Кровь и ложь (ЛП) - Вильденштейн Оливия

Я закрыла дверь, а после наполнила зал светом и музыкой. Я вытащила манекен из его укромного тёмного угла, где он прятался, точно сталкер, и всунула руки в боксёрские перчатки. Джеб и Люси заполнили это место самыми разнообразными тренажерами, которые я не встречала в дешёвых залах, где занималась часами, пока мама не заболела.

Я сощурилась, посмотрев на манекен, и представила на месте его пустого лица лицо Лиама. Я начала пинать и колотить его. Он подпрыгивал на своих пружинах, пока я била его руками и ногами, но у него не пошла кровь и даже не появились синяки.

Лиам думал, что у меня нет шансов. Он ошибался.

Сильно ошибался.

Только то, что я была девушкой, не означало, что я была слабой.

Придурок.

Я колотила кулаками по манекену с головокружительной скоростью. Пот струился по моей спине, намочив мой спортивный бюстгальтер и стекая по лицу. Я вытирала лоб рукой, после чего заводила руку назад и вновь отправляла свой кулак в полёт. Кто-то схватил меня за плечо и развернул. Я тут же отреагировала ударом в живот. Воздух вырвался у Августа изо рта, когда мой кулак встретился с его телом. Он выпустил меня и потёр ушибленное место.

— Прости меня, пожалуйста, — воскликнула я, пытаясь перекричать музыку.

Сорвав с рук перчатки, я пересекла зал, подбежала к фонтанчику с водой и намочила полотенце ледяной водой. После этого принесла ему полотенце, но он покачал головой, отказавшись от моего предложения.

Гримаса на его лице сменилась кривой улыбкой.

— Где ты научилась так бить?

— Самоучка.

Я промокнула полотенцем лицо и шею, остудив свою раскрасневшуюся кожу.

— Ужин уже закончился?

— Нет. Мы только на первом блюде.

— Тогда почему ты здесь?

— Потому что место, которое я тебе занял, пустует.

Я опустила взгляд на чёрное прорезиненное покрытие пола.

— Я не голодна.

— Ты не голодна или ты в ярости?

— Может быть, и то и другое.

— Что тебе сказал Лиам?

Я снова взглянула на него.

— Откуда ты знаешь, что он заходил ко мне?

— Я слышал, как он спрашивал у твоей тёти номер твоей комнаты.

Так вот как Лиам узнал, где меня найти... Тот факт, что Люси выдала ему эту информацию, рассердил меня ещё больше. Неужели она думала, что его визит доставит мне удовольствие, а может быть она хотела, чтобы он припугнул меня? Вероятно, второе.

— Да. Он заходил.

— Слушай, я спустился сюда не для того, чтобы обсуждать его.

— Надеюсь, ты спустился сюда не для того, чтобы утащить меня на ужин, потому что я не пойду.

— Как бы я не восхищался твоим мужеством, думаю, тебе не стоит идти против Лиама. Ты не хочешь быть Альфой, Несс. Даже я не хотел бы руководить стаей.

Я попыталась выровнять дыхание, но мне сдавило горло.

— Почему нет?

— Что "почему нет"?

— Почему ты не хочешь руководить стаей?

— Потому что требуется много усилий, чтобы иметь дело с непомерными эго и сложными темпераментами. И хотя Хит был... ну, не самым достойным субъектом... он многое сделал для стаи.

— Может быть, он и сделал многое для стаи, но он и отобрал многое у тех, кто не был её частью.

Август сжал губы.

— Девушка Эвереста попыталась покончить с собой от стыда, — продолжила я.

— Он умер, — сказал Август низким голосом. — Он заплатил за содеянное.

— Может, он и умер, но Лиам Колейн нет.

Август коснулся моего обнажённого плеча.

— Лиам не Хит.

Когда я не сбросила его руку, он обхватил моё плечо пальцами и осторожно сжал.

— Пусть он получит то, что желает.

Новый цветочный и влажный аромат смешался с запахом опилок и "Олд Спайса", которыми пах Август. Я заметила бледное лицо и блестящие глаза в дверном проеме.

— Твоя девушка тут, — пробормотала я.

Он не отпустил меня.

— Если ты хочешь место в стае, я сделаю всё, чтобы ты его получила, но не делай этого.

