Агрессия НАТО 1999 года против Югославии и процесс мирного урегулирования - Елена Гуськова

В Сербии большинство обществоведов причины албанских выступлений видели «в сепаратистской идеологии албанцев в Сербии», в национализме, а позже — в «исламском экстремизме»[76].

Руководство Югославии и Союза коммунистов в 80-е гг. связывало проблемы Косова с борьбой против «антисоциалистических действий» и «антикоммунистической идеологии», прежде всего в Сербии. Сербию обвиняли в многообразных проявлениях национализма — в «унитаризме», «бюрократическом стремлении к централизму», в «великосербском национализме», который прикрывается лозунгом «Сербия и сербы находятся под угрозой»[77]. Информация о событиях в Косове в полном объеме долго была недоступна общественности. Между тем, большинство исследователей и партийных лидеров тогда склонялись к выводу, что причины следует искать в неблагоприятной общественно-политической атмосфере, социальных и экономических проблемах, среди которых выделялись безработица и низкий уровень жизни населения Косова[78].

Действительно, проявления крайнего национализма в крае зависели от нерешенных экономических проблем и сложной социально-экономической ситуации. На экономическом положении края сказывались трудности экономического развития страны в целом, ставшие наиболее ощутимыми с начала 80-х гг. Автономный край Косово являлся самой отсталой частью Югославии, хотя он богат природными ресурсами — углём и минералами, имеет плодородную землю. Средний уровень жизни здесь оставался намного ниже не только общеюгославского, но и уровня других слаборазвитых частей страны. Если в 1947 г. уровень развития трёх слаборазвитых республик — Боснии и Герцеговины, Македонии и Черногории — был выше косовского всего на несколько процентов, то в 1980 г. — уже в 2,5 раза[79]. Но если говорить об абсолютных темпах экономического развития края, то становятся заметными значительные успехи.

На развитие автономного края Косово в течение всего послевоенного периода выделялись значительные средства: с 1956 г. — Сербией, с 1957 г. — федерацией, а с 1965 г. — Фондом федерации по кредитованию ускоренного развития слаборазвитых республик и автономных краев. Результаты такого финансирования наиболее отчетливо видны в цифрах в абсолютном выражении. За период с 1965 г. по 1985 г. темпы экономического роста в крае были самыми высокими в стране и составляли 6,7 %. Если общественный продукт в Югославии возрос за 30 лет в 5,5 раз, то в Косове — в 5,2 раза. Промышленное производство увеличилось в СФРЮ на 6 %, а в Косове — на 7 %. Но в пересчете на душу населения экономические показатели Косова значительно уступали другим регионам. В 1980 г. уровень общественного продукта на душу населения в Косове был на 72 % ниже общеюгославского. Уровень безработицы в Косове на 30 % превышал средний показатель по стране. В крае более 800 тыс. че ловек не могли найти работу[80].

Одним из факторов, влиявших на такие различия в показателях, был опережающий естественный прирост населения. По его темпам Косово занимало первое место и в Югославии, и в Европе. Всё, что общество вкладывало в развитие Косова, поглощалось приростом населения. Неудивительно, что «демографические инвестиции» вызывали, с одной стороны, нарекания остальных республик Югославии, а с другой стороны, недовольство самих албанцев, полагавших, что они недополучают средства, предназначенные для развития края, и потому отстают в экономическом и общественном развитии. Эффективность капиталовложений в крае была в два раза ниже, чем в целом по стране. Сумма убытков от нерентабельных предприятий составила в крае в 1981 г. 280 млрд. динаров, а план экономического развития в том же году был выполнен лишь на 41 %. В условиях горизонтальной дезинтеграции увеличилась экономическая обособленность края: в 1983 г. товарооборот в пределах Косