Курс настоящей любви (и первых свиданий) - Кассандра Клэр

— Э-э… ерунда, — сказал Алек, переминаясь и выглядя смущенным. Магнус предположил, что Сумеречные охотники не считали нужным проявлять доброту. — Мы же ведь здесь для этого? Я имею в виду Сумеречные охотники. Мы должны помогать всем, кто нуждается в помощи. Мы должны защищать людей.

Нефилимы, которых Магнус знал, похоже, считали, что жители Нижнего мира созданы для того, чтобы помогать им, и проверяли, в достаточной ли мере они им помогают.

Магнус посмотрел на Алека. Он весь вспотел и все еще дышал с трудом, царапины на руках и лице быстро заживали, благодаря рунам иратце[5] на коже.

— Не думаю, что нам удастся здесь выпить, слишком длинная очередь, — медленно проговорил Магнус. — Давай пропустим стаканчик у меня дома?

Они отправились домой. И хотя путь не близок, ночная прогулка в летнюю ночь была приятной: теплый ветер на обнаженных руках Магнуса и луна, превратившая Бруклинский мост в сверкающее белое шоссе.

— Я действительно рад, что тебе позвонила твоя подруга и позвала на помощь этой девочке, — признался Алек, пока они шли. — Я действительно рад, что ты позвал меня с собой. Я… удивился этому после всего того, что было.

— Я беспокоился, что ты ужасно провел время, — сказал ему Магнус. Было похоже на то, что он давал Алеку слишком много власти над собой, но тот был честен с ним, и Магнуса охватил странный импульс быть честным в ответ.

— Нет, — сказал Алек и покраснел. — Нет, все совсем не так. Я показался… Прости.

— Не нужно извиняться, — тихо ответил ему Магнус.

Казалось, слова вырывались из Алека потоком, хотя судя по его выражению лица, он хотел сдержать их.

— Это моя вина. Перед своим появлением я все сделал неправильно, и ты знал, как сделать заказ в ресторане, а я должен был перестать смеяться над песней в метро. Я понятия не имею, что делаю, и ты, э-э, очарователен.

— Что?

Алек с опаской посмотрел на Магнуса, будто опять что-то сделал не так.

Магнусу хотелось ему сказать: «Нет, это я привел тебя в ужасный ресторан и относился к тебе, как к смертному, потому что не знал, как встречаться с Сумеречным охотником, и я чуть не подвел тебя, хотя у тебя хватило храбрости, чтобы первым пригласить меня на свидание».

Но вслух Магнус сказал:

— Та ужасная песенка мне показалась веселой, — он откинул голову назад и рассмеялся. Потом взглянул на Алека и обнаружил, что тот тоже смеется. Во время смеха все его лицо изменилось. Никто не должен ни за что извиняться, только не сегодня.

Дойдя до дома, Магнус положил ладонь на входную дверь, и та отворилась.

— Я потерял свои ключи, наверно, пятнадцать лет назад, — объяснил Магнус.

На самом деле, ему надо бы найти время, чтобы сделать еще ключи. Хотя они и не были ему нужны, и уже очень давно ему хотелось бы, чтобы они были у кого-то еще — иметь свободный доступ к его дому, потому что он хотел, чтобы они приходили в любое время. С момента Этты, полвека назад, никого больше не было.

Магнус искоса смотрел на Алека, пока они поднимались по шаткой лестнице. Алек поймал его взгляд, и его дыхание ускорилось, голубые глаза ярко засияли. Алек закусил губу, и Магнус остановился.

Это было лишь временное колебание. Но потом Алек протянул руку и крепко схватил его чуть выше локтя.

— Магнус, — низким голосом проговорил он.

Магнус осознал, что сейчас точно так же хватает его за руку, как это делал он во вторник — в день первого поцелуя Алека.

У Магнуса перехватило дыхание.

По-видимому, Алеку было достаточно этого подтверждения. Он наклонился, в темноте лестницы, в тишине этого мгновения выражение его лица было открытым и страстным. Губы Алека встретились с губами Магнуса, мягкие и нежные. Теперь отдышаться было невозможно, да и это больше не являлось приоритетом.

Магнус закрыл глаза, и у него перед глазами возникли непрошенные образы: Алек пытается не засмеяться в метро; удивленное выражение лица Алека при вкусе новой еды; радость Алека, что его не бросили; Алек сидит на полу с оборотнем и говорит ей, что она не может пойти против своей природы. Магнус испугался при мысли, что чуть не оставил Алека еще до окончания вечера. Теперь же это было последнее, что он хотел сделать сейчас. Он притянул Алека за шлевки на его джинсах, чтобы между их телами не осталось расстояния, и поймал губами его крошечный вздох.

