Рассказы - Артур Кларк

— Вот почти всё, что мы нашли, — продолжал Клартен. — Вероятно, город покинут много лет назад. Боюсь, наша экспедиция потерпела фиаско. Если на этой планете и остались живые существа, они слишком хорошо спрятались, нам их не найти.

Командир вынужден был согласиться.

— Задача невыполнимая, — подтвердил он. — Будь у нас неделя, а не часы — другое дело. Кто их знает, может быть, у них убежища под океаном. Мы об этом совсем не подумали.

Бросив взгляд на приборы, он исправил курс.

— Через пять минут будем на корабле. Альверон быстро идёт. Может быть, Торкали нашёл что-нибудь?

К 9000 летел на высоте нескольких миль над берегом залитого солнцем континента. Орострон подошёл вплотную. До контрольного срока оставалось полчаса, нельзя терять ни минуты. Он искусно ввёл свой катер в отсек запуска, и они прошли через камеру перепада в корабль.

Их ждали. Это естественно, но Орострон тотчас заметил, что не только любопытство привело его друзей к отсеку. Ещё никто не сказал ни слова, а он уже знал, что случилась беда.

— Торкали не вернулся. Он потерял свой отряд, надо их выручать. Пошли в отсек управления.

Поначалу Торкали повезло больше, чем Орострону. Он шёл в зоне сумерек, сторонясь палящих лучей солнца, пока не достиг большого озера. Озеро было совсем молодое, одно из самых последних творений рук человека; меньше ста лет назад занятая им площадь была пустыней. И через несколько часов тут снова будет пустыня: вода уже закипала, к небу тянулись столбы пара. Но пар не мог закрыть очарования большого белого города, который раскинулся на берегу.

По краю площади, где приземлился Торкали, аккуратно стояли летательные аппараты. Устройство примитивное, но сделаны великолепно; тягу обеспечивали вращающиеся лопасти. Не было видно никаких признаков жизни, но казалось, что жители должны быть где-то недалеко. В некоторых окнах ещё горел свет.

Три спутника Торкали уже вышли из ракеты. Возглавил отряд старший по званию и происхождению Цинадри; как и сам Альверон, он родился на одной из древних планет Срединных Солнц. С ним шли Аларкен — сын народа, который был одним из самых молодых во вселенной и почему-то очень гордился этим, — и странный обитатель системы Паладор, безымянный, как и весь его род, так как он был лишён индивидуальности и представлял собой подвижную, но всё равно зависимую ячейку сознания своего народа. Хотя он и его сородичи давно разошлись по галактике, исследуя несчётные миры, какое-то неведомое звено продолжало связывать их вместе так же прочно, как если бы они были живыми клетками человеческого тела.

Когда говорил житель Паладора, он пользовался только местоимением «мы». В языке Паладора не было и не могло быть первого лица единственного числа.

Огромные двери великолепного здания озадачили разведчиков, хотя с ними справился бы даже ребёнок. Цинадри не стал терять времени, а вызвал своим передатчиком Торкали. После этого все трое отошли в сторону, и командир вывел катер на нужную позицию. Мгновенная вспышка ярчайшего пламени — могучие стальные створки озарились светом, который был на грани видимого спектра, и пропали. Каменная кладка ещё была раскалённой, когда отряд ворвался в здание, освещая себе путь фонарями.

Но фонари оказались ненужными. Огромный зал, в котором они очутились, освещался рядами ламп под потолком. С одной стороны к залу примыкал длинный коридор, а прямо перед ними широкая лестница поднималась на верхние этажи.

На секунду Цинадри заколебался. Потом решил, что всё равно, куда идти, и повёл товарищей за собой в коридор.

Чувство, что где-то близко есть жизнь, стало особенно сильным. Казалось, они вот-вот встретят обитателей этого мира. Если те поведут себя враждебно (за что их трудно будет упрекнуть), придётся пустить в ход парализаторы…

Волнуясь, разведчики вошли в следующее помещение. И облегчённо вздохнули: здесь были только машины, шеренги машин, недвижимые и немые. Теряющиеся вдали стены сплошь состояли из металлических ящиков. Больше ничего, никакой мебели, только эти ящички и таинственные машины.

Аларкен, всегда самый проворный из тройки, уже изучал ящички. В каждом из них лежали тысячи тонких, но очень прочных пластин с множеством отверстий разного вида. Паладорец взял одну карточку, а Аларкен запечатлел интерьер, сделав крупные снимки машин. Затем они пошли дальше. Просторное помещение, одно из чудес этого мира, им ничего не говорило. И ничьи глаза больше не увидят замечательные, почти одушевлённые электронно-счётные устройства и пять миллиардов перфокарт, на которых записаны все сведения о каждом из живших на планете людей.

