Трава и солнце - Анатолий Мошковский

Вторую подтянул Влас, и ребята зашлепали с корзинами к берегу. Соседка несла ведро с закопченным котелком. Мать Маряны столкнула с мели порожнюю лодку и на одном парусе повела в Дунаец, к причалу, на положенное место.

Скоро ребята вернулись, прошли мимо туристских палаток - их было семь штук, - обошли два "Москвича", "Волгу" и бегом вернулись на пляж.

Народу на пляже прибавилось. Аверя с завистью поглядывал, как высокий парень в очках прилаживал к ступням зеленые ласты, затягивал у лодыжек лямочки. На парне были отличные, с карманчиком на "молнии" плавки, плотно облегавшие тело.

Аверю удивило: несмотря на очки, парень был мускулист, широк и, наверно, запросто положил бы его, Аверю, на лопатки.

Второй парень, сидевший рядом в красных с белой полосой плавках, был кудряв, полноват и явно не спортсмен. Он держал маску и трубку для дыхания под водой.

"Ага, те новенькие, о которых говорила Алка", - сразу смекнул Аверя. Возле туристов на расстеленном брезенте, подложив под головы ядовито-желтые подушки, лежали в ярких купальниках две девушки, повернув к солнцу свои не очень-то загорелые и не очень-то худые спины и бока.

- Ты местный? - спросил вдруг у Авери длинный.

- Ага, а что?

- Вон то Румыния, да? - Он показал подбородком.

- Ну, Румыния, - ответил Аверя. - А что?

- А ничего. Как близко она все-таки! Мы, понимаешь, неплохие пловцы... Как бы тут нечаянно водную границу не нарушить... Докуда Дунай наш?

Аверя слегка насторожился.

- Как раз посередке проходит граница.

- Сам из липован?

- Липован, - угрюмо бросил Аверя и, чтоб показать, что и он не какая-то там деревенщина, спросил: - А вы откуда будете?

- Из столицы нашей Родины... Ну, Аркадий, если погибну, прошу меня считать...

- Только ненадолго, Левка. Не так, как на Богазе...

- Идет. - Шлепая, как большая лягушка, по песку ластами, в овальной маске со стеклом, с дыхательной трубкой в зубах, длинный зашагал к реке.

- С богом! - крикнул Аркадий и стал смотреть, как его приятель лег на воду и поплыл, опустив вниз маску и выставив вверх трубку, как подводная лодка перископ.

Аверя решил кое-что выведать у них:

- Надолго приехали?

- Пока понравится. У вас тут чудно.

- Да ничего. А сами кто будете?

- А ты, однако, любопытный малый, - сказал кудрявый, - думаешь что-нибудь про нас такое?

Аверя мучительно покраснел:

- Ничего я не думаю.

- Ну если так, большое тебе спасибо от себя, от Льва и от обеих представительниц слабого пола. - В прищуренных глазах Аркадия блеснула усмешка. Но дальше парень повел себя необъяснимо. Он, оказывается, совсем не обиделся на Аверю за допрос, потому что неожиданно сказал: - Ты, наверно, здорово плаваешь? Я уж заметил, как великолепно плавают местные ребята.

- Да ничего. Как же не плавать - живем при реке.

- После Льва я поплаваю с маской, а потом дам тебе... Хочешь?

Вопрос был так неожидан, что Аверя смешался.

- Почему бы не попробовать. Можно.

- Тебя как зовут?

- Аверьян.

- Ну, очень приятно... А я - Аркадий. Давай руку. У вас тут столько удивительных старорусских, полузабытых у нас имен, что просто сердце замирает. Я, например, сегодня услышал имя Мавра... Удивительно! У нас только в книгах это встретишь.

- Всякие есть, - поддержал беседу Аверя, ведь могут же они оказаться полезными, и решил блеснуть: - У нас и Мартьян есть, и Викула, и Фока, и Куприян, и Филат, и Леон... - Он вспоминал имена позамысловатей. - А у меня есть брат родной, так его зовут Федот...

- Интересно! - вздохнул Аркадий. - Приехали мы сюда - и как в другой мир окунулись. Здорово! Не похоже на все, что видел. И эти ерики...

- Как вторая Венеция?

- Вот именно. - Аркадий заулыбался. - И эти ерики, и бочки с вином в "Буфетах" и ларьках, и дома из камыша с илом, и раки на базаре, и огромные, как блюда, камбалы... Твой отец кто - рыбак?

- М-г-гу, - произнес Аверя. - А вы кто будете - студенты?

- Были, сейчас на работе: вот он - артист, читает с эстрады юмор, басни и прочее, а я - экономист.

- А-а-а... - протянул Аверя, с неподдельным удивлением глядя на него, потому что за все свои тринадцать лет не видел ни одного живого экономиста. Артистов видел - приезжали из Одессы, а вот экономистов - нет, наверно, он очень важная персона.

Аверя и не заметил за разговором, как из воды вышел Лев с маской, поднятой на лоб.

- Контакт с местным населением! - бросил он.

