Сон океана - О. Влади

Высокий и грациозный корабль с тремя палубами и рядами пушек по обеим сторонам, с фигурой Амфитриты на носу, представляла собой вершину технической мысли человека. Алан заболел «Звездой», он носился по морю пытаясь найти след судна, изучал пути ее передвижения. Но сложив все, понял, что у «Фаусты» нет шансов его победить в ближнем бою, и даже если он объединиться с другими свободными капитанами, они не смогут загнать этот корабль в ловушку или догнать, если тот решит от них скрыться.

Тогда Альвильда и предложила захватить его иначе.

– Это корабль тебе нравится и не дает покоя уже столько времени, давай я тебе его подарю, – сказала она в один из редких дней, когда они остались вдвоем на берегу, а их команда ушла на охоту вглубь острова.

Алан посмотрел на нее вопросительно.

– Это намного проще, чем ты думаешь. Я первая проникну на корабль. Возьму с собой, скажем Фаррела, а вы подойдете позже по сигналу, нам нужен только торговый корабль…, – и она подробно рассказала ему о своей идее.

Алан был в восторге, его смущало только то, что они расстанутся на некоторое время, но «Звезда» его манила сильнее всех сомнений. Тем более в этот раз очередь быть капитаном была его. По заведенной между ними традиции на каждом новом корабле они менялись капитанством. В первый раз, познакомившись у берегов Бхарат3, они бросили монетку, и первенство выпало Алану, затем его сменила Альвильда и так каждый раз по очереди.

Они рассчитали путь, по которому должна была пройти «Звезда», и, предугадав нужный момент, подожгли подготовленное торговое судно. Альвильда оделась как богатая леди и вышла на палубу. Она почувствовала, как у всей команды перехватило дух, во-первых, потому что платье на ней отраду никто не видел, а во-вторых, ее никогда не воспринимали как женщину, она была просто их капитаном. И теперь команда смотрела на нее новыми глазами, потеряв дар речи и оцепенев пока Фаррел не выругал их подбором слов, значение которых понимал только он, и не надавал тумаков попавшим под руку. Сам он оделся не менее богато и стильно. По легенде они были венецианские жители, брат и сестра, на корабль которых напала пиратское судно «Фауста», но капитан, заранее почуяв не ладное, спустил на воду шлюпку и отправил их на время подальше. Капитан, к слову, был их дядя и дал им в дорогу воды и шкатулку с драгоценностями своей покойной супруги и их тети. Фаррел взял себе имя Тициан, а Альвильда, после некоторого раздумья, остановилась на Лукреции. Они были молоды, прекрасны и безоружны.

Алан критически оглядел Альвильду:

– Тебе нужно было сделать завивку и уложить волосы в прическу.

– Ну как ты себе представляешь в море аккуратную прическу и кудри, – удивилась она.

– Я думаю, что леди всегда ходят с прическами, – настаивал Алан. – Вообще Лукреция не очень тебе подходит.

– Знаешь что, если тебе нужна прическа, делай ее сам, еще одень, это платье с этим чертовым корсетом и спускайся в шлюпку вместо меня, – ответила она, приблизившись и сердито блеснув глазами. – И называйся тогда любым из твоих обожаемых имен- Агостина, Консолетта, или как там ее… Беатрисс.

– Хорошо, хорошо, – Алан примирительно развел руками. – Я для правдоподобности…

Спускаясь в шлюпку, Альвильда озорно улыбнулась и подмигнула Алану:

– Корабль твой, а капитан мой.

– Договорились, все что пожелаешь, – ответил он ей и послал воздушный поцелуй.

На корабле считали их мужем и женой, что было не далеко от истины, и любое проявление нежности или, наоборот, их споры, заканчивающиеся звоном мечей, были привычны.

– Он боится тебя оставить даже на час, – с улыбкой заметил Фаррел, провожая взглядом удаляющийся парус «Фаусты».

– Не боится. Просто мы привыкли быть постоянно рядом и неуютно чувствуем себя друг без друга, – пояснила Альвильда, поправляя зонтик и платье.

– Так это называется привычкой?

– Не цепляйся к словам. Люди это называют любовью, а я не могу подобрать слова к этому чувству, но это больше чем любовь, это основа моей жизни.

– Понятно. Я помню, когда увидел вас впервые… Вы действительно часть друг друга, но не понятно, почему вы все время спорите, – задумчиво пропуская воду сквозь пальцы, произнес Фаррел.

– У всего настоящего есть тень…. Смотри паруса, рановато они, мы немного ошиблись со временем.

– Ну что потеряешь сознание?

– Нет, извини, это уже перебор…

Команда «Звезды» сразу заметила по правому борту шлюпку с двумя потерпевшими бедствие людьми, ранее они уже видели сожженный корабль, поэтому были наготове. Капитан помог подняться девушке и представился:

– Меня зовут Николь Антуан де Босси, лучше просто Николь. Рад приветствовать вас на «Звезде». Что с вами произошло?

