всё это время, он не сдвинулся ни на метр. Хотя по ощущениям Дэриэла, он прошёл пустыню. Эту «картину», Дэриэл осматривал ровно одну пятую секунды. И что-то в нём «щёлк!». Его кулаки сжались, глаза покрылись красной пеленой. Он больше не чувствовал ни страха, ни боли, ни горечи. Просто — «ярость!». Его тело налилось адреналином, он перестал себя контролировать. Дэриэл сделал один точный удар. Ногой прямо в лоб. Глаза Алёны лезли из орбит, когда она увидела носок кроссовка, приближающегося к её лицу. Из-за рывка тела закрученный прут разодрал ей руку, за который она так сильно держалась. Она отлетела от обрыва на