Поцелуй разгорался, и за закрытыми глазами он видел только золотые вспышки, ощущал только губы Алека, его сильные нежные руки, которые удерживали оборотня и старались не ранить ее. Алек прижал его к перилам так, что прогнившее дерево заскрипело, но Магнус даже не обратил внимания — Алек здесь, Алек сейчас, вкус Алека на его губах, его руки оттягивают в сторону ткань его собственной поношенной футболки, чтобы добраться под ней до обнаженной кожи Алека.

Им потребовалось ошеломляюще много времени, чтобы вспомнить, что у Магнуса есть квартира, и броситься наверх, не отлепляясь друг от друга. Даже не взглянув, Магнус распахнул дверь — она так сильно ударилась о стену, что ему пришлось приоткрыть один глаз и проверить, не разнес ли он ее случайно.

Алек осторожно и ласково покрывал поцелуями шею Магнуса, начав с уха и закончив впадиной у основания горла. Дверь в порядке. И все остальное тоже.

Магнус потянул Алека за собой на диван, тот безвольно обрушился на него сверху. Магнус приник губами к его шее. Он ощущал на губах пот, мыло, кожу, которую слегка прикусил, надеясь и желая оставить на ней след. Алек хрипло простонал и начал действовать. Ладони Магнуса скользнули под смятую футболку Алека, изучая форму его тела. Он провел пальцами по округлости его плеч, вниз по длинному изгибу подтянутой спины, чувствуя шрамы его профессии и дикость его поцелуев. Алек стыдливо расстегнул пуговицы на жилете Магнуса, раскрыв обнаженную кожу и скользнув внутрь, чтобы коснуться его груди, живота, и Магнус почувствовал, как прохладный шелк сменился теплыми руками, пытливыми и ласкающими. Он чувствовал на своей коже дрожащие пальцы Алека.

Магнус протянул руку и прижал ладонь к щеке Алека, его загорелые пальцы без колец контрастировали с его бледной, как лунный свет, кожей: Алек повернул лицо к изгибу ладони Магнуса и поцеловал ее, и сердце мага разбилось.

— Александр, — прошептал он, желая сказать больше, чем просто «Алек», назвать его по имени, длиннее и отличающимся от имени, которым называют его все остальные, именем с его весом и ценностью. Он прошептал имя, будто давал обещание, что не будет торопиться. — Может, нам стоит немного подождать?

Он слегка оттолкнул Алека, но тот понял намек. Он воспринял все более серьезно, чем имел в виду Магнус. Он слез с дивана и отошел от него.

— Я сделал что-то не так? — спросил Алек, у него дрожал голос.

— Нет, — ответил Магнус. — Это далеко не так.

— Ты прогоняешь меня домой?

Магнус поднял руки.

— Я не заинтересован в том, чтобы говорить, что тебе делать, Александр. Я не хочу уговаривать тебя что-то делать или убеждать этого не делать. Я лишь говорю, что, может, ты хочешь остановиться на мгновение и подумать. А потом ты можешь решить — все, что захочешь решить.

Алек выглядел расстроенным. Магнус мог посочувствовать.

А потом он обеими руками провел по волосам — благодаря Магнусу, это была уже катастрофа, и больше крушения не могло быть, оно уже достигло максимального краха — и стал расхаживать по полу. Он думал, Магнус видел, и задавался вопросом, о чем же он думал: о Джейсе, Магнусе, своей семье или своем долге, как быть добрым к себе.

Дойдя до дверного проема, он перестал расхаживать.

— Наверно, я пойду домой, — наконец, произнес Алек.

— Наверно, — с огромным сожалением сказал Магнус.

— Я не хочу, — проговорил Алек.

— Я тоже не хочу, — сказал Магнус. — Но если ты не…

Алек быстро кивнул.

— Тогда до свидания, — сказал он и наклонился для быстрого поцелуя. По крайней мере, Магнус ожидал, что тот должен быть быстрым. Он не совсем понимал, что произошло после этого, но вот каким-то образом его уже обнимал Алек, а они оба оказались на полу. Алек ловил ртом воздух и цеплялся за него, кто-то ухватился за чью-то пряжку на ремне. Алек целовал Магнуса так сильно, что ощущалась кровь, и Магнус проговорил: «О, Боже», а потом…

А потом Алек снова оказался на ногах и держался за дверной косяк, словно воздух стал потоком, который может отнести его к Магнусу, если он за что-нибудь не ухватится. Казалось, он с чем-то боролся, и Магнус гадал, попросит ли он остаться после всего или скажет, что весь этот вечер был ошибкой. Магнус чувствовал больше страха и предвкушения, чем был в состоянии сыграть, и осознал, что так быстро все это обрело большее значение, чем должно было.

В напряжении он ждал, когда Алек заговорил:

— Мы увидимся снова?