Дитё. Князь - Владимир Поселягин

Первым прошёл Немцов как старший на палубе.

– Докладывай, – велел я ему.

– Смог я обговорить с боярыней. Продаёт она тебе людей, ужо послала человека купить холопов у разорившихся бояр на московских землях. Там неурожай был, голодно. Ещё просит личной встречи.

– Зачем?

– Сказала, продаст людишек тебе лично.

– Ладно… если так надо, замараюсь, схожу к ней. Назначь встречу на вечер… Нет, сегодня не успею, завтра к обеду я буду у неё.

– Хорошо, я отправлю гонца.

– Это всё?

– Да.

– Зови Семёна. После него лазутчиков, и под конец аптекаря.

– Хорошо, князь.

– Кстати, задержись на минутку, – попросил я Федора, когда он уже встал и подошёл к двери. Вернувшись к столу, он сел на место и вопросительно посмотрел на меня. – Как ты понимаешь, я липовый боярин, да и звания мне этого мало. С этой минуты, если кто будет спрашивать, я – Артур Кириллович Александров, князь государства Российского, что находится за океаном на царских землях. Поди проверь. Если кто будет интересоваться, почему представлялся боярином Красновским, так пусть отвечают, что Кузьма Михайлович стал мне приёмным отцом, я не мог ему отказать. Это всё ты должен пояснить команде и воинам. С лазутчиками я сам поговорю. Слухи обо мне уже должны пойти в городе, но нужно дать им правильное направление. Вот они и пояснят любопытным новгородцам, что я младший сын царя российского, ненаследный. Попал на корабле в бурю, чуть не утонул, но спасся, цепляясь за обломки. Попал в плен сперва к англичанам, бежал, потом попался к крымчакам, бежал и оттуда. Сейчас скупаю корабли и людишек, чтобы вернуться на родину. Как тебе?

Федор задумчиво постукивал пальцами по столешнице.

– Хорошая идея, князь. Так тебе действительно можно говорить с боярами и князьями как с равными. Да и видно, что ты высокородный, умеешь повелевать и держать себя. Так могут только боярское и княжеское сословия. Проверить они действительно не смогут, но вот вопросов зададут множество, особо когда на вече соберут и тебя позовут. Откуда это государство взялось и другое. Даже почему имя у тебя, как у нас.

– Сейчас им не до этого. Делят освободившиеся места. А когда вспомнят обо мне, я уже буду крепко стоять на ногах.

– Если тебя не признают, то ни дом, ни усадьбы ты не купишь. Не сможешь.

– Да это и так понятно. Много у вас тут законов. Вон, даже производства иметь боярину невместно. Как только Глазов с посадником эти неофициальные законы обошли? Наплевали на них, что ли?

– Наверное, – пожал плечами Федор.

– Ладно, давай зови Семена. Разберусь с делами, и будем встречать Шереметьева. Ужин в корчме заказали?

– Всё самое лучшее.

– Вот и хорошо. Ступай.

Буквально сразу после Немцова в каюту прорвался Семён и затараторил от входа, но я жестом заставил его замолчать и усадил на стул.

– Успокоился? Теперь вдумчиво и подробно рассказывай, как у тебя день прошёл, есть ли новости?

– Есть, князь! – кивнул сияющий как новенький пятак Семен, доставая из-за пазухи помятый лист пергамента.

Взяв лист, я расправил его и стал вчитываться в каракули.

– Написано неплохо. Но явно второпях, не всё могу разобрать. Давай, ты мне всё своими словами расскажешь, что и как. Начни с усадеб, есть что в продаже?

– Да! – звонко воскликнул Семен и даже завозился на стуле от нетерпения. – Боярин Трофимов уезжает на земли московского царя и продает всё имущество, земли тоже. Правда, их у него немного, три деревеньки да усадебка, но она находится у берега Волхова, и пристань есть. Ещё у боярина был дом в Новгороде, но он его уже продал.

– Отличная новость. Боярин сейчас в усадьбе?

– Я говорил с его холопом, он сказал, что да. У боярина насад и ушкуй, вещи грузят. Потом они вернутся сюда.

– Хорошо. Завтра после встречи с Красновскими и решения дальнейшей судьбы своих людей отправимся на малом ушкуе к усадьбе. Поговорим с боярином и на земли посмотрим. Там, если что, и купим. Возьмем видоком кого-нибудь из соседей. Давай дальше, есть ещё что?

– Из производств ничего в продаже нет, хотя сейчас до драк доходит, борются за имущество воеводы. Родственников-то у него нет. Это всё.

– Новости ты отличные принёс. Вот тебе деньги за работу, купишь лакомства. Молодец, – протянул я несколько медных монет Семену. Тот таких огромных для него деньжищ не то что в руках не держал, не видел никогда. Поблагодарив, он забрал монеты и выбежал из каюты.

