Живём ли мы свой век - Фёдор

Тем не менее в научной, научно-популярной и общественно-политической литературе описано немало случаев долгожительства, которые воспринимаются как достоверные. Так, сообщают, что в Пакистане в возрасте 180 лет умер вождь племени Махаммад Афзия; его отец умер в возрасте более 200 лет. Осетинка Тэнсе Абзиве прожила 180 лет. Столько же было жителю Грозненской области Хазитеву Арсигири. Житель Венгрии Золтан Петраж умер в возрасте 186 лет. Английский рыбак Генри Дженникс умер в возрасте 169 лет в Йоркшире. Другой англичанин, Томас Парр, прибыл из Шропшира в Лондон в 1635 году, чтобы предстать перед королем Карлом как чудо долголетия. Этот английский крестьянин утверждал, что ему 152 года 9 месяцев, что он пережил девятерых королей и жил с XV по XVII столетие. Парр умер внезапно в Лондоне. Для его вскрытия был приглашён придворный врач Вильям Гарвей — учёный, открывший кровообращение. Он написал трактат о результатах вскрытия, в котором не подвергает сомнению возраст Парра. Смерть произошла от пневмонии.

Из современных случаев описывается пример турка Заро Ага — он прожил 156 лет. Один из его сыновей умер в 1918 году в возрасте 90 лет. Всего он имел 25 детей и 34 внука, будучи женатым тринадцать раз. Фотография азербайджанского колхозника Мухамеда Эйвазова в возрасте 148 лет была помещена на почтовой марке как старейшего жителя СССР.

Поэт Игорь Кобзев, узнав о нашем намерении написать книгу о долголетии, достал свой старый журналистский блокнот — он в молодости работал в «Комсомольской правде» — и прочел записи его беседы с крестьянином Адыгейского аула Ходзь Хаджикиметом Куфимовичем Ягановым. Ему в ту пору было 135 лет. Однако, как рассказывал Игорь Иванович, он был высок, худ, держался прямо, ещё не все волосы его были седыми, усы и борода с чернинкой, и только кожа лица, не знавшая никакого ухода, смуглая, очерствевшая на ветру и солнце, выдавала почтенный возраст человека.

В то время у него была двадцатипятилетняя жена — девятая по счёту.

У Яганова большой дом, он в селе самый уважаемый человек. Во время войны он, имея более чем столетний возраст, выступил инициатором движения одногектарников — то есть брал на себя один гектар земли и полностью его обрабатывал.

Игорь Иванович рассказывает: «Идем мы с ним по улице, встречается ему столетний Ахмет. Мой спутник ему говорит: «Я дома забыл сказать, чтобы приготовили лепёшки. Ты, Ахмед, сбегай и скажи...» Когда в ауле возникают споры, Хаджикимет — судья. Однажды период уборки урожая совпал с началом религиозного праздника ураза-байрам. По адату в праздник этот работать не должны. Но дело не ждало. К Яганову приезжает секретарь райкома и просит помощи. И Хаджикимет сказал людям: «Праздник мы перенесем — аллах не обидится, — а сейчас выйдем на работу». И люди его послушались.

В тот вечер в честь гостя из Москвы у Яганова собралось сто человек. И все ему говорили хорошие слова, все кланялись и выказывали всяческие знаки почтения.

С любезного разрешения Игоря Ивановича мы приведем здесь выдержки из их беседы.

Вопрос: Как вам удается так долго жить и сохранять здоровье? Я слышал, полезно кавказское вино?..

Ответ: Нет, я был беден, пастух, вина почти не пил. Пастухи живут высоко в горах, вина там нет. Баранина?.. Тоже нет. Основная пища: овечий сыр, молоко, чистая ключевая вода. И конечно, горный воздух. Трудовая жизнь?.. Да, конечно, всегда трудился, да и теперь не сижу без дела, что-нибудь, а делаю. Впечатления?.. Да, впечатлений много. И почти всегда радостные. Природа, горы, закаты, восходы... Всегда на природе. Она нетороплива, и я во всём за ней следую. Торопливость?.. Нет, это бывает редко, почти не бывает. Волнения?.. Трудности?.. Есть! Как не быть! Волк задерет овечку, шакал нападет — неприятность, конечно, но всё-таки это не то волнение, которое могут доставить люди. Слава аллаху, это можно как-нибудь пережить...

Знаменитый учёный-медик Парацелъс считал, что человек может жить до 600 лет. По мнению других учёных, X. Гуфеланда, А. Галлера и Е. Пормогера, естественный предел человеческой жизни — 200 лет. И. Мечников, Ж. Ориной и А. Богомолец полагают, что этот предел не превышает 150-160 лет.

Некоторые учёные выдвигают теорию: если лошади, чтобы вырасти, надо 3-4 года, а живёт она 20-30 лет; если собаке чтобы вырасти, надо 1,5-2 года, а живёт она 15-20 лет, то человек, который растёт 20 лет, должен соответственно жить около двухсот лет.

В самом деле, все известные долгожители, в частности Томас Парр или Заро Ага, умирали не от возраста, а от болезней. Первый — от пневмонии, а второй — от уремической комы, вызванной гипертрофией простаты. Проведённые вскрытия пожилых людей подтвердили, что ни один из них не умер от старости, все умирали от тех или иных болезней.

Многие учёные объясняют выдающееся долголетие преимущественно наследственным свойством, хотя и не отрицают, что образ жизни, внешняя среда и личная гигиена в широком понимании этого слова, безусловно, оказывают своё влияние на продолжительность жизни.

Наверное, мы все согласимся с Гиппократом, который писал: «Жизнь коротка». В настоящее время, когда наука и техника развиваются столь быстро, внимание учёных должно быть обращено на самое ценное, что есть у человека, — на его здоровье и жизнь, которая, конечно же, возмутительно коротка.

Не пора ли нам провести тщательный анализ нашей жизни и установить: живем ли мы свой век? А если нет, то каковы причины этого?

Ныне человечество бросает сотни миллиардов рублей на изобретение оружия, уничтожающего людей, но нельзя ли малую долю этих средств потратить на то, чтобы если не удлинить, то хоть не укорачивать нашу жизнь. Поэтому люди должны задуматься не только о том, как сделать жизнь более продолжительной, но и о том, что нужно делать, чтобы не сокращать жизнь свою и жизнь других людей.

Причину наступления старости следует искать не в изменениях отдельного органа или системы органов, а в изменениях всего организма, деятельность которого регулируется нервной системой. Особенно большую роль в преждевременном старении организма играют его высшие отделы — кора головного мозга. Тот организм здоров, у которого нервная система функционирует нормально и обеспечивает все его функции.

В подтверждение взгляда на особую роль нервной системы в проблеме долголетия были проведены опыты на собаках, которым давалась непосильная для них длительная нервная нагрузка, чем вызывалось систематическое перенапряжение нервной системы. Это приводило к перенапряжению коры головного мозга. Собаки быстро дряхлели, становились угрюмыми и погибали от различных заболеваний. В то же время контрольные собаки, развивавшиеся в нормальных условиях, ничем не болели и жили намного дольше подопытных.

Расстроенная нервная система изменяет нормальную работу сердца, дыхательного и пищеварительного аппаратов, обмена веществ и других жизненно важных функций, изменяет физиологические процессы, обеспечивающие защитные способности организма и состояние равновесия с внешней средой. При срывах высшей нервной деятельности резко нарушается работа внутренних органов, что создаёт условия для раннего износа организма и преждевременной старости.

Вот почему, если заболело ваше сердце, спросите себя: так ли я живу? Всё ли я делаю, чтобы оно не болело?

Глава четвёртая

 Лечащий врач сказал Молдаванову:

— Завтра начнем делать вам загрудинные блокады.

Сказал просто, как о нечто само собой разумеющемся. Певец уже знал, что такое загрудинная блокада, и сообщение это, казалось, не произвело на него особого впечатления.

— Хотелось бы, чтобы делал мне её профессор.

— Блокады у нас делают все врачи, но я передам профессору вашу просьбу.

Потом врач обратился к художнику:

— Ваша болезнь поддается терапевтическим средствам. Посмотрим, как будете вести себя дальше. Пока аккуратно выполняйте назначения врача.

Когда доктор вышел из палаты, Олег Петрович лег на постель, закинул руки за голову. Хоть и несложная операция — загрудинная блокада (в клинике её больше называют манипуляцией или уколом), но всё-таки боязно. Сестра, худенькая молоденькая женщина, объяснила Молдаванову: «Длинной кривой иглой колют в область сердца».

Певец трусил; художник мог судить об этом по растерянному виду его лица, беспокойному блеску глаз и ещё по каким-то признакам, которые лишь угадываются и не поддаются объяснению. Но вот он повернулся к соседу и горячо заговорил:

— Вы только представьте, как обидно сходить со сцены в расцвете таланта. Я ведь только недавно овладел своим голосом, усвоил технику, выработал стиль, приёмы... А что до партий основных — только теперь стал подбираться к их существу. Мне бы петь да петь, в полный голос, со знанием и смыслом, и вдруг — бац! Сердце!.. Да ведь это черт знает что! И не думал никогда, не чаял, не гадал. Знал бы, где упасть, соломки бы подстелил. Тьфу, гадость!.. Глупо. Идиотски глупо!..