Категории
Самые читаемые

Ратное поле - Григорий Баталов

Читать онлайн Ратное поле - Григорий Баталов
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 49
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

После его откровенного признания мы больше не возвращались к прошлому Петра. Лишь однажды, накануне Курской битвы, не могу вспомнить по какому поводу, на досуге зашла речь о послевоенной жизни. До победы еще дожить надо, а в штабной землянке, слышу, сержант Иванов спрашивает майора Саченко, замполита:

— Поле войны, товарищ майор, наверное, снова будете писать статьи в газетах?

— Это точно, Петя. Буду рассказывать, какой кровью оплачена жизнь, — замполит отрывается от записей, протирает толстые стекла очков.

Я тоже оторвался от карты, развернутой на двух снарядных ящиках, служивших нам столом.

— А ты, Петро, чем займешься? — спрашиваю не без умысла. Интересно, какие мысли бродят на этот счет в лихой голове адъютанта.

Ответил он сразу, как о чем–то заранее решенном:

— Пойду учиться в институт. Чтобы стать управляющим банком.

— Вот это замахнулся! — не удержался замполит. — Банк — и не меньше? Может, бухгалтером?

— Может, и бухгалтером, — соглашается Иванов. — Но только чтобы при деньгах, при государственных. Теперь я буду народную копейку во как беречь, — сержант крепко сжимает кулак. — Сколько же надо отстроить сел и городов, дыр законопатить в народном хозяйстве!..

Мы с замполитом переглянулись: такие планы нас радовали.

В конце июля сорок третьего 229‑й гвардейский стрелковый полк ночью форсировал Северский Донец и зацепился за противоположный берег. Сутками шли непрерывные бои. Мы выбивали противника из траншей, отражали его контратаки, отбивались гранатами, схватывались врукопашную. На моих глазах сержант Иванов уничтожил несколько гитлеровцев, а в опасные минуты по–прежнему оказывался впереди меня. Я уже давно понял тактику адъютанта: он прикрывал собой командира от случайной пули.

— Петро, не мешай командовать! — добродушно покрикивал я. — Думаешь, не вижу?

И однажды он ответил, утирая с лица пот рукавом гимнастерки:

— Сильна рать воеводою, товарищ майор. Полк без командира, что туловище без головы.

— Ишь ты! — удивился я такому изречению.

В тот день, когда гитлеровцы прорвались к нашему наблюдательному пункту, адъютант выбежал вперед, прикрыл меня и принял на себя автоматную очередь.

Я не смог даже проститься с Ивановым — вокруг кипел бой. Потом мы, отбив контратаку, продвинулись вперед. Появилась свободная минута. Я надеялся, что Иванов ранен, что его еще можно спасти и он снова возвратится ко мне. Но санитары сообщили: павших в этот день уже захоронили. Среди них был и мой первый адъютант сержант Петр Иванов.

ДОЧЬ КОМИССАРА КУТУЗОВА

Пусть молодость знает, какою ценою

Добились мы этой весны.

Е. Долматовский

Клавдию Кузьминичну Клокову вызвали в Херсонский горком комсомола. По телефону намекнули: повод торжественный — одному из лучших пропагандистов города будут вручать Почетную грамоту ЦК ЛКСМУ.

Вспомнила Клавдия Кузьминична: перед войной вот так же вызвали в райком, вручили комсомольскую путевку на строительство железной дороги в Казахстане. Как много воды утекло с той поры, как много пережито…

Получив грамоту из рук секретаря горкома, Клавдия Кузьминична смутилась. Очень уж дружно аплодировали ей, не ожидала. Когда зал умолк, тихо сказала:

— Некоторые считают, что пропагандистом надо родиться. Может, и так. Я стала пропагандистом еще на войне, в тяжелое для Родины время, под Сталинградом.

…В вагоне–теплушке тепла не было. Его выдували без остатка зимние ветры казахстанских степей. Воинский эшелон буравил снежную круговерть. Медсестра Клава Клокова горячим дыханием оттаивала пятачок в заиндевевшем окошечке на верхних нарах, ловила названия станций, и полустанков. Поезд шел по железной дороге Акмолинск — Карталы, той дороге, в строительстве которой она недавно участвовала как посланец комсомола. Сейчас эта дорога вела на фронт, остановки случались все чаще: буран, как шлагбаумом, перекрывал путь снежными заметами. И тогда из теплушек высыпали красноармейцы и молоденькие лейтенанты в новеньких полушубках, еще не потрепанных ветрами шапках–ушанках, нерасхоженных в походах валенках. Дружно разминали плечи, расчищая путь. Клава заметила: вместе со всеми работал невысокий, но плотный командир со знаками различия старшего политрука.

По возрасту комиссар многим бойцам и командирам годился в отцы, но трудился с азартом, с шуткой–прибауткой, по–молодому. Вокруг него всегда и людей погуще, словно здесь снег легче бросать.

Когда эшелон тронулся после одной из таких вынужденных остановок, комиссар вскочил в вагон медсанбата. Отряхиваясь от снега, весело спросил: «Не прогонит медицина?»