Так и не удалось в этот день Авере поплавать с ластами и маской.

Знакомый пронзительный визг заставил его подскочить с песка и броситься в глубину пляжа, к старым корявым вербам у плетней. Там лежал конец толстого ребристого шланга, по которому землесос, работавший на Дунайце, гнал со дна протоки воду с илом.

Вода была темно-коричневая, почти черная, била упругой и толстой, с бревно, струей и широким ручьем, проложив в песке руслице, сбегала в реку. Там-то вот, у конца шланга, и раздался визг.

Аверя ринулся туда. Аким с Власом и Фимой держали за руки и ноги Маряну перед самым жерлом шланга, а она вырывалась, билась, вся черная от жидкости, судорожно дергая ногами...

Ее визг не был мольбой о помощи. Просто Маряне было приятно, страшновато и весело - вот она и визжала. Аверя не стал ее освобождать. Помогая Фиме, он отобрал у нее одну Марянину ногу - самому бы две не удержать - и схватил ее железной хваткой. Ах, как ему стало жаль, что так много времени проговорил напрасно с Аркадием и столько упустил! И как это Маряна далась ребятам в руки...

Брызги темной жидкости попадали Фиме в лицо; она щурилась, гримасничала и, едва удерживая вырывавшуюся ногу, хохотала и визжала не хуже Маряны.

- Ну давай мне, давай! - Аверя оттолкнул Фиму, прижал локтем к боку и вторую Марянину ногу и завопил на весь пляж: - В воду ее, в воду!

Они торжественно понесли ее к Дунаю, а Фима бежала рядом, держась за живот от смеха. Маряна дергалась своим негритянским телом: даже щеки и нос и те измазаны.

Зайдя по колено воду, стали раскачивать ее за ноги и руки.

- Раз, два... - громко считал Аверя.

- Ну пустите, мальчики, пустите свою вожатую... Как не совестно... Вот откажусь от вас...

- Два с половиной... - неумолимо считал Аверя.

Увидев, что Лев бежит от палатки, на ходу открывая футляр фотоаппарата, Аверя замедлил счет и, когда убедился, что Лев успел поймать их в объектив, произнес трагическим голосом:

- Три!

Метра на два, с разбросанными руками и ногами, взлетела Маряна в воздух, шлепнулась в воду, тут же вынырнула и, совершенно чистая, сверкая смуглотой плеч, вскочила на ноги и бросилась мстить Авере:

- Предатель!

Аверя увертывался от нее, падал в ноги, хлопался в болотца илистой воды и, наверно, в конце концов попался бы в Марянины руки, если б не Саша, не тот самый пограничник, след для которого вчера прокладывал Аверя...

Он шел через пляж, чуть наискосок от домиков с вербами, шел в полной военной форме, с пистолетом на боку, и среди полуголых купающихся людей выглядел очень странно. Но еще странней было то, что он шагал без своего неизменного Выстрела. Саша по прямой двигался к ним, к Маряне с Аверей. Они не видели его, перебегали с места на место, и ему несколько раз приходилось менять направление.

- Саша! - крикнула Алка, первая заметившая его.

И Маряна перестала преследовать Аверю.

- Здравия желаю! - сказал старший сержант и даже взял под козырек. Можно вас на минутку? - Он никогда не обращался к Маряне на "вы".

- Ну чего тебе? - Маряна показала отбежавшему Авере кулак.

"Сейчас начнет благодарность выносить от имени и по поручению..." весело подумал Аверя и почти ничего не расслышал из их разговора, потому что Саша отвел ее в сторонку. Расслышал Аверя только вот что.

- А мне не совестно, - на какой-то его вопрос ответила Маряна. - Ну и что, что я вожатая? Пусть другие, а я - нет... Ерунду ты городишь - мне нравится дурачиться с ними...

Саша заговорил еще тише, и Аверя услышал только несколько разрозненных слов:

- Дистанцию... Нельзя... Уважение...

На эти слова, непонятно зачем сказанные, Маряна только рассмеялась:

- Ну и пусть... Ты вот, доблестный представитель Вооруженных Сил Советского Союза, снисходишь до нас, а я что, хуже? Ну и скажешь же... Что-что? А разве ты приглашал? Не слышала, честно говорю.

Саша еще что-то сказал.

- Постараюсь, - и опять засмеялась. - Когда? В девятнадцать ноль-ноль?

Саша снова взял под козырек, деревянно повернулся через левое плечо и едва ли не строевым шагом зашагал по пляжу назад. Маряна сразу перестала интересоваться Аверей, села в кружке ребят, и он подсел к ним.

- А ты, Фима, сколько раз была у Матрены?

Фима, отжимавшая из косичек воду - искупалась, смывая ил, - сморщила лоб, подсчитывая:

- Разика три.

- Не очень-то много. А обещала...

- Маряша, - запричитала, улыбаясь, Фима, - да все вырваться не могу... Дом проклятый...

- А сюда вырвалась? И не скажешь, что у тебя усталый вид.

Фима сузила глаза и затаила в уголках губ улыбку.