Ночной кошмар - Дин Кунц

Показывая на фотографии, которые он дал Даусону, Салсбери сказал:

– Когда делали этот снимок, у меня было нейтральное выражение лица. Обе копии сделаны с одного негатива. Копия «А» была отпечатана поверх смутного начертания слова «гнев», а копия «Б» сверху слова «радость».

Сравнивая две фотографии, Даусон сказал:

– Я не вижу ни одного слова.

– Я бы огорчился, если бы ты их увидел. Их не должно быть видно.

– А какова цель?

– Сто колумбийских студентов получили фотографию «А», их попросили определить, какое чувство выражено на лице человека. Десять из них затруднились ответить на этот вопрос. Восемь сказали «недовольство» и восемьдесят два человека ответили «гнев». Другая группа изучала фотографию «Б». Восемь студентов не выразили никакого мнения, двадцать один сказал «счастье», а семьдесят один – «радость».

– Я понимаю, – проговорил Даусон задумчиво.

Салсбери заметил:

– Но это так же грубо, как тахистоскоп. Позволь мне показать некоторые более изощренные рекламы, воздействующие на подсознание.

Он вытащил из своего кейса лист бумаги. Это была страница из журнала «Тайм». Он положил ее на папку Даусона.

– Это реклама «Гилбейз джина», – сказал Даусон.

На первый взгляд реклама алкогольного напитка была обычной. Вверху страницы шла строка, состоящая только из пяти слов: «ОТКУПОРИВАЙТЕ БУТЫЛКУ ТОЛЬКО ПОСЛЕ ОХЛАЖДЕНИЯ». Продолжение этой надписи разместилось в нижнем правом углу: «И ПЕЙТЕ НА ЗДОРОВЬЕ!» На картинке было изображено три предмета. Прежде всего бросалась в глаза заиндевевшая бутылка, сверкавшая капельками воды. Крышечка от бутылки была видна внизу страницы. Рядом с бутылкой стоял высокий стакан, наполненный кубиками льда и, по всей видимости, джином с кусочком лимона и соломинкой. Фон был приятный, холодного зеленого оттенка.

Сообщение, адресованное сознанию, было вполне понятным: этот джин освежает и помогает отвлечься от повседневных хлопот.

Но то, что предназначалось для подсознания, было гораздо интереснее. Салсбери объяснил, что основное содержание сублимированного послания закрыто для сознательного восприятия, но кое-что можно увидеть и понять, проявив при этом изобретательность и настойчивость. Часть сублимированного послания, наиболее доступная для осознанного восприятия, была замаскирована в кубиках льда. Их было всего четыре, располагавшихся один над другим. Второй кубик сверху и кусок лимона составляли вместе неясно очерченную букву S, что вполне можно было заметить при небольшой подсказке. Третий кубик вместе с отбрасываемой им тенью образовывал явно выраженную букву Е. Четвертый кубик заключал в себе тонкие, но несомненные очертания буквы Х: SEX.

Салсбери встал позади Даусона и медленно обвел пальцем все буквы:

– Ты видишь это?

Даусон сказал, нахмурившись:

– Букву Е я увидел сразу и остальные тоже, без особого труда. Но трудно поверить в то, что это сделано специально. Возможно, просто такая игра света.

– Кубики льда обычно плохо получаются на фотографии, – сказал Салсбери. – На рекламном снимке их, как правило, рисует художник. На самом деле почти вся эта реклама нарисована поверх фотографии. Но она заключает в себе нечто большее, чем одно слово, составленное из ледяных кубиков.

– Что же еще? – спросил Даусон, скосив глаза на фотографию.

– Бутылка и стакан отбрасывают тень. – Салсбери очертил ее контуры. – Не надо обладать большим воображением, чтобы заметить, что тень от бутылки напоминает пару ног. Но ты видишь также, что тень от пробки напоминает пенис, торчащий между ними.

Даусон рассвирепел.

– Я вижу это, – холодно заметил он.

Слишком поглощенный своей лекцией, чтобы заметить беспокойство Даусона, Салсбери сказал:

– Конечно, тающий лед на пробке может напоминать сперму. Этот образ не является полностью сублимированным. Сознание может уловить его суть. Ну а вот этого оно распознать не может, надо ему немного помочь. – Он указал на другую часть страницы. – Без большого преувеличения можно сказать, что тени, отбрасываемые бутылкой и стаканом, образуют половые губы. А эта капля воды на столе расположена между тенями как раз на том самом месте, где должен быть клитор, не так ли?

Даусон покраснел, разглядев наконец сублимированный половой орган и его раздвинутые губы.

– Я вижу. Да, наверное, так и есть.

Салсбери начал копаться в своем кейсе.

– У меня есть и другие примеры.

Одним из них оказалось предложение о подписке, которое опубликовал незадолго до Рождества несколько лет назад «Плейбой». На правой стороне Плеймент Лив Линдленд, соблазнительная блондинка, стояла на коленях на белом ковре. Левую страницу разворота занимал огромный ореховый венок. Она завязывала вверху его красный бант.

Во время одного теста, объяснял Салсбери, сто человек испытуемых в течение часа рассматривали различные рекламы. Сотни две, включая и эту. Затем их попросили перечислить десять наиболее запомнившихся реклам. Восемьдесят пять процентов назвали рекламу «Плейбоя». Описывая ее, все, кроме двух человек, упомянули венок. Только пятеро из них вспомнили про девушку. При дальнейших расспросах они затруднялись сказать, блондинка она или брюнетка, а может быть, рыжая. Они запомнили, что у нее открыта грудь, но не могли сказать наверняка, раздета она полностью и есть ли у нее на голове шляпа. (Она была без шляпы и совершенно голая.) Описание венка ни у кого не вызвало затруднений, потому что он запал в подсознание.

– Ты понимаешь почему? – спросил Салсбери. – В этом «ореховом венке» на самом деле нет орехов. Он состоит из предметов, которые похожи на головки пениса и вагинальные щели.

Будучи не в силах что-либо сказать, Даусон просматривал другие рекламные снимки, но уже не просил Салсбери растолковать их. Наконец он произнес:

– Сигареты «Кэмел», «Сигрэмз», «Спрайт», «Бакарди Рум»… Почти все известные фирмы используют такую рекламу для продажи своих товаров.

– А почему бы и нет? Это вполне законно. Если конкуренты используют ее, то какой же выбор останется самым высокоморальным компаниям? Нужно быть конкурентоспособным. Короче говоря, здесь нет отдельных злоумышленников. Вся система порочна.

Даусон вернулся к себе за стол, на его лице отражались противоречивые чувства. Можно было заметить, что ему не по вкусу все эти разговоры о «системе в целом», но он тем не менее шокирован увиденным. Он также пытался сообразить, какую пользу можно извлечь из всего, что он узнал. Он жил и действовал с уверенностью в том, что сам Господь Бог захотел, чтобы именно он руководил этой приносящей огромные доходы компанией. Он убежден, что Господь поможет ему во всем разобраться. Хотя такая реклама была довольно подлой штукой, может быть, даже аморальной, все-таки здесь был один момент, который мог бы ему помочь в исполнении предначертанной миссии. А видел он свою миссию в том, чтобы копить богатство для Бога. Когда он и Джулия умрут, то все их имущество перейдет церкви.

Салсбери вернулся на свое место. Беспорядочно разбросанные по столу журнальные странички были похожи на коллекцию порнографических картинок. Все это выглядело так, словно он специально хотел возбудить Даусона. Выходило глупо, он был несколько смущен этим.

– Ты убедил меня в том, что масса творческих усилий и денег идет на рекламу, воздействующую на подсознание, – сказал Даусон. – Очевидно, существует общепризнанная теория о том, что именно сексуальная стимуляция подсознания способствует продаже товаров. Но так ли это на самом деле? Оправданны ли такие большие расходы?

– Несомненно! Психологические исследования доказали, что большинство американцев реагируют на сексуальную стимуляцию появлением тревоги и напряжения в подсознании. Таким образом, когда во время телерекламы содовой демонстрируется пара, занимающаяся любовью, то подсознание телезрителей начинает закипать беспокойством – и это формирует уравнение мотивации. По одну сторону от знака равенства находятся тревога и напряжение. Для того чтобы составить уравнение и избавиться от этих неприятных ощущений, телезритель покупает товар: бутылку или целый ящик содовой. Уравнение написано, затем классная доска вытирается.

Даусон был удивлен.

– Следовательно, он покупает товар, так как думает, что это поможет ему улучшить сексуальные отношения?

– Совсем наоборот, – сказал Салсбери. – Он покупает его для того, чтобы избавиться от секса. Реклама возбуждает его желание на уровне подсознания, и путем покупки товара он может удовлетворить свое желание, не боясь получить отказ, не опасаясь импотенции, или унижения, или каких-то других неприятностей, которые могут возникнуть при общении с женщиной. А если телезритель – женщина, то она покупает товар, чтобы удовлетворить свое желание, не подвергаясь такого рода опасностям, возможным при общении с мужчиной. Большинство мужчин и женщин легко освобождаются от сексуального желания, если товар имеет оральный аспект. Например, еда и питье.