Пляска змей (СИ) - Боровски Марк

— Я готов обучить мальчика. Только доставь его ко мне.

— Доставлю, когда придет время… Но сейчас мне пора возвращаться в свое тело. Если Ева обнаружит меня в таком состоянии… — Сильвия подошла ко мне еще ближе, и сделалась еще прозрачней… — Я очень рада была увидеть тебя, отец.

Ее бесплотная рука потянулась к моему лицу, и прошла сквозь него… Я же совершенно ничего не почувствовал.

Сколько еще времени пройдет, прежде чем я смогу обнять свою девочку? Этого я не знал.

Порой я забываю, какой у нее взгляд… А ведь этот взгляд достался ей от матери. Сильвия многим пошла в мать — лицом и фигурой, характером и манерой поведения… Поэтому смотреть на нее мне всегда одновременно радостно и больно. Но, конечно, радости больше чем боли…

Ветер продолжал выть…

— Возвращайся скорее Сильвия. — Ответил я дочери. — С мальчиком, или без него. Главное — возвращайся.

Она улыбнулась мне и растворилась в сером воздухе…

Я вышел из стонущей церкви, и ветер незамедлительно накинулся на меня. Но я лишь улыбнулся ему, как старому другу… Однако, хоть я и улыбался, мысли мои были тяжелы.

Совмещение промежутков, диффузия вселенских масштабов, несущая за собой лишь хаос. Если все-таки удастся ее остановить, это будет настоящим чудом… да… чудом…

Но ведь я всегда верил в чудеса! Не так ли?

Внезапно меня разобрал смех… Ведь и сегодня произошло еще одно чудо, о котором, жители маленького городка под горой, будут судачить еще долгое время — старцу-отшельнику вновь удалось изгнать синего демона. Я засмеялся еще громче, а ветер тут же подхватил мой смех и унес его в свинцовую даль… Чудо… Все мы порой нуждаемся в чудесах. А иначе, как жить?

Глава 2. Марк

1

Туман приходил каждую субботу. Зловещий, и абсолютно непроглядный, он стеной надвигался с востока, и очень быстро укутывал весь поселок, скрывая от взоров людей утреннее небо… Обычно, туман держался до полудня, а после не рассеивался, но уходил точно такой же плотной стеной на запад…

Субботнее время, с утра до полудня, так и прозвали в поселке — Временем Тумана. Во Время Тумана никто из жителей поселка своих домов покидать не смел. Все боялись, и не спроста… Семь лет назад, чуть в стороне от центральных улиц, были найдены тела сорока военных, буквально разорванные кем-то или чем-то на части, а неподалеку от парка, в трехстах метрах от военных, лежал одинокий труп двенадцатилетнего мальчика с оторванной рукой. Мальчик смотрел в небо мертвыми глазами, и улыбался… Он, похоже, так и умер — улыбаясь…

Этот мальчик… Я знал его сестру. Ведь она училась со мной в одном классе. Голубоглазая девочка со светлыми волосами, всегда спокойная и задумчивая… В тот день, семь лет назад, ее тоже не стало. Но она, в отличии от своего брата не была найдена мертвой… Она пропала, исчезла неведомо куда. И отец этих двоих точно также исчез… Мать же, была поглощена туманом еще за год до вышеупомянутых событий.

В последующие годы произошло еще несколько подобных случаев… Люди пропадали во Время Тумана, или обнаруживались мертвыми, когда туман уходил на запад…

Наш с тетей дом стоял на восточной окраине поселка, и потому мы встречали туман первыми. Тетя у меня была доброй, но нервной. Любила ромашковый чай и превосходно пекла лимонные пироги. Роста она была невысокого, и потому в этом году, когда мне исполнилось пятнадцать, я был выше ее уже почти на целую голову.

