Тепла хватит на всех - Сергей Котов

на которой проходил полёт, пассажирам вроде меня оставалось только догадываться.

Наконец, я почувствовал, что мы начали снижение. В звёздной темноте с обеих сторон от вертолёта взмыли вверх обрывистые скалы. Ущелье? Похоже на то.

Поток воздуха от несущего винта поднял небольшой снежный шторм, расчищая каменистую площадку, на которую мы приземлились. Я обратил внимание, что на ней не было ни разметки, ни навигационных огней.

Открылась дверь кабины пилотов. Показался тот же самый парень, который встретил меня у трапа. Он кивнул мне, после чего подошёл к входному люку, распахнул его и установил трап.

— Удачной охоты! — прокричал он, улыбаясь.

Я автоматически улыбнулся в ответ и кивнул. «Он сказал — охоты? — подумал я, спускаясь по трапу. — Часть прикрытия? Вполне может быть».

Спустившись, я отошёл в сторону — за пределы винтов. Пилот задраил люки и вернулся в кабину. Затем они оба помахали мне рукой, добавили оборотов и взлетели.

Через пару минут грохот вертолётных винтов затих вдали. Меня обступила звенящая тишина. Вокруг — ни малейшего следа человеческого присутствия. Только снег и тьма. Ну и громадная вертикальная стена в сотне метров от площадки, где садился вертолёт. Её контуры едва просматривались в скудном свете мерцающих звёзд.

«Ещё одно испытание? — с тоской подумал я. — Ну почему именно здесь? Ненавижу холод!»

Однако досадовать было поздно.

Я опустился на корточки перед своей сумкой, расстегнул молнию и достал светодиодный фонарик, который купил накануне в спортивном магазине. Включил его. Повёл ярким лучом по площадке.

— Вы что творите! — послышался рядом возмущённый голос. — Немедленно выключить!

Я рефлекторно рванулся в сторону и перекатился по снегу, уходя с предполагаемой линии огня. Но фонарик на всякий случай действительно выключил.

— Вы что, инструкции не слышали? — продолжал возмущаться голос.

В темноте послышались приближающиеся скрипучие шаги. Я медленно поднялся, стараясь моргать почаще, чтобы зрение быстрее адаптировалось к темноте.

— Нет, — ответил я. — Не слышал.

— Ну в смысле не слышали? Руководство ведь обещало, что…

Незнакомец приблизился ко мне вплотную. Его глаза закрывала массивная конструкция, в которой по едва заметному зеленоватому мерцанию я угадал «ночник» — прибор ночного видения.

— Стоп, — сказал незнакомец озадаченно. После чего добавил обвиняющим тоном: — Вы не лётчик!

— Не имею удовольствия им быть, — сказал я, разведя руками и на всякий случай дружелюбно улыбнувшись.

— А кто же вы тогда?.. погодите, сегодня же… А-а-а, так вы, наверное, третий! — обрадовавшись своей догадке, сказал незнакомец. — Раненый спецназовец, да?

— Ну, в настоящий момент я полностью здоров… — пробормотал я.

— Да это ясно! — отмахнулся обладатель «ночника». — Ладно, что уж я тут с вами — давайте внутрь, а то торчим тут, как эти… эти…

Он неопределённо повёл рукой, так и не подобрав подходящий эпитет.

— Давайте, — согласился я.

— Идите за мной. Если что — на звук шагов ориентируйтесь. Тут потеряться невозможно! — уверил меня незнакомец.

Мы направились в сторону отвесной скалы. Под ногами мерно скрипел снег. Жаль, что следов никаких разглядеть было невозможно — света не хватало. Так что действительно приходилось больше ориентироваться на слух.

— А почему фонарик-то нельзя? — всё-таки решился спросить я, пока мы шли.

— Ну как почему? Спутники же! Можно вход демаскировать, если постоянно с фонариками шастать.

— А вертолёт? — продолжал я, подбодренный словоохотливостью собеседника. — Он внимание не привлекает?

— Да вертушек-то как раз здесь хватает! — ответил проводник. — В полусотне километров крупная поисковая партия. Ну и туристы. С ними вообще удобно выходит! Они той же площадкой пользуются. Удобно всем! А нам главное, чтобы в одном месте индивидуальные фонарики не светились. Демаскирует не сам факт одиночного появления, а регулярность. Понимаете, о чём я?

— Пожалуй, — согласился я.

— Кстати, осторожнее! Пришли, — сообщил проводник.

Мы остановились возле самой скалы. Я повертел головой, пытаясь в почти полной темноте разглядеть хоть что-то, похожее на выход.

— Возьмите меня за руку! А то удариться можно случайно, — продолжал мой спутник.

Я протянул ладонь, ориентируясь на голос. Нащупал его руку в ледяной перчатке. Он тут же сжал мои пальцы и потянул за собой.

Сделав несколько шагов, я обнаружил, что тьма вокруг будто бы стала плотнее. Ощутимо потеплело: мы вошли в помещение.

Послышался глухой электрический гул. Что-то щёлкнуло. Затем в помещении зажегся тусклый красноватый свет. Мы находились в небольшой комнате, обшитой панелями из нержавейки. Она напомнила мне кабину лифта, только без привычной панели управления с кнопками — да, собственно, ей и оказалась: я почувствовал, что мы начали спускаться.

— Ну вот, — сказал мой спутник, снимая «ночник». — Дошли! Я провожу вас до третьего уровня, там на месте вам всё скажут, что дальше делать. А мне обратно, наверх.

Проводник оказался мужчиной средних лет, с близко посаженными глазами и растрёпанными седыми волосами. Выглядел он… не так, какими я представлял себе сотрудников сверхсекретного объекта двенадцатого управления.

— Вы извините за путаницу с лётчиком. Вас-то только к вечеру ждали. Получается, раньше управились. Наверно, ветер попутный был.

— Да ничего, — дружелюбно улыбнулся я.

Я ощущал, что лифт набрал скорость. Уши немного заложило. Получается, глубина приличная. Солидно обосновались, что и говорить!

Наконец, кабина начала тормозить и вскоре остановилась. Металлические двери распахнулись.

— Ну всё, ваш уровень! — сказал проводник. — А я — обратно! Ещё не хватало кому-то из вас потеряться. Не шутки ведь — места дикие!

Кого именно он подразумевал под «вас» я уточнить не успел. Двери закрылись сразу, как только я вышел из лифта.

Я оказался в коридоре с бетонными стенами, вдоль которых на кронштейнах шли какие-то коммуникации: то ли силовые кабели, то ли трубопроводы. А возможно, и то и другое. Свет давали узкие светильники с желтоватыми светодиодными лампами под потолком. Пол немного пружинил под ногами благодаря шершавому резиновому покрытию. И пахло здесь как в спортзале: железом, резиной и почему-то сауной.

«Двигайтесь вперёд», — послышался нейтральный голос из невидимых динамиков.

Я пожал плечами и пошёл по коридору. Метров через десять он упирался в глухую стену, при этом коммуникации уходили дальше, за преграду. Слева я увидел гермодверь, справа — что-то вроде окошка, за которым была кромешная темень.

Гермодверь с гудением отъехала в сторону, открывая проход в помещение, сплошь покрытое белым кафелем.

Я поёжился. Не очень-то у меня приятные ассоциации