Леха (СИ) - Закутаев Константин Олегович

Поэтому выходец из небогатой интеллигентной семьи Алексей Малыгин и переживал по поводу финального поединка. С морально‑психологической точки зрения, он не был полноценно готов. Чисто спортивный мандраж стократно усилился от новых, ещё неосознанных эмоций. Ленин называл это классовым антагонизмом. Но историю КПСС Малыгин пока в таком объеме не знал, поэтому на «гонках» проворочался в кровати почти до самого утра.

Поспать получилось всего часа три. За полчаса до будильника Леху разбудили пьяные вопли кавээнщиков, вернувшихся с ночной дискотеки «Планета обезьян». Шумные обсуждения какого‑то облевавшегося филолога, визгливые вскрики будущих учительниц английского языка (по звукам именно в их комнату прорывались юмористы) и отдаленный грохот сковородок на кухне дальнейшему сну не способствовал. Леха дождался, когда победит настойчивая юношеская эрекция и врата иняза захлопнутся за субтильными творческими спинами. Встал и, в одних трусах, накинув лишь полотенце на шею, выскользнул в полутемный коридор. Принять холодный душ, затем нивелировать морозную процедуру горячим чаем. Выспаться не получилось, но и сонливость отсутствовала напрочь. Остатки вчерашних глупостей из головы выгнали струи холодной воды, а мышечный тремор слился с приятным покалыванием после растирания и более не беспокоил. Чашка черного крепкозавареного чая, опрокинутая в пустой желудок, окончательно вернула Малыгина в бойцовское состояние.

«Сейчас мы поглядим, какой – такой Сухов…» – вспомнилось «Белое солнце пустыни». И сразу стало проще. Вчерашняя агрессия ушла, оставив вместо себя веселую злобу. Желание подраться сменилось на спортивную игривость. Уже шагая с сумкой на плече, Алексей прикидывал рисунок предстоящего боя.

«Он ниже, но физически сильнее… Удара особо нет, но сериями задолбить может…» – очень трезво рассуждал Малыгин. «Опять же захочет закончить в первом раунде, чтоб перед друзьями и девками покрасоваться… На этом и надо ловить, “двоечками‑троечками” не переиграть, клинчевать не стоит, но в разрез или на противоходе поймать можно…» – веселея, закончил теоретизировать Леха.

– Леша! Малыгин!

Алексей, практически вошедший в двери спорткомплекса, обернулся на оклик. Андрей Сергеевич Краснов собственной персоной. Первый вологодский мастер спорта СССР по боксу и руководитель школы. В распахнутой дубленке, без шапки. Белая рубашка без галстука расстёгнута до середины груди. Посверкивающая золотая цепь и массивный крест. Метрах в десяти, прямо на тротуаре приткнулся его знаменитый черный «Мерседес».

– Здорово, – он протянул руку.

– Здравствуйте, – стушевавшись и замешкавшись, – сумка соскользнула с плеча, пожал тяжелую ладонь Леха.

Он, признаться и не предполагал, что «дядя Андрей» знает его имя и фамилию.

– Заехал грамоты подписать… В Москву на денек надо выскочить, – Краснов не отпускал руку Малыгина, – с Ермаковым в финале?

– Да, – выдёргивать кисть Леха не решился.

– Ну, это естественно… – вроде бы сам себе ответил Андрей Сергеевич, немного увеличив нажим, – главное, не ссы, понял?

– Да, я вроде… – начал было Малыгин, но Краснов его перебил:

– Он для себя уже турнир выиграл и в «Лукоморье» отмечает, – потянул Леху на себя, – а ты, если его чемпионом воспринимать перестанешь, свой шанс просрать не должен. Есть в тебе мужик… Иди и дерись!

Краснов крепко тряхнул руку собеседника и, повернувшись, зашагал к «Мерседесу».

Леха озадаченно посмотрел в обтянутую коричневой кожей мощную спину. Получить такое напутствие от главного тренера сборной области, в составе которой, кстати, Ермаков был одним из основных спортсменов… Как‑то странновато. Тем не менее внутренняя пружина немного ослабла – короткая реплика поддержки сыграла свою роль.

Время до финального боя пролетело быстро, точнее два с половиной часа отшагали свои 150 минут в полном хронометражном соответствии, но Малыгину они показались незаметной десятиминуткой.

Практически за пять минут до объявления готовности их пары, в спорткомплексе появился Харламов. К этому времени Леха, переодевшись в соревновательную форму, свалил из раздевалки и, скрывая небольшую трясучку, побрасывал забинтованные руки в самом дальнем углу гимнастического зала.

