Академия магии. Том 2 - Тимофей Грехов

Когда я замолчал, заговорил Серек.

— И теперь у нас вопрос к Вам, светлейший князь. Где же была Ваша сестра всё это время? А главное с кем?

— И поверьте, — решил добавить я, — она не удосужилась взять свою служанку в то место, где пряталась от меня.

Меньшиков дураком не был.

— На что Вы намекаете? — с раздражением в голосе спросил он.

— Ваше сиятельство, мы говорим прямо! Ваша сестра повела себя непозволительно грубо! — твердым голосом ответил Серек.

Меньшиков приехал получать объяснения, но всё перевернулось и теперь оправданий ожидали от него. И, как мне показалось, это выбило его из колеи.

— Я поговорю со Светланой и узнаю где она задержалась. Однако Вы видели, что прислуга ещё на балу, так почему не остались, чтобы продолжить её поиски? Вдруг ей угрожала опасность?

— Прислуга тоже не знала где она находится, — ответил я. — И о какой опасности может идти речь на территории Академии магии? Тогда напрашивается логичный вопрос, почему ректор отсутствовал на балу?

Серек снова меня поддержал, заваливая Меньшикова неудобными вопросами со своей стороны. На секунду я взглянул на Зеса и Анри, они внимательно нас слушали, но в разговор высокородных не вмешивались.

— Виктор, разве час отсутствия неизвестно где теперь называется задержкой? Да?

— Серек, говори прямо, я не собираюсь выслушивать твои скользкие инсинуации.

— Что ж, — произнёс дед, — тогда я тебе прямо говорю, если Светлана до свадьбы лишится, — сделал он паузу, — целомудренности, мы разорвём помолвку.

— Ты на что это намекаешь? — повысил голос Меньшиков. — К тому же почему Ваш внук не придерживается тех же правил?

— Кхах, — Серек откашлялся и продолжил, чеканя каждое слово. — Витя, а ты ничего не перепутал? С каких пор девушки стали приравниваться к мужчинам?

Меньшиков прикусив губу, произнёс.

— Прошу прощения. Я не это хотел сказать, — после чего он замолчал.

Некоторое время в комнате было тихо. Когда в дверь постучались и в ней появился Столяров, на нём скрестились взгляды всех собравшихся в столовой.

— Кхм, — не ожидавший такого внимания к своей персоне произнёс Анатолий. — Господин, к Вам прибыл граф Солженицын со свитой.

Я недоуменно обвёл всех взглядом, и пожав плечами велел пригласить его к нам.

— Не знал, что у Вас с Солженицыным такие хорошие взаимоотношения, — сказал Меньшиков.

— С чего Вы это взяли? — спросил я.

— Ну как же! Время подходит за полночь, а он приезжает к Вам вместе со своими друзьями, — начал объяснять Виктор.

— Он приехал ко мне не как к другу. Я даже удивлен, что он знает где я живу. Однако он то же самое может подумать и про Вас.

— Пусть так. Мы как никак скоро станем РООД-СТВЕЕН-НИКАМИ, — по слогам протяжно произнёс Меньшиков.

Через пару минут в помещение вошли пятеро молодых людей. На всех были надеты парадные мантии, из чего я сделал вывод, что они приехали ко мне сразу с бала.

Последним в столовую зашел молодой человек, перед которым расступились остальные, из чего я сделал вывод, что это и есть Солженицын.

На вид тому было лет двадцать. Хорошо сложён, колючий взгляд карих глаз. Прям бросалось в глаза всё его благородство.

Его взгляд ненадолго остановился на Меньшикове, который делал вид, что не обращает на них внимания.

— Меня зовут Исаакий Викентьевич Ля Солженицын, прошу прощения за столь поздний визит, — произнёс он, по-видимому, собравшись с мыслями

— Присаживайтесь, граф, — указал Серек на стул, который находился напротив Меньшикова. Исаакий несколько секунд пристально смотрел на деда, после чего отвёл взгляд и сел на предложенное место.

— Чем обязан? — спросил дед.

— На самом деле я прибыл поговорить с Яраром Де Тьером, — сказал он, посмотрев на меня. — И задать вопрос, из-за которого я собственно прибыл.

— Если Вас не смутит наше присутствие здесь, то я не имею ничего против. Задавайте! — сказал дед.

— Благодарю, — слегка поклонился Исаакий. — Ярар Де Тьер, скажите, Вам бы понравилось, если бы я переманивал Ваших людей?

Честно признаться, я не ожидал от Солженицына такого хода. Со стороны это должно быть выглядело будто старший поучает младшего.

— Думаю, что нет, — ответил я. — Однако я не могу понять Вашего негодования. Насколько мне известно, Вы не рвались сделать для него то же самое. Также мне известна причина из-за чего Матвеев вызвал Вас на дуэль.

Солженицын вообще никак не отреагировал на мои слова. Ни одной эмоции не появилось на его лице. Он продолжил гнуть свою линию поведения.

— Тогда Вы тем более должны понимать, что у нас с ним непростые взаимоотношения. И Вам не следовало лезть не в своё дело.

— Давайте откровенно, — сказал я. Он слегка наклонил голову набок, показывая, что он слушает. — Ему предлагали стать слугой Романовы и Долгоруковы. И, мне кажется, Вы появились здесь за другим. Так зачем тратить время?

Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза. И когда граф потянулся за тем, чтобы снять с левой руки перчатку…

— Если ты продолжишь, я не дам за твою жизнь и ломаного гроша, — делая вид, что рассматривает свои ногти, произнёс Меньшиков. — И уже завтра ты будешь отчислен из Академии…

— Светлейший князь, это дело чести и…

— Которой Вы лишены с рождения, — посмотрев с презрением сказал Меньшиков.

— Да как Вы смеете! Я!..

— Вы только что собирались вызвать студента, который не закончил первый курс, а сами, смею напомнить, заканчиваете последний! Напомню указ императора для забывчивых! Всем главам великих родов было сообщено, что Ярар Де Тьер неприкосновенен и не стройте из себя идиота! Я не поверю, что до Вас этого никто не доводил.

— Я хотел лишь поставить зазнавшегося юнца на место! Я бы ни в коем случае не навредил ему, — попытался оправдаться Солженицын. — Однако я не понимаю, чем вызвал Ваше неудовольствие, ректор?

— Исаакий, — оскалившись произнёс ректор, — Ты думаешь я ничего не знаю о тебе и твоих тёмных делишках? Мне известно за что простолюдин вызвал тебя на дуэль. Также я знаю кто был на войне вместо тебя, — услышав это я понял, что Матвеев был прав и Солженицын не участвовал в подавлении восстания. Тем временем Меньшиков продолжал. — Я знаю, что именно ты со своими товарищами собирались убить троих простолюдинов, в которых течет кровь твоего дяди. Мне стоит продолжать?

Солженицын встал из-за стола и ничего не говоря вышел вместе со своей свитой.

Когда мы остались одни, я спросил.

— Так значит, никто не сможет потребовать от меня сатисфакции? — задал я очень интересующий меня вопрос.

— Да, — вместо Меньшикова ответил Серек, — император принял такое решение на следующий день, после исцеления наследника.

— Из-за Шуйского? — вспомнил я, про небольшой конфликт, который чуть не повлёк вызов на дуэль. Он кивнул.