Обручение на море - Энне Бодман

— Эта? — спросила она удивленно. — Мы как минимум трижды прошли мимо.

— Точно. Но я иначе не успел бы сказать тебе все, что хотел. И поскольку ты еще плохо знаешь, где что находится, я наш путь немного растянул.

— По причине дикой застенчивости, не так ли?

Он одарил ее настолько простодушным взглядом, что сердиться на него не было никакой возможности.

Петер ей понравился. Понравился его лучистый взгляд и искренняя улыбка, которая добавляла его чертам еще больше привлекательности. И Катарина вдруг подумала, что эти две недели плавания по Балтийскому морю должны быть удивительно чудесными.

Первый день прошел для Катарины чрезвычайно бурно.

Лайнер хоть и был небольшим, однако разобраться во всех его внутренних лабиринтах оказалось не так-то просто. Какие-то бесконечные трапы, лестницы, переходы, коридоры, ряды каютных дверей и даже несколько палуб.

Ее собственная каюта, которую она должна была делить с медсестрой, располагалась внизу, в самой глубокой части корабля. Она оказалась чрезвычайно узенькой, к тому же в ней не было иллюминаторов. Двигатели гудели где-то совсем рядом, буквально за перегородкой, отчего в каюте стояла жуткая жара, хотя с моря и веял свежий прохладный бриз.

«Интересно, какая каюта была забронирована для принцессы Ангербург? Которая теперь пустует, вероятно? Ах, да что об этом думать. Хватит».

Сестра Бетти лишь пожала плечами, когда Катарина спросила ее, почему такие неудобства для персонала.

— На кораблях всегда мало места, — объяснила она. — Все лучшие помещения — прежде всего для пассажиров. Они платят деньги и должны чувствовать себя комфортно. А нам что: только переночевать, все равно мы целый день на ногах.

— Теперь все ясно, — сказала Катарина.

Пока она перетаскивала в смехотворно узкую кладовку свой гардероб, «Людмила» успела лечь на курс. Катарина почувствовала это по качающемуся под ногами полу. Уж не укачивает ли ее? У нее ведь совсем нет штормового опыта: во время пробного плавания море было гладким как зеркало. На этот раз продолжало качать и во время ужина. Видно, чем больше они отдалялись от суши, тем сильнее волновалось море. Катарина обслуживала несколько столов, разнося напитки и вина. Тут с ней и случился конфуз. Два бокала соскользнули с подноса и с легким хлопком разбились о пол. На вечернем цвета морской волны платье молодой графини, начало расплываться пятно красного вина.

— Боже! — возмущенно вскрикнула пострадавшая. — Как вы неловки!

— Не надо сердиться, мадемуазель, — сдержанно ответила Катарина. — Весьма сожалею, но судно внезапно резко качнуло. В прачечной вам быстро ликвидируют пятно.

— Не говорите мне «мадемуазель». Я — графиня, понятно вам? — царственным тоном произнесла молодая дама.

Катарина до боли закусила губу. С каким наслаждением произнесла бы она в эту минуту собственное имя со всеми длинными приставками. Эта молодая графиня точно бы дар речи потеряла. Нет, правда, что, интересно, стало бы с ней, назовись вдруг горничная принцессой фон Ангербург? Однако Катарина тотчас же отбросила эту мысль. Ей абсолютно наплевать на свой титул, и хватит думать об этом.

Мимо проскользнул Петер.

— Смотри в оба! — шепнул он ей. — При неспокойном море бокалы имеют обыкновение спотыкаться. Обольешь еще пару вечерних платьев — высадят в ближайшем порту и отправят домой.

— И тебя бы это нисколько не огорчило? — спросила она.

— Еще как огорчило бы! Пришлось бы высаживаться вместе с тобой. Не оставлять же тебя на произвол судьбы.

— До сих пор я отлично справлялась со всем сама, — сказала Катарина с язвинкой в голосе. — Переживу и пинок судоходной компании.

Старший стюард отозвал обоих в сторону.

— Петер, возьмите на себя пассажиров Катарины, большинство она уже обслужила, так что справитесь. А вы, Катарина, свяжитесь с экскурсионным бюро: надо узнать, какие у них маршруты, и определиться с экскурсоводами по группам.

Катарина послушно передала свой блокнот с заказами коллеге и собралась уходить, но тут Петер вдруг задержал ее.

— Минутку, Катарина, — сказал он, — я не могу разобрать одну вашу запись. Вот здесь, смотрите: это что, «стол восемь» или «стол три»?

— Три, — удивленно ответила Катарина. До сих пор еще никто не упрекал ее, что она пишет неразборчиво. И потом они ведь уже давно с Петером на «ты».

Когда старший стюард удалился из пределов слышимости, Петер шепнул ей:

— Приходи после смены наверх, на прогулочную палубу. Глоток свежего воздуха будет тебе только на пользу.

Она кивнула с улыбкой, но так и не дав никакого ответа, исчезла.

В своей каюте Катарина сменила униформу на привычные джинсы и теплый пуловер. Она знала, что вечерний бриз на море может быть довольно коварным. Бетти, медсестра, удивилась:

— Ты решила еще раз подняться наверх? А я думала, мы поужинаем вместе с командой.

— Мне от качки немного не по себе, все равно ничего в горло не полезет, — ответила Катарина. — Пойду лучше подышу свежим воздухом.

— Ну ладно, иди. Только смотри, никаких флиртов с кем-нибудь из этих. Такое здесь не простят.

— Больно нужно, — уклончиво ответила Катарина. — Я устроилась на работу, ничто другое меня не интересует.

— Тогда все в порядке. Тем более у нас нынче избранное общество. Сплошь великосветская молодежь. Как говорится, гусь свинье не товарищ. Мужской половине только дай побаловаться и бросить. Серьезно-то они относятся только к этим графиням да княжеским дочкам.

— Спасибо за предостережение, — ответила Катарина, — но у меня и вправду к ним нет ни малейшего интереса.

Она повернулась и вышла.

— Долго не гуляй! — крикнула ей вдогонку Бетти, однако Катарина уже вышла в коридор.

На прогулочной палубе было совершенно безлюдно. Пассажиры либо еще сидели в ресторане, либо в салоне, где дли них специально подготовили увеселительную программу. Все это было как нельзя кстати. Обязанностей на этот вечер больше не осталось, а значит, можно спокойно насладиться свободным временем. Она нашла себе шезлонг, выбрала местечко за спасательной лодкой, где не дул ветер, и уютно устроилась. Здесь, наверху, было чудно. Воздух чистый и прохладный. По темно-синему небу плавно плыли легкие перистые облака. Чайки с криком догоняли и обгоняли белый лайнер. Волны с шумом бились о борт, словно аплодируя танцевальной музыке, доносившейся откуда-то снизу.

Наконец выдалось время привести в порядок мысли.

Итак, она на борту шикарного лайнера, который несет ее на родину матери. Если повезет, то, может быть, она даже увидит замок Пернау. Надо будет парочку фотографий сделать, чтобы мама увидела, как выглядит Эстония сегодня.