Гнезда Химер. Хроники Хугайды - Макс Фрай

– Это Альган, – гордо сообщил Таонкрахт, заметив, что я разглядываю пол. – Мои владения. Я – Великий Рандан Альгана.

Продолжения не последовало: очевидно, мой собеседник был совершенно уверен, что все, в том числе и демоны, обитающие в темных глубинах ада, прекрасно знают, что такое рандан и Альган, и как это круто…

– А мой стол стоит на том самом месте карты, где должен быть мой замок Альтаон. – Тоном модного художника, уже немного уставшего разъяснять недалекой публике свой гениальный замысел, заметил Таонкрахт. Словно в ответ на его реплику раздался громкий хохот. Он звучал со всех сторон сразу, будто нас окружала от души веселящаяся толпа. Я удивленно осмотрелся, но в зале никого кроме нас не было.

– Это смеются стены. – Пояснил Таонкрахт. – Когда я только поселился в Альгане, мне порой не хватало хорошего собеседника, который понимал бы все мои шутки. Здешний народ… Ну да ты сам их видел! Глупые, никчемные существа, едва справляющиеся с нехитрой работой по дому. Куда уж им веселиться вместе со мной! И тогда я околдовал этот зал. Среди этих веселых стен мне не так одиноко.

Я понимающе кивнул: с аналогичными проблемами я и сам не раз сталкивался. особенно в школьные годы, которые, к счастью, благополучно миновали черт знает сколько лет назад…

Таонкрахт тем временем подвел меня к столу и усадил в огромное кресло, которое вполне могло сойти за королевский трон. Мебель показалась мне не слишком удобной: когда спинка кресла отделана резьбой и инкрустирована здоровенными драгоценными булыжниками, на нее не очень-то облокотишься! Да уж, за роскошь приходится платить и, что самое обидное – не только деньгами. Пока я ерзал по этому величественному сооружению, он уселся напротив, тут же схватил здоровенный керамический кувшин и торопливо наполнил две посудины – не то небольшие миски для салата, не то непомерно огромные пиалы – темной густой жидкостью.

– Это сибельтуунгское черное вино! – Гордо пояснил он. – Попробуй.

Я осторожно понюхал жидкость и меня передернуло: судя по запаху, это так называемое вино было крепче коньяка, и мой желудок тут же честно предупредил меня, что не намерен удерживать в себе этой пойло. Я чувствовал себя так, словно только оклемался после очень тяжелой болезни, бодрость и легкость, которые переполняли меня, казалось, не принадлежали мне, а были взяты взаймы под проценты максимальной осторожности. Поэтому я решительно помотал головой.

– Демоны это не пьют, знаешь ли… Может быть, ты все-таки дашь мне воды?

– Прости, что я не сделал это сразу, – смущенно вздохнул Таонкрахт, – просто у нас, в Альгане, считается оскорбительным предлагать гостю воду, и я чувствую себя очень неловко…

– Но я же не гость! – Усмехнулся я.

– Да, пожалуй. – нерешительно согласился он. Залпом осушил свою пиалу, немного помедлил, потом забрал мою, отпил из нее несколько глотков и заорал так оглушительно, что у меня уши заложило: – Гыц, Ымба, Ялэу! Куда все запропастились?

Из-под стола тут же вылезли два встрепанных мужчины средних лет. Через несколько секунд появился еще один – судя по его припухшей и донельзя озадаченной физиономии, он только что проснулся. Все трое стояли на четвереньках – очевидно, ожидали приказаний.

– Принесите много воды, горячей и холодной, в самых дорогих сосудах – в тех, что подарил мне Ванд за вразумление сбрендивших Пэногальфов, да смотрите, ничего не разбейте! А не то в цакке состаритесь! – Рычащей скороговоркой приказал им Таонкрахт. Троица поспешно направилась к выходу, не поднимаясь с карачек.