Тетя моя была очень одинокой. Кроме меня у нее никого в этом мире не было. Муж ее умер задолго до моего рождения, и потому видел я его лишь на фотографиях… Ее сестра — моя мать, ушла из этого мира, когда мне было четыре года. Тетя говорила, что они с отцом погибли в огне, когда в нашем старом доме случился пожар… У меня о том страшном дне осталось лишь одно единственное воспоминание, странное, будто сон… Быть может, то и был сон… В этом воспоминании совсем не было огня. Был лишь дым, черный дым, на который мне нельзя было смотреть… Я, совсем маленький, сидел на траве, под ярким солнцем, и родители были рядом. Они улыбались, и разговаривали о чем-то. Мать в сиреневом платье, и отец — высокий, худощавый, черноволосый… Они беседовали друг с другом и смеялись. А потом произошло что-то. Послышался какой-то треск, и краем глаза я увидел нечто черное. Смех родителей оборвался. А потом отец сказал мне: не смотри! Я послушался, и не смотрел. Но вскоре любопытство все же взяло вверх. Я поднял взор и увидел длинное двухэтажное здание окутанное черным дымом. А потом вдруг я и сам оказался внутри этого здания. Здесь повсюду был черный дым. Дым вырывался из боковых комнат и заполнял длинный качающийся коридор. А потом вдруг из этого дыма показались головы моих родителей… Головы вынырнули из дыма, и застыли передо мной, покачиваясь на длинных шеях… Их лица преобразились. Вокруг глаз появились темные круги, будто синяки от страшной усталости, зубы приобрели насыщенный желтый оттенок и заострились, волосы растрепались… Теперь это были какие-то чудовища, но не мои родители. А во всем был виноват я. Ведь мне нужно было всего-то не смотреть… Я не должен был смотреть на черный дым…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Однажды, я рассказал тете об этом воспоминании. Она-то, верно, думала, что я не помню ничего… И очень удивилась, даже испугалась, услышав мои слова.

— Длинные шеи? Желтые зубы? — Переспрашивала она, дрожащими руками моя чашку. — Это точно был сон, Марк. Просто… Ты действительно был неподалеку от дома, когда начался пожар. А вот твои родители… Что ж… Часть этого воспоминания, должно быть — правда, а вот вторую часть твое сознание просто выдумало. У детей хорошая фантазия, и это нормально — видеть дурные сны, после чего-то плохого, что произошло с тобой в жизни. Но сны, это только лишь сны… Не стоит придавать им значения. Забудь о чудовищах с длинными шеями, и помни лучше своих родителей смеющимися. Отца — он и правда был очень высоким и красивым мужчиной, и мать в сиреневом платье. Вот что тебе нужно помнить, а не чудовищ…

Больше мы с тетей к этому разговору не возвращались… Но я прислушался к ее совету, и очень старался помнить своих родителей красивой молодой парой, а не чудищами с длинными шеями… Пусть чудовища остаются там, в длинном доме, в черном дыму… А родители пусть смеются под солнцем…

Когда я был чуть помладше, то частенько надоедал тете с вопросом, почему та не выйдет замуж во второй раз. Тетя постоянно отшучивалась, мол старая она уже, да и мало вокруг нормальных мужчин, одни лишь пьяницы да дураки. Первое, конечно же, было неправдой. Тете моей еще не было и сорока, и выглядела она очень даже не плохо. Невысокая ростом, слегка полноватая, рыжеволосая. Лицо круглое и симпатичное… А уж ее лимонные пироги, так и вообще были чудом из чудес. Она готовила по пирогу раз в неделю, и получались они у нее просто великолепные, как на вид, так и на вкус…

А вот насчет пьяниц и дураков… Их в нашем поселке действительно было предостаточно. Причем, год от года, становилось все больше и больше… Может это проклятый туман так действовал на людей? Кто знает…

2

Вместе с очередной субботой, вновь явился туман. Я проснулся сегодня рано, и наблюдал, как он приближается с востока.

Во Время Тумана электричество отключали. Но тетя успела приготовить завтрак до того, как это произошло. Впрочем, завтрак был немудрен: рисовая каша с медом, пару яблок, кофе, и конечно-же несколько кусочков вчерашнего лимонного пирога.

Несмотря на туман, это утро все же было неплохим. Поедая пирог в полутемной кухне, и запивая его теплым кофе, я отчего-то чувствовал себя почти что счастливым…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А вот тетя загрустила. Она даже к кофе своему не притронулась, просто сидела и смотрела на чашку невидящими глазами… Иногда тетя бывала такой… Печальной… Отрешенной… Находило это на нее внезапно, ни с того ни с сего… Это, конечно происходило и в обычные дни, но во Время Тумана чаще всего… Я знал, что делать в такие моменты. Нужно было просто говорить с ней, пока приступ отчаяния не пройдет.