Червовый валет - Джэсмин Крейг

– В награду за хорошее поведение Линде Бет сегодня позволили подольше не возвращаться домой, – вмешался Мэтт. – Сделайте нам, пожалуйста, две порции шоколадного мороженого с помадкой, фруктами и орехами.

Мишель положила порции мороженого в картонные стаканчики и привычным движением полила их жидкой помадкой.

– Решили посмотреть Карсон? – вежливо поинтересовалась девушка, когда Мэтт протянул ей деньги. – Не так-то уж и много у нас интересного. Большинство людей едут в южную часть штата либо в Юту.

– Я решил навестить свою семью, – небрежно ответил Мэтт, убирая в карман мелочь. – Ведь я из здешних мест. Я Мэтью Дейтон.

– Мэтью Дейтон!

Глаза Мишель округлились от восторга. Скандал, сопровождавший отъезд Мэтта из Карсона, приобрел к этому времени легендарную окраску. В городке, где самой большой новостью являлась покупка новой модели газонокосилки, сага об отношениях Маккензи и Дейтона казалась чем-то вроде местной «мыльной оперы».

– Я уже слышала, что вы приехали в город, – продолжала девушка, передавая ему стаканчики с мороженым. – Но никак не думала, что миссис Петри встречается с вами.

Мишель даже не пыталась скрыть удивление, что столь добродетельная вдова городского героя может водить компанию с самым скандально известным мужчиной Карсона.

Мэтт одарил школьницу улыбкой, в которой по какому-то волшебству соединились в равных долях снисходительность взрослого мужчины и неприкрытая сексуальность.

– Даже девственным весталкам позволялось пару раз в году общаться с мужчинами.

Мишель, которая скорее всего никогда не слышала про весталок, ответила неопределенной улыбкой. Мэтт протянул Линде ее порцию.

– Готово, – тихо произнес он, встречаясь с ней взглядом.

В какой-то миг снисходительность исчезла из его глаз, оставив одну лишь сексуальность. Линда засмотрелась на него, и жидкая помадка потекла ей на пальцы. Она поскорей потянулась за носовым платком, завороженная бурей собственных эмоций, всколыхнувших ее душу, большинство из которых не так-то легко поддавалось определению.

– Хм... да, готово.

Странно, как это она раньше не замечала, насколько трудно дышать и есть мороженое одновременно!

– Пошли в парк? – предложил Мэтт, когда они вышли из павильона со стаканчиками мороженого в руках.

– Что ж, в парк так в парк, – легко согласилась она.

В Карсоне было не так уж и много мест для прогулки, но Линда все же удивилась, случайно или нет Мэтт выбрал тот же маршрут, по которому они прошли во время их первого свидания.

– Почему ты приехал домой? – спросила Линда, когда они перешли через железнодорожные пути. – Я имею в виду: почему именно теперь?

Прежде чем ответить, он лизнул свое мороженое.

– Существует сразу несколько причин, но главным образом из-за того, что в начале года я переболел воспалением легких и долго никак не мог справиться с последствиями. Доктор даже пригрозил, что отправит меня в больницу, если я не сделаю перерыва в работе. И я решил, что пора навестить родителей, а заодно отдохнуть в спокойном тихом городке.

– Я очень сочувствую, ведь тебе пришлось нелегко. Не так-то просто найти работу, если ты нездоров.

Мэтью как-то странно посмотрел на нее.

– Кто это, интересно узнать, распускает слухи, что я безработный?

– Миссис Виттмейер, кто же еще?

– И, разумеется, ее информация всегда точна.

Линда с сожалением улыбнулась.

– Чтобы когда-нибудь ошибалась миссис Виттмейер? Да ты шутишь, Мэтт.

Он снова лизнул мороженое.

– Я совсем забыл про ее высокую репутацию. Но вообще я рад, что побуду дома, и пневмония не более чем отговорка. Ведь все эти годы я почти не видел родителей и успел соскучиться по ним.

Они вошли в маленький парк, и, не раздумывая, Линда села на скамью возле небольшого водоема, который горожане с гордостью именовали озером. И если иногородние визитеры по ошибке называли его прудом, их ошибку немедленно исправляли.

– А что случилось с утками? – поинтересовался Мэтт, садясь рядом и вытягивая длинные ноги.

– Они по-прежнему плавают здесь. Разве ты не помнишь? Ночью ведь их никогда не видно.

– Я совсем забыл об этом. Когда мы сюда приходили с тобой, утки, честно говоря, меня интересовали меньше всего. Тогда мои мысли были заняты размышлениями над тем, сколько раз я смогу поцеловать тебя, прежде чем взорвусь от разочарования.

У Линды неожиданно для нее самой вырвался вопрос:

– И поэтому ты шел прямо к Сюзанне Маккензи каждый раз, когда мы с тобой расставались?

Наступила короткая пауза. Мэтью, по всей видимости, был озадачен злостью, прозвучавшей в ее голосе.

– Не каждый, – признался он, помолчав. – Вообще-то очень редко. В то время ей был нужен друг.

Линда проглотила последний кусочек мороженого.

– Что ж, не стоит говорить на эту тему, все это случилось давным-давно, – произнесла она, смущенная своим неожиданным всплеском эмоций.

Обычно Линда гордилась своим умением владеть собой в любой ситуации. И смешно, что события далекого лета спровоцировали ее на такой резкий тон. И она нарочно спряталась за клише, за которыми так удобно скрывать свои истинные чувства.

– Да и вообще с тех пор много воды утекло.

– Это верно. В те дни мне казалось, что ты сможешь найти в себе мужество и освободиться.

Злость вернулась к ней с новой силой.

– От чего освободиться? – сухо спросила она.

– От Карсона.

– Пусть это и маленький город, но ведь он не тюрьма, верно?

– Для тебя именно тюрьма, – серьезно сказал Мэтт. – Ты живешь жизнью, которую диктуют тебе твои родители и общественное мнение города, а не так, как хочется тебе самой.

– Это смешно. Только из-за того, что я не поехала в художественную школу, как ты мне советовал... – возмутилась Линда.

– Разве это смешно? – прервал ее Мэтью. – Судя по тому, что я вижу, ты даже прическу себе не можешь сменить, не испросив разрешения у всех семисот пятидесяти жителей Карсона.

– Сейчас их уже семьсот пятьдесят четыре, – поправила она со слабой улыбкой. – У нас взлет рождаемости.

– Разве тебе не надоело жить под контролем общественного мнения?

– Я не согласна с тобой, что это так, – неуверенно возразила Линда.

– Даже школьница в павильоне мороженого была шокирована тем, что ты вышла на улицу без своих близнецов – гарантии примерного поведения образцовой матери города Карсона.

– Это из-за того, что я была с тобой. Твоя семья снабжает Карсон поводами для самых скандальных сплетен.

– Нет, – возразил Мэтт. – Она пришла в удивление прежде, чем узнала, кто я такой. Она была в шоке оттого, что красивая вдова преподобного Петри направилась куда-то с мужчиной. Ты только подумай, Линда. У тебя впереди еще лет шестьдесят активной жизни. И сколько из них ты еще собираешься провести в качестве ходячего мемориала Джиму Петри?

Его вопрос оказался поразительно похож на те, которые она задавала себе совсем недавно.

– Тут ничего не поделаешь, – вздохнула она наконец. – В таких маленьких городках люди всегда питают искренний интерес к делам своих соседей. В Манхэттене тебя убьют в собственной постели, и никто этого не заметит по крайней мере неделю. А здесь тот же предполагаемый убийца не сможет пройти через город, чтобы каждый встречный не спросил его, что он здесь делает и надолго ли приехал и к кому. И когда люди хорошо к тебе относятся, вполне естественно, что их интересуют все твои дела.

– А если любопытство перерастает во вмешательство в личную жизнь или даже в охоту за ведьмами, что тогда?

Линда опустила глаза на свои ладони, крепко обхватившие друг друга.

– Если сейчас речь идет о том, что случилось с тобой в то лето, Мэтт, я согласна: с тобой поступили по-свински. А больше всех я. Мне часто хотелось попросить у тебя прощения за свое молчание. Единственное мое оправдание в том, что я была слишком молода. И напугана.

Он провел рукой по волосам, и в его голосе вдруг послышалась усталость.

– Я понимал, под каким ты находишься давлением, и знал, что твои родители хотят, чтобы ты промолчала. Так что тебе нет нужды извиняться, Линда.

– Клянусь, Мэтт, что если бы полиция предъявила тебе серьезное обвинение, я бы не стала молчать, несмотря на запрет родителей. Надеюсь, что ты мне веришь.

Он взял ее за подбородок, слегка приподнял лицо кверху и молча посмотрел ей в глаза долгим взглядом.

– Кажется, я тебе верю, – сказал он наконец.

– Ты более великодушен, чем я того заслуживаю. Спасибо.

Ее слова повисли в воздухе между ними, заполнив узкое пространство, разделявшее их. Его глаза потемнели, Мэтт наклонился к ней, взял в ладони ее лицо. – Все-таки у тебя самые соблазнительные губы, какие мне доводилось встречать, – произнес он, прикоснувшись к ним легким, быстрым поцелуем.

Линда почувствовала, как все ее тело невольно отозвалось на его ласку, и поняла, что Мэтт тоже это заметил, потому что он крепче обнял ее за талию, прижал к себе и поцеловал с такой страстью, которая растопила весь лед, накопившийся за годы их разлуки. Она не разжимала губы, но он дразнил ее языком, ласкал ее губы, пока желание сдаться не стало нестерпимым.