– А что, они не могут ходить на ногах? – Равнодушно полюбопытствовал я.

– В этом зале слуги не смеют подняться на ноги, если только их руки не заняты какой-нибудь ношей, полезной и приятной для сидящих за моим столом, – высокопарно пояснил Таонкрахт.

– Как интересно, – рассеянно протянул я. Если честно, интересными мне сейчас представлялись совсем другие вещи.

– Ну и как же все-таки я здесь оказался? Рассказывай, ты обещал! – Я старался говорить грозным и повелительным тоном – кажется, именно этого от меня и ждали.

– Ты оказался здесь… – Таонкрахт замолчал, немного подумал, потом залпом допил остатки темного вина из предназначавшейся мне чашки и решительно закончил: – Ты оказался здесь по моей воле, Маггот! Я призвал тебя силой своего магического искусства. Не сочти мое признание унизительным для себя: мне потребовались все мои познания и тридцать лет жизни, чтобы встретиться с тобой лицом к лицу. И если уж так вышло, не будешь ли ты столь великодушен, чтобы сообщить мне свое настоящее имя?

– Обойдешься! – Буркнул я. Вообще-то, мне ничего не стоило честно сказать ему, что меня зовут Макс, но я решил воздержаться от откровенности. Резонов было много: во-первых, я смутно помнил массу сказок, в которых герой получал власть над чудовищем, узнав его истинное имя, а ведь почти каждая сказка – это магическая история, искаженный до неузнаваемости отчет о чуде, которое где-то когда-то с кем-то случилось… Кроме того я не был уверен, что уважающего себя демона могут звать просто Максом – срам да и только! И вообще, у меня есть хобби: не говорить правду, когда можно соврать.

– Тогда я буду обращаться к тебе Маггот, – осторожно сообщил Таонкрахт. И на всякий случай добавил: – Надеюсь, ты не сочтешь это оскорблением?

– А почему я должен счесть это оскорблением? – Удивился я.

– Потому что так именуют всех демонов, в том числе, и тех, что ниже тебя по званию и заслугам, – обстоятельно объяснил он.

– Ничего страшного, – вздохнул я. – А на кой черт ты меня призвал? Небось, хочешь вечной молодости, или еще о какой дивной хрени в таком же духе размечтался?

Таонкрахт снова потянулся к своему кувшину. Очевидно, ему требовалось напиться для храбрости, чтобы продолжать разговор.

– Меня не слишком тяготит мой возраст, – наконец сказал он, – но мне не нравится, что я смертен…

– Это никому не нравится! – Усмехнулся я. – Тем не менее, смертность всего живого – это закон природы.

– Но ты же бессмертен? Демоны бессмертны, я знаю! – Хрипло прошептал Таонкрахт.

– Ты ошибаешься, – внушительно сказал я, – просто демоны живут гораздо дольше, чем люди. Неизмеримо дольше. Но потом все равно умирают.

Я и сам не понимал, зачем ввязался в эту бредовую дискуссию. Впрочем, я всегда был готов поспорить на отвлеченные темы с заинтересованным собеседником, разыгрывая из себя компетентного специалиста по всем вселенским проблемам.

– Вот и я хочу жить неизмеримо дольше! – Тоном капризного ребенка заявил Таонкрахт. – И если ты думаешь, что в обмен на эту услугу я собираюсь предложить тебе всего одну душу, ты ошибаешься. У меня несколько сотен слуг. Они – законченные болваны, но у них имеются души, я не сомневаюсь… И еще у меня есть жена и три сына – тоже законченные болваны, но их души – это души самых родовитых альганцев. Если мы договоримся, ты получишь все! Но в обмен на это я хочу не только продлить свою жизнь, но и увеличить свое могущество. Оно и без того велико, но мне хочется большего, – он почему-то огляделся по сторонам и драматическим шепотом сообщил: – Я – Великий Рандан Альгана, но мир велик, и мне надоело повелевать столь малой его частью!