Обыкновенный волшебник - Татьяна Веденская

– Спасибо, – я кивнула и обернулась к «девочкам», которых тут стало еще больше – всех возрастов, самых разных телосложений и с разными выражениями лиц. В общей сложности человек двадцать. В этот момент в комнату зашла моя тетя. Она влетела, внося свойственную только ей суету и возбуждение.

Любаша бросилась обнимать меня, спрашивать, как я, как моя депрессия и черная полоса. Я пожаловалась на «Бизнесмен» за шовинизм. Тетка представила меня своим знакомым, с которыми она явно была знакома уже не первый день. И не первый семинар.

– Итак, ты готова? – спросила она. Я кивнула и потерла вспотевшие ладошки.

– Я только не очень поняла, к чему.

– К внутренней гармонии, конечно! – заверила меня мамина сестра. – Ты в надежных руках.

– Расскажи мне про эти руки, а? – усмехнулась я. – Никак не могу справиться с ощущением, что все это – ошибка. А все вокруг кричат, что нам страшно повезло.

– Кричат, да? Ну что ж, не без повода. – Она принялась вдруг оглядываться, пока не нашла среди теперь уже толпящихся и стоящих без места людей. – Светик, привет! Ты как поживаешь?

– Любочка! – откликнулась на ее зов девушка лет двадцати трех, нежнейшее создание со светлой матовой кожей и сероватыми глазами. – Не могла пропустить ауру!

– Я тоже. Говорят, семинар потрясающий, – тетка радостно подлетела к Светлане, и они принялись обниматься-целоваться. Тут все обнимались и целовались, как будто были друг другу давно потерянными и теперь вот, нежданно-негаданно, вновь обретенными родственниками. Кто-то сунул мне в руки чашку с чаем, а Любаша подвела ко мне Светлану.

– Вот, племянница моя Василиса. Между прочим, выпускница журфака! Я ее вот такой помню, – тут тетка показала руками, что когда-то я была размером примерно со щуку, пойманную нашим президентом. – А теперь вон какая вымахала! – Она оглядела меня и запоздало поняла, что контраст вышел так себе – не очень-то я и вымахала.

– Приятно познакомиться, – кивнула мне Светлана.

– Ну а как дела, вы с Пашкой переехали уже? – тетка поспешила загладить неловкость.

– Переезжаем в жуткую коммуналку. Не уверена, что выдержу жизнь там, но вариантов у меня нет. Придется научиться договариваться с тараканами, кому первому завтракать, – усмехнулась я.

– Ну, не хуже ведь, чем в вашей общаге, верно?

– Это как посмотреть, – вздохнула я.

– Какое красивое у вас имя, – улыбнулась мне Света.

– Мамочка дала, – гордо повторила я. Сколько раз мне это говорили, вы просто не представляете. Сейчас, правда, накал начал спадать. Старые имена вошли в новую моду, и теперь то и дело слышишь – Прасковья, Марфа, Евдокия. И никаких Анжел, что радует. Старые русские имена очень красивые, права была мама.

– Вот, Василиса интересуется, насколько хороши руки, в которые мы все попали, – усмехнулась тетка. – Я подумала, что лучше тебя никто не скажет, да?

– Ой, что вы! – выдохнула Светлана. – Наш Ярослав – настоящее чудо.

– Ярослав – это его имя? – потрясенно уточнила я. – Ну, надо же!

– Она же из Ярославля, – пояснила Любаша Светлане. – Ярослав. Ярославль.

– А, понятно, – кивнула Света. – Но она ничего не знает о нем?

– Чего не знаю? – заинтересовалась я. Тетка покачала головой и поведала мне историю, поверить в которую, честно признаться, мне было очень и очень сложно. Такие истории вполне могут начинаться со слов «в тридевятом царстве, в тридесятом государстве».

– Ярослав – это имя нашему гуру дали в монастыре. Его подобрали на дороге, почти при смерти, семь лет назад. Привезли его посреди ночи, а была зима, и если бы не те мужики, Ярослав бы точно погиб. Но он выжил.

– Его Бог спас, – вставила Светлана. – Потому что это такой человек.

– И вы верите в это все? – удивилась я.

– Верим? – переглянулись тетка со Светланой. – О, ты что! Такой человек никогда бы не стал врать. К тому же он и сам страдает до сих пор. Ведь с тех пор он ничего о себе не помнит – ни настоящего имени, ничего.

– Надо же! – хмыкнула я, тут же представив себе, как такой материал будет смотреться в «Новой Первой». Господи, только бы он согласился дать интервью. Сенсаций вам? Ешьте, только не обляпайтесь.

– Вот именно – совсем ничего. Как будто все стерли! Начисто! Монахи его выходили, дали имя и хотели, чтобы он там остался, – продолжала тетка, но Светлана ее перебила нежным голосом, полным какого-то очень сильного чувства – голый нерв.

– Он ведь уже там обнаружил свои способности. Конечно, они хотели, чтобы он остался. Но он сказал, что должен уйти к людям, – сказала Света. – Ты даже не думай, это вообще чудо, что он вот так просто принимает.

– Ну а эффект есть? Вино в воду превращает? – спросила я, не смогла сдержаться.

– Смеешься? – нахмурилась тетя Люба. Да и Светлана покачала головой.