Было очевидно, что этим зданием пользовались совсем недавно. Всё больше волнуясь, разведчики поспешили в следующее помещение. И увидели огромную библиотеку, миллионы книг на бесчисленных стеллажах. Здесь — хотя разведчики не могли этого знать — хранились все законы, когда-либо учреждённые людьми, и все речи, произнесённые в их советах.

Цинадри размышлял, как быть дальше, когда Аларкен обратил его внимание на один из стеллажей, метрах в ста от них. В отличие от других он был наполовину пуст, а на полу, словно сброшенные кем-то в спешке, кучами валялись книги. Никакого сомнения: совсем недавно здесь побывал ещё кто-то. Чуткие органы чувств Аларкена отчётливо различали следы колёс на полу, хотя остальные ничего не видели. Он даже обнаружил отпечатки ног, но, не зная ничего о жителях этого мира, не мог сказать, в какую сторону вели следы.

Чувство близости живого усилилось чрезвычайно, но близости временной, а не пространственной. Аларкен сказал вслух то, что думали все:

— Наверно, книги были очень ценные, и кто-то решил их спасти в последнюю минуту. Это значит, что где-то, быть может, совсем близко, есть убежище. Если поискать, мы можем найти какие-нибудь признаки, которые приведут нас туда.

Цинадри согласился, но паладорна эта мысль не вдохновила.

— Даже если так, — сказал он, — убежище может быть в любом месте планеты, а у нас осталось всего два часа. Но не будем терять времени, если мы хотим кого-то спасти.

И отряд снова двинулся вперёд, останавливаясь только для того, чтобы захватить несколько книг. Они могут пригодиться учёным на Базе, а впрочем, вряд ли их удаётся перевести. Оказалось, что здание состоит преимущественно из маленьких помещений, и все они ещё недавно были заняты. Почти всюду были порядок и чистота, но в двух-трёх комнатах парил дикий хаос. Их особенно поразило одно помещение — судя по всему, какой-то кабинет, — которое подверглось полному разгрому. Пол усеян бумагами, мебель разбита, снаружи в разбитые окна лез дым.

Цинадри встревожился.

— Не может быть, чтобы сюда могло проникнуть какое-нибудь опасное животное! — воскликнул он, нервно крутя в руках парализатор.

Аларкен не ответил. Он издавал странный звук, который на языке его народа назывался смехом. Прошло несколько минут, прежде чем он смог объяснить, что его так развеселило.

— Не думаю, чтобы это сделало животное, — сказал он. — Объяснение намного проще. Представьте себе, что вы всю жизнь проработали в одном помещении, из года в год занимались бесконечными бумагами. Вдруг вам говорят, что вы их больше никогда не увидите, ваша работа кончена, можно уходить навсегда. Больше того, никто не заменит вас здесь. Конец, точка. Как бы вы поступили, Цинадри?

Цинадри подумал несколько секунд.

— Ну, наверно, я бы всё прибрал и ушёл. Ведь так было во всех остальных комнатах.

Аларкен снова засмеялся. — Не сомневаюсь, вы бы так и сделали. Но есть люди с другой психологией. Думаю, мне пришлось бы по душе существо, которое здесь работало.

Он ограничился этим, и его спутники некоторое время ломали голову над его словами, потом забыли о них.

Разведчики даже опешили, когда Торкали велел им возвращаться. Было собрано много информации, но они не нашли ничего, что могло бы привести их к пропавшим обитателям этого странного мира. Поразительная загадка, и похоже, что она никогда не будет разрешена. Осталось меньше сорока минут, потом К.9000 уйдёт.

Они прошли около полпути, возвращаясь к своему катеру, когда заметили ведущий в недра здания полукруглый ход. Его архитектурное выполнение отличалось от всего, что они тут видели, и наклонный пол просто обрадовал разведчиков: их многочисленные ноги уже устали от мраморных лестниц, которые только двуногие могли понастроить в таком изобилии. Цинадри страдал больше всех; обычно он ходил на двенадцати ногах, но мог в крайнем случае бежать и на двадцати — правда, этого ещё никто не видел.

Отряд замер на месте и смотрел в туннель, думая об одном. Ход, ведущий в недра Земли! На том конце его они могут найти обитателей этого мира и хоть кого-нибудь спасти от гибели. Ещё есть время вызвать на помощь главный корабль.