Тяжёлый бит песни Дрейка сошёл на нет, и прежде чем началась новая песня, Сиенна произнесла имя Августа. Он не обратил на неё внимания.

— Ты проиграешь, — сказал он.

Его слова, точно когти, задели мою самооценку. Я выпрямила спину и расправила плечи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Лиам тебя попросил?

— Нет.

Я попятилась назад.

Его зелёные глаза заволокла тень.

— Несс...

— Я большая девочка, Август. Я сама приму решение.

Я подошла к плетёной корзине и закинула туда полотенце.

— Но спасибо за заботу.

— Ты собираешься это сделать, так?

— Люблю доказывать людям, что они не правы.

— Это не игра.

— Я в курсе.

Я широко распахнула дверь.

Сиенна отскочила с моего пути и прижалась спиной к зеркальной стене. Ну, хоть кого-то я пугала. Хоть это был и не тот человек, что был мне нужен.

— Прости, что задержала твоего парня, — пробормотала я.

Не то, чтобы это была моя вина. Я не просила Августа приходить и говорить мне о том, как я была глупа.

Мне было бы всё равно, если бы это был кто-то другой. Но Август... Мнение Августа было важно для меня.

И я это ненавидела.

Мне не нравилось, что это заставило меня пересматривать моё решение.

На полпути к себе в комнату, я встретила Эвереста.

— Если ты пришёл, чтобы отговорить меня, не трать силы.

Он пошёл за мной, стараясь поспевать за моими быстрыми шагами.

— Ты шутишь? Я полностью поддерживаю тебя в том, чтобы пойти против Лиама.

Его слова удивили меня.

— Правда?

— Да, чёрт побери. Но если ты уверена в этом, тебе надо сказать старейшинам до полуночи.

— Почему? Они потом превратятся в тыквы?

Эверест ухмыльнулся, что стерло с его лица надоевшую мне тревогу, которая поселилась там с тех пор, как Бекка спрыгнула с крыши.

— На крови клянутся только в полночь.

Я вспомнила, что отец рассказывал мне о том, как клянутся на крови, но это было в контексте признания Альфы. Членам стаи нужно было надрезать кожу, затем прикоснуться кровоточащими ранами к ране Альфы. Когда происходил контакт, вершилась магия и превращала обычного волка в настоящего зверя. Но я не знала, как это работало в контексте сражения за титул.

— Помойся, и встретимся на террасе, — сказал Эверест.

Перед входом в столовую я заметила Лиама, который болтал с Мэттом, блондином-гигантом, и ещё одним парнем, который был таким же высоким, как Мэтт, но более поджарым, с взлохмаченными чёрными волосами и уродливым шрамом, растянувшимся над одной из его бровей.

Когда они поймали меня на том, что я таращусь на них, я снова обратила своё внимание на Эвереста.

— Буду через минуту, — сказала я и убежала, чтобы помыться.

Я докажу этому придурку, что я не хуже.

Хотела ли я победить? Конечно. Кто любит проигрывать? Хотела ли я руководить стаей придурков? Нет. Но если я стану победителем, вероятно, я смогу номинировать кого-то ещё на эту роль. Интересно, что сказал бы отец о моём решении? Усомнился бы он в моей вменяемости, или гордился бы мной?

Мама учила меня добиваться желаемого. А я хотела не дать очередному Колейну получить власть. И я решила сосредоточиться на этой мысли и приготовиться сражаться за свои убеждения.

ГЛАВА 5

Когда я вышла на огромную террасу, там уже подавали десерты и напитки. Мерцающие свечи в огромных стеклянных подсвечниках отбрасывали жутковатые блики и тени на лица, которые были повёрнуты в мою сторону. Разговоры стихли. И только джазовая инструментальная музыка струилась из колонок, спрятанных на потолке.

Джеб двинулся ко мне, сжимая в руке стакан с виски.

— Прости, что пропустила ужин, — сказала я.

— Есть хочешь?

— Я поем позже.

Он опустил стакан, и лёд в нём зазвенел.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Несс...

— Прошу тебя, дядя. Не указывай мне, что делать.

— Месяц назад ты даже не хотела возвращаться. Не хотела иметь ничего общего со стаей, а теперь ты претендуешь на роль Альфы.