Альвильда потупила глаза и приложила к ним ажурный платочек, готовая вот-вот расплакаться. Фаррел ответил за нее, что они брат и сестра из Венеции, плавали на похороны своей тетушки, безвременно почивший и оставившей им небольшое наследство в виде драгоценностей и золота. После похорон они возвращались домой с дядюшкой, который был капитаном торгового корабля «Лаура». Их дядюшка Джиозу, к слову, был великий моряк, рожденный и воспитанный в море, чуявший носом, как изменение погоды, так и беду. Сегодня он почувствовал неладное, ночью ему приснилась его покойная матушка, набожная матрона никогда бы не потревожила сон сына просто так. Когда в течение утра это чувство усилилось, Джиозу отправил своих горячо любимых племянников и единственных наследников его имени и состояния, на шлюпке подальше от своего корабля, предполагая, а почему ответ на этот вопрос никто не знает, что по этому пути должна пройти «Звезда».

– Меня зовут…, – Фаррел помедлил, вспоминая имя, – …Тициан, а мою сестру Лукреция.

– Я не знал лично капитана Джиозу, но хорошо знал его корабль. Жаль, что с «Лаурой» такое приключилось, – ответил капитан «Звезды». – Пиратство бич нашего времени и я надеюсь, что…

В этот момент Альвильда подняла на молодого капитана глаза цвета моря и нежно улыбнулась. Николь был поражен красотой девушки, ему захотелось любоваться ею, защитить ее ото всех напастей и неприятностей этого мира и больше никогда в жизни не допускать ее слез.

– …Теперь вы в безопасности, Лукреция, – сказал он, поменяв тему, и еще раз поцеловал ее руку. – Я тоже путешествую с сестрой, ее зовут Летисия. У нее есть две девушки, которые во всем вам помогут сеньорита, а вас, Тициан, – он дружески похлопал Фаррела по плечу, – прошу располагаться в моей каюте.

– Ну что вы! Разве я могу вас потеснить?!

– Конечно, можете, у меня на корабле две каюты, одну из них я время от времени предлагаю путешествующим со мной друзьям, – произнес Николь, не отводя взгляда от Лукреции. Затем, спохватившись, предложил ей руку и проводил ее в каюту сестры.

Летисия оказалась юной светловолосой девушкой с голубыми, почти прозрачными глазами, ее кожа была покрыта легкими веснушками, которые она, скорее всего, постоянно пыталась вывести и от этого была еще белее. Девушка по-детски была рада, когда одно из ее платьев подошло Лукреции, и с восторгом бросилась ее обнимать и целовать. «Совсем не детские объятия», – подумала Альвильда, но сопротивляться не стала. Затем Летисия, объявив, что брат приглашает их к себе в свою большую капитанскую каюту, лично уложила ей волосы, аккуратно подбирая волосок к волоску.

После обеда капитан, не желая расставаться с Лукрецией, провел для брата и сестры подробную экскурсию по кораблю, рассказывая и показывая, где и что расположено, сколько человек в его команде, кто сегодня дежурит, и кто их сменяет в ночную смену, как быстро поставить и убрать парус, где какой груз и вооружение. Взгляд Лукреции бездонной глубины, молчаливый и в тоже время спрашивающий, распылил Николя, и он не заметил, как рассказал все подробности о «Звезде» и ответил на все вопросы Фаррела. Летисия тоже постоянно была с ними. Она нежно дотрагивалась до талии Лукреции или поправляла ей волосы в прическе, называя ее то божественной, то обворожительной, то сестрой.

День прошел незаметно. Солнце готовилось упасть в море, и капитан на время откланялся, чтобы отдать распоряжения вечерней смене, нежно посмотрев в глаза и поцеловав руку Лукреции. Его сестра в свою очередь отправилась проверить, как идет подготовка к ужину, бросив на сестру Тициана горящий от желания взгляд. Названные же брат и сестра остались на носу корабля, наблюдая за приближающимся заходом.

– Ты пользуешься успехом, – с иронией заметил Фаррел.

Альвильда, пропустив его слова, сказала:

– Девчонка тоже моя, ты забирай служанок, они милые, их не надо отдавать команде.

– А как же Алан? И с каких пор тебя беспокоит судьба служанок?

– Алану в подарок будет этот корабль. Наша команда вдоволь нарезвится с пленниками, среди них есть несколько симпатичных мордашек. Про девчонок сначала промолчим, а там посмотрим…, я сама с ним поговорю, – четко ответила Альвильда и внимательно посмотрела на махнувшего головой в знак согласия Фаррела. Затем она отвернулась и сосредоточилась на горизонте. Альвильду беспокоило, что Фаррел всегда с ней соглашается – когда нужно о чем-то промолчать, что-то недоговорить или изменить текст. Он не был привязан к Алану. «Однажды он его придаст», – мелькнула у нее мысль, но она тут же ее отогнала, – «Я буду всегда рядом и увижу это».