— Сейчас — даже рады. А вот там, — женщина–врач махнула рукой на запад, — лучше к нам не попадайтесь.

— Уговор принят, — полусерьезно ответил гость. — Хотя меня уже штопали ваши золотые руки, — пошутил он.

Оказалось, не так уже случайно заскочил старший политрук к медикам. Вскоре у остывшей железной бочки–печки, тесно прижавшись друг к дружке, они слушали рассказ о последних новостях. Утешительного мало: враг под Москвой. Но в словах Евгения Семеновича Кутузова (Клава позже узнала имя, отчество и фамилию комиссара) звучала страстная вера в победу: она придет! Через жестокие бои, через раны и смерти, но победа будет за нами, враг будет разбит, уничтожен, изгнан с Советской земли!

— Нам в гражданскую было трудней, — говорил старший политрук. — Мы воевали за власть, при которой еще никто не жил. Сейчас мы уже четверть века живем при Советской власти. Народ полюбил ее, принял, как родную. И поэтому грудью встал на ее защиту…

Эшелон отстукивал километры, проскакивал полустанки. Но сейчас никто не считал их. Комиссар приковал к себе внимание пожилой женщины–врача, молоденьких медсестер и юных санитарок, вчерашних школьниц.

— Главное, девчата, не падать духом, — поднялся комиссар, когда поезд начал сдерживать бег. — Правильно сказал Верховный Главнокомандующий, что будет праздник и на нашей, советской, улице.

…Эшелон выгружался в прифронтовой полосе. С запада доносился гул не то бомбежки, не то артиллерийской канонады. Мерзлая земля часто вздрагивала. Полки 29‑й стрелковой дивизии, получив районы сосредоточения, уходили в ночь. Вместе с медсанбатом двигалась ближе к фронту и медсестра Клокова.

Некоторое время Клава ничего не слышала о комиссаре Кутузове. Но вот попалась в руки дивизионная газета «Советский богатырь», в которой рассказывалось о подвигах бойцов, командиров, политработников в боях за Сталинград. Встретилась в ней и фамилия Кутузова. Он поднял бойцов в контратаку и отбил у врага важную высоту, а в другой раз отличился в ночном бою… Однажды комиссар Кутузов прибыл в медсанбат проведать раненых своей части. Тот короткий визит — шли тяжелые бои, и комиссар спешил возвратиться на передовую — оставил след в памяти раненых и медиков. Для каждого нашел он теплое слово, добрую шутку, дружеский совет. Клаву похвалил за внимание к раненым, просил почаще с ними беседовать.

— Слово тоже лечит, — уже на пороге землянки сказал Кутузов. — С людьми надо уметь разговаривать. Вот так, дочка… — И помахал рукой.

А на следующий день комиссара Кутузова санитары принесли на носилках. Комиссар шесть раз в течение дня водил бойцов в контратаки. Полк вернул оставленные рубежи, но противник обрушил на них шквальный артиллерийско–минометный огонь. Снарядный осколок пробил комиссару грудь.

Клава не знала о ранении Кутузова. Сделав раненым перевязки, рассказала им о фронтовых новостях, о последней сводке Совинформбюро. И вдруг услышала слабый, но очень знакомый голос:

— Подойди ко мне, сестричка.

В углу на плащ–палатке лежал весь перебинтованный комиссар Кутузов.

— А ты молодец… Хорошо говоришь… Сердечно… — комиссар с трудом выговаривал слова. — Из тебя может выйти настоящий агитатор… Нашей, ленинской школы…

Он устало закрыл глаза и словно уснул. Клава выбежала из палатки, не в силах сдержать слезы…

В течение дня она несколько раз, куда бы ни спешила, заглядывала в эту палатку. Комиссар, казалось, уже пришел в себя, шутил с ранеными, старался поднять им настроение, помочь справиться с непереносимой болью. Врач медсанбата, та женщина, которая советовала Кутузову не попадаться к ней на фронте, горько пожурила: «Не сдержал, комиссар, слова!» Потом, передавая другому военврачу дежурство, сообщила: «Плох, очень плох Кутузов. Видимо, до утра не дотянет…»

Он умер под утро. Похоронили его на высоком кургане в приволжской степи, обозначив место жестяной красной звездой. Клава долго стояла у свежего холмика. Сама не знала, почему так вошел в ее душу этот удивительный человек. Хотелось стать такой же, всю жизнь отдать служению людям…

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 49
Перейти на страницу:
Открыть боковую панель
Комментарии
Настя
Настя 08.12.2024 - 03:18
Прочла с удовольствием. Необычный сюжет с замечательной концовкой
Марина
Марина 08.12.2024 - 02:13
Не могу понять, где продолжение... Очень интересная история, хочется прочесть далее
Мприна
Мприна 08.12.2024 - 01:05
Эх, а где же продолжение?
Анна
Анна 07.12.2024 - 00:27
Какая прелестная история! Кратко, ярко, захватывающе.
Любава
Любава 25.11.2024 - 01:44
Редко встретишь большое количество эротических сцен в одной истории. Здесь достаточно 🔥 Прочла с огромным удовольствием 😈