– Готов? – деловито поинтересовался старший товарищ, – заломаешь медведя как Александр Невский, а, ярославич?

Всё же постоянное общение со студентами истфака эрудировало даже постармейских физруков.

– Как бы самому не заломаться… – не найдя ответа остроумнее, бормотнул Леха.

– Давай я тебе посекундирую? – предложил Дмитрий, – или у тебя личный?

– Да нет… – Леха окинул уже порядком забитое помещение «Труда», – так‑то тренер обычно меня выводил… Рома Ушаков, но он, вон…

Получилось немного обиженно. Харламов проследил за взглядом друга и в снарядной зоне увидел, что Ушаков держит боксёрские лапы под «двоечку» Ермака. Выглядело всё это эффектно. Резкие выбросы рук, хлесткие звуки точных и сухих попаданий, дергающаяся на спине крупная эмблема «Адидас. На трибунах, на самых удобных местах сидело с десяток парней бандитского вида, затянутых в черную кожу, и трое девчонок. Они, к слову заметить, не походили на обычных, размалеванных спутниц парней «героической профессии», а, скорее, напоминали пай‑девочек из песни набирающего популярность тверского шансонье Михаила Круга. Лишь одна, со смоляным «конским хвостом», сидела в модных ботфортах, закинув ногу за ногу. Оставшиеся две девушки – спортивного вида брюнетка и высокая блондинка в норковой шубке – производили впечатление отличниц, случайно оказавшихся в дурной компании.

Парни, друзья Еремакова, вели себя более раскованно. Кто‑то с профессиональным интересом следил за событиями на ринге, кто‑то подбадривал ненужными советами Юрия, а ещё пара «бычков» откровенно пялилась на Малыгина, негромко переговариваясь и похохатывая. Это было второй ложкой дегтя к настрою. Первой – ассистирование тренера противнику. Хоть Ермаков и Малыгин были одноклубниками, Ушаков совершенно логично выбрал себе первого, как минимум по причине многолетнего знакомства. Однако это обстоятельство вдруг обозлило Алексея. В кипятке, начинавшей бурлить, спортивной злости, заиграло ещё несколько крупных пузырей.

– Я, правда, по боксу не очень… – Харламов заулыбался, – но полотенце выбросить смогу…

– Ты, главное, не кричи что‑нибудь, типа, «прогибом бросай!», – демонстрируя внешнее спокойствие, отшутился Леха, – я обычно четко указания угла выполняю.

– Давай разомну трапецию, – Харламов развернул Малыгина в сторону главного ринга, оказавшись за его спиной.

Железные пальцы мастера спорта по самбо болезненно принялись перебирать волокна трапециевидной мышцы.

– У него прием один есть, – Харламов говорил негромко, сквозь гвалт приходилось вслушиваться, – он сближается без удара, пугает правой и бьет левой по печени… На глушняк обычно.

– Обычный финт, – поморщившись от боли, ответил Малыгин, – называется «коварный удар в печень». Я сам его отрабатываю и на лапах, и на мешке…

– Может и обычный, но ты Ермака боишься, поэтому дашь ему подойти. Он этим и берет вас, свежачков, глаза пучит – в ы ссыте, он подходит и вырубает, усек? Я такое не раз видел.

– Ты, что, самбо втихаря изменяешь? – Леха попытался повернуться к другу, но тот легко развернул обратно.

– Нет, я их подвиги, – кивок в сторону трибуны с друзьями Ермакова, – каждые выходные в «ночнике» наблюдаю. Да и ты стремительный… Нокаут, вон, сделал. Ермаку захочется приземлить тебя. И не «по очкам» … Такая публика.

– Бокс!

Голос рефери мгновенно стянул стены спорткомплекса «Труд» до пределов ринга. Собственно мир сузился ещё до того, как Леха нырнул под канаты, но пока шли короткие судейские процедуры, параметры можно было растянуть взглядом, ошарив трибуны или посмотрев на часовое табло.

Ермаков что‑то буркнул, не поворачивая головы, в ответ на скоротечное наставление Ушакова и игриво – пружинисто двинулся навстречу Малыгину. Полуопущенные руки, никакой классической стойки – железобетонная уверенность в своём превосходстве. Резкий рывок, серия, отход. Леха, в попытке выйти из размена последним, провалился и тут же через руки пропустил тяжелый джеб в голову. Но и Юра не смог развить успех точного попадания. Не удержав равновесия, он был вынужден перестраиваться. Бой продолжался в этом же ключе. Чуть игривый наскок Ермакова, увесистая серия, правда, в основном по защите, отход. Лехины удары вдогонку цели не достигали – всё же скорость у Ермакова была на грани сумасшедшей.