Следующим зашёл старший лазутчик Андрей Мельников.

– Докладывай, – велел я ему.

– Корабль принадлежит франкским немцам, не аглицким, – сообщил он мне первую весть.

– О как?! – оторвался я от бумаг, записывая доклад Андрея. За Семёном я уже записал, ведя свой дневник. – Те самые франки, которые не французы? Интересная информация… Давай дальше.

После доклада лазутчика стало ясно, что корабль называется «Святая Луиза». Пришёл он в Новгород с грузом мануфактуры, слитков хорошего железа и бижутерии. Капитан, он же владелец и купец Антуан Ревьер, торговец в третьем поколении. Это его третий приход в Новгород и, как всегда, прибыльный. На корабле тридцать шесть человек команды, сам корабль чуть больше «Беды», но имеет всего одну вертлюжную пушку. Продавать корабль, а уж тем более пушку Ревьер не собирался. Насчёт продажи корабля к нему уже обращались. Про пушку и так понятно.

– Ясно, – записав информацию, сказал я. – Что по купцу Шереметьеву?

– Много долгов, князь, сейчас многое распродает. Есть два морских насада. Пока не продал. Имеет две лавки в Новгороде, два кабака и корчму с постоялым двором. Дом двухэтажный. Продаёт лавку и кабак с насадами. Думаю, не хватит.

Под конец нашей беседы я снова уловил несоответствие внешнего вида лазутчика и его доклада. Слишком правильная речь. Такое пристало воину, но никак не сиволапому крестьянину, что мы наняли в землях Красновских.

Задумчиво посмотрев на него, я спросил прямо:

– Речь у тебя слишком правильная. Кто таков на самом деле?

Несколько секунд Мельников пристально смотрел на меня, потом опустил взгляд и ответил:

– Был личным слугой князя Земельского. Когда он попал в опалу к царю, бежал в земли Новгорода. Меня искали, сильно искали. Слишком много я знаю о делишках князя и царя, вот и пришлось прятаться под видом крестьянина. Настоящее моё имя Сергей Новодворский, из служивых.

– Понятно, – откинулся я на спинку стула. – Мне сразу бросилось в глаза несоответствие твоего вида и дел… Михайлов был в курсе? В подобное совпадение я не верю.

– Да, он знает, кто я. В молодости он у меня отроком начинал. Я его учил меч держать и таиться в засаде, когда воином был, потом он в Новгород к родственникам переехал. У него меня тоже искали.

– За что искали, спрашивать не буду. Захочешь – сам расскажешь. Ты мне ответь на один вопрос: тебе можно верить?

– Да, князь. Я клянусь тебе в верности. Я умею только служить, крестьянская жизнь не для меня, было время понять это.

– Хорошо. Будешь у меня на контроле. Остаешься пока на прежней должности. Значит, слушай сюда. Берёшь Артема, и идёте на базар, тот до вечера работает, как ты знаешь. Там обо мне ходят слухи, правдивые и нет. Нужно взять роспуск слухов в свои руки. Кликни Артема, объясню вам обоим… Значит, слушайте вот что. Два года назад из приморского города Санкт-Петербург государства Российского вышел в море большой торговый корабль с младшим сыном царя на борту…

Говорил я с подробностями, лазутчики слушали со всем вниманием, запоминая, что я говорю. Сегодня же им нужно будет всё это рассказывать в кабаках и в торговых рядах. Мне нужно было главное – чтобы эти слухи дошли до именитых людей города и те к ним прислушались. Поверят или нет – это их проблемы, но я собирался играть именно от этого.

Наконец я закончил, немного погонял вопросами, проверяя, как запомнили, после чего, выдав денег, велел переодеться в одежды моей команды и приказал Артему задержаться.

Сергей вышел, а я велел младшему лазутчику докладывать, кого он привёл.

– Личные люди воеводы Глазова. Тот погиб в огне, вот они и ищут работу.

– О как? Быстро, – снова откинулся я на спинку стула и с некоторой растерянностью провёл пальцами по вихрам, но быстро вернулся к реальности и приказал: – Отправляйся со старшим в город, у вас есть задание, а ко мне позови приказчиков.

Когда Артём вышел, послышались голоса, и после стука в каюту вошли двое мужчин. Один лет тридцати, с шальными глазами, он у меня сразу вызвал антипатию, и моложе, лет двадцати двух – двадцати трёх.

– Кто такие будете?

Оба сорвали шапки с голов и, держа их в руках, представились. Первым начал старший:

– Игорь Грищенко, с Киева. Работаю у боярина Глазова уже шесть лет. Работал с купцами и боярами, даже с иностранными, – набивал он себе цену, но я уже всё понял и решил не брать. Этот явно по темным делишкам Грини. Второй, с открытым взглядом, явно работал по-белому.