– У меня вот всю жизнь была ужасная боязнь высоты. А наш офис переехал в Москву-Сити, представляешь, какая «ирония судьбы». На тридцать восьмой этаж. Думала уже увольняться. Я же даже живу на первом этаже из-за этого. Специально, чтобы не нервничать, попросила найти первый этаж, хотя риелторы говорили, что он самый непопулярный. А тут – на тридцать восьмом этаже, да еще добираться до места надо двумя лифтами.

– Помню, как Светка пришла к нам, – вклинилась тетя Люба. – Она рыдала в голос на сеансе. Ничего не могла поделать, хотела увольняться.

– Я в одном этом лифте жутком однажды от страха в обморок упала, – прошептала Света. – Целый день рыдала. А потом попала к Ярославу. Он положил мне на лоб руку – и все. Только сказал, что я должна определенные слова говорить перед тем, как войти в здание. Он исцелил мой страх! Забавно, да? – хмыкнула Света, и моя тетка кивнула.

– Целитель страхов, – пробормотала я, вспомнив, как тетка называла своего целителя. – Звучит как рекламный слоган.

– Это было полгода назад, – добавила Любаша. – И все это время Светка там работает. Ох, что сказать, бывают в жизни чудеса. Так что он и есть – целитель страхов.

– Так, девочки! – встала из-за стола Арина. – Ярослав задерживается на десять минут, но сказал, чтобы вы шли в зал и переодевались пока.

Все засуетились, принялись искать сумки с формой, допивать наскоро чай, глотать печенюшки. Невооруженным глазом было видно, что все получают огромное удовольствие даже от самой встречи. Клуб по интересам в чистом виде. Я подхватила свой рюкзачок и встала рядом с теткой в большом зале с одной зеркальной стеной, сделанной наподобие балетного класса. У нас такие были в Ярославле, мама водила меня на бальные танцы, но я в них не преуспела, так как вообще-то никогда не была спортивной девочкой, зато любила поговорить с людьми. Тут, как говорится, все было совмещено в одном. И для здоровья польза – девушки деловито раскатывали коврики для йоги, потягивались, а кто-то разминался всерьез и по полной программе. А для души – все рассаживались устойчивыми кучками и продолжали разговор.

– Теть Люб, – прошептала я, склонившись в теткину сторону.

– Ой, ты только тут-то меня теткой не зови, – прошипела она мне в ответ. – Люба я, и все.

– Люб, слушай, как ты думаешь, этот ваш Ярослав мне интервью даст?

– А почему не даст? – пожала плечами она, натягивая через голову черное обтягивающее боди. – Если хорошо попросить. Но на самом деле он тебе его даст, если увидит, что от этого будет доброе дело, а не злое. Он, знаешь, такие вещи на раз вычисляет. Он вообще очень, очень интересный.

– Только вся эта история с амнезией какая-то стремная, – пожала плечами я. – Тебе так не кажется?

– Что стремного в амнезии? У моего мужа на работе одному из их охранников на голову упала плита строительная, так он выжил, но тоже ничего не помнил больше года. Да и до сих пор тещу не узнает! – хохотнула тетка. – Правда, в основном, когда она его просит ее рассаду на дачу отвезти. А если серьезно, я, тут пока побыла, поняла, с людьми всякое разное случается в жизни, чего хочешь можно ожидать. Так что я уже ничему не удивляюсь. Главное, он видит многое. И может тебе помочь. С работой твоей, опять же.

– Дай-то бог, – вздохнула я. И подумала, что отчасти согласна с теткой. Каково это, интересно, жить с ужасным страхом высоты? Когда от одной мысли о пропасти или о виде на город с крыши начинает подташнивать. И каково, когда рабочий офис вдруг перебирается с первого этажа на тридцать восьмой? Кошмар. Редакция «Новой Первой» засела на девятом этаже, но мне лично на это наплевать. А если бы не было?

– Он, наверное, многое пережил? – спросила я, растянув свое тело на коврике. Гуру запаздывал, десять минут уже тоже прошли.

– Наверняка, – согласилась тетка. Я замолчала и закрыла глаза.

Это в любом случае хорошо для меня – отвлечься, пообщаться со старым мудрым человеком, который знает о жизни куда больше меня. Главный вопрос, который меня мучает, заключается в том, что я не уверена вообще, куда мне следует дальше идти. Правильный ли я выбрала путь? Не тот, который сейчас лежал передо мной, а в более глобальном смысле – ПУТЬ. Все мы так или иначе выбираем его. Переезжать или не переезжать в коммуналку, стоит ли нам с Пашей уже жить вместе или стоило бы подождать. Нужно ли мне биться за право заниматься суровой репортерской журналистикой или добить до конца нашего Игоря Борисовича. Рано или поздно он сломается – он уже привык полагаться на меня и распоряжаться мной. Ни одного выпуска не обходится без моих статей, а уж на сайте их висит вообще море. Многие мои статьи имеют неплохие рейтинги на нашем портале. И их уже много накопилось за год. Я помню их все, я коплю их в специальной папочке, делаю своеобразное портфолио. Надо только придумать, как убедить Игоря Борисовича в том, что меня надо брать в штат – или я уйду в другие руки, с таким-то портфолио. Нужно будет кого-нибудь подговорить, чтобы набить себе цену.