Ваш любимый доктор, или Дело всей жизни - Соня Марей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я на тебя плохо влияю.
– И это все, что ты можешь сказать?
Как-то неожиданно мы перешли на ты, но сейчас это казалось естественным. Ничто так не сближает, как общая тайна.
– Нет, это не все. Я благодарна тебе за то, что сохранил мой секрет.
– Ты ведь читала книгу Корнелиуса Гульда, знаешь, что появление подселенцев всегда было знаковым событием. К сожалению, людская память сохраняет только нехорошие моменты. Но я поверил в тебя, попаданка по имени Эллена. Твои знания могут сослужить хорошую службу этому миру. Мне бы очень хотелось узнать как можно больше о твоем странном мире без магии и тебе самой. А еще… – он наклонился чуть ниже ко мне и сощурил глаза, что-то высматривая. – Теперь не могу отделаться от мысли, что вижу перед собой совсем другое лицо.
– Что такое? Жар? Галлюцинации? – я нахмурилась и, скрывая усмешку, приложила ладонь к его лбу, предварительно отведя в сторону жесткую русую прядь.
– Еще одно свидание. Когда все утихнет, – потребовал он. – В прошлый раз я разговаривал не со своей женой, а с маской. Ты была слишком напряжена.
– А ты прямо сразу в душу хочешь залезть?
Мать моя женщина, Елена Аркадьевна флиртует. Держите меня семеро! Наверное, в последнее время я перенервничала, но господин огненный маг слишком хорош и благороден, чертяка. Где-то на периферии сознания Пискун раз за разом впадал в экстаз от происходящего, издавая звуки спускающегося воздушного шарика. Теперь я понимала его прежнюю хозяйку, которая все чаще и чаще оставляла тиина дома одного.
– Мне, как истинному исследователю, всегда интересно, что творится в душе и в голове. Издержки профессии… Проклятье!
Как раз тогда, когда мы с нейтом Блайном плотно вошли в роль милых супругов, и когда по закону жанра должно было случиться что-то интересное, он вдруг тряхнул рукой и поглядел на палец с надетым на него крупным перстнем. Снова выругался.
– Вызывают. Тревога, – сообщил Норвин, и мне вдруг стало неуютно.
– Расскажешь, что все-таки творится? Я чувствую, что происходит нечто странное.
– Обязательно. Потом. А пока постарайся снова никуда не вляпаться, проблемная жена-попаданка, – с этими словами Норвин коротко поцеловал меня в уголок рта. Видно, чуть промазал, потому что в этот момент я переступила с ноги на ногу, а потом маг исчез в сиянии сотворенного портала.
– Ну наконец-то! Неужели это произошло! – Пискун развоплотился, как только мы оказались одни, и заметался по гостиной. – И как тебе первый поцелуй? Что почувствовала? Бабочки в животе? Легкость в голове? Иногда я тоже хочу стать человеком и понять, что это такое.
– Несносный болтун! Сейчас это не самое важное. Я не двадцатилетняя девица, чтобы таять от мыслей о поцелуях. Подумаешь!
Черные глазки сердито выпучились.
– Эл, ты повторяешь ошибки прошлой жизни! У тебя появился шанс на счастливую семью, понимаешь? Не проворонь его! Где ты еще такого хорошего мужика найдешь? А ведь он молодой и не страшный – еще плюсик в копилку. Вон как зарделась, меня не обманешь!
Не согласиться с ним было тяжело. Лед начал таять, и процесс уже не остановить. Да и зачем? Этот мужчина смирился с моим попаданством и принял такой, какая я есть. А это уже очень много.
Ночь выдалась тревожной: я переживала за Норвина, за Тая, который остался один в госпитале, за парня, который после гибели Лесси мог натворить дел. Мне бы тихо сидеть в деревушке, вести прием и зарабатывать на жизнь знаниями, полученными в старом мире, так нет же, вляпалась по самые уши. Слишком жалостливая, с гипертрофированным чувством ответственности – так про меня говорили.
Всю прошлую жизнь я куда-то влезала и что-то на себя взваливала, позволяла на себе ездить и никогда не оставалась в стороне. К слову, подставляли меня не впервые. Было такое, что коллеги оперативно линяли после окончания смены, оставляя мне рожениц в тяжелом состоянии, которое можно было предотвратить, если как следует постараться.
К медицинским заботам теперь прибавилась тревога о Норвине. Сейчас я могла ощутить себя в его шкуре, мне категорически не нравилась его скрытность, хоть я и понимала, что подобные дела меня не касаются. Интуиция кричала, что здесь происходит что-то странное и нехорошее, а что именно – выясню.
* * *
На следующий день меня отвезли к месту разбирательства. Это был не суд в нашем, земном понимании, а некая подготовка к суду. Я почти не нервничала, просто любопытно было, чем все это закончится, и нашли ли того, кто провел бедной Лесси варварскую операцию, отнявшую ее жизнь.
На воротах стояли хмурые гвардейцы, они еще раз проверили мои документы и пропустили внутрь. Норвина я нигде не видела, и от этого стало тревожно.
– Нейра, вам надо пройти сюда, – человек в темной форме указал на одну из похожих друг на друга дверей. – Как раз сейчас будут вас вызывать.
Он не ошибся: прошла какая-то минутка, и назвали мое имя. Я вошла в просторный кабинет, отделанный светлым деревом. В самом конце на небольшом возвышении сидели несколько мужчин в служебной одежде, среди них уже знакомый менталист, нейт Россейн. Они все казались близнецами – настолько неприметной была внешность. Один потягивал воду из стеклянного стакана, второй что-то увлеченно писал, третий же махнул рукой, показывая, куда надо садиться. Я повернула голову и…
Надо же, какая встреча! По левой стороне восседали мои любимые лекари – нейт Ойзенберг и Калвин, а также несколько незнакомых молодых мужчин. Главы гильдии видно не было.
Справа неслись всхлипывания. У другой стены расположились, должно быть, родители Лесси. Мать, черноволосая женщина с проседью, вытирала глаза платочком. Сразу стало ясно, чью внешность унаследовала девушка. Отец, напротив, всем демонстрировал свое презрение к происходящему и держался сухо, высоко подняв подбородок.
Чуть в стороне сидел юноша, что в ночи вломился ко мне в дом с мертвой Лесси на руках. Его голова была опущена, а руки сковывали магические наручники – тонкие браслеты, горящие серым светом. Вдруг он встрепенулся и поднял взгляд. Я кивнула, выражая свое приветствие и сочувствие одновременно.
Когда, наконец, добралась до стула, оказалось, что сидеть мне придется возле Ойзенберга. О компании приятней я в жизни не мечтала, и он вполне разделял мою радость.
– Вы довольны? – спросила Ойзенберга, не поворачивая головы. – Это ведь вы хотели меня подставить?
– Мне на вас вообще наплевать, как и на вашего мужа, – процедил лекарь сквозь зубы.
– Так уж наплевать? Стойте, а муж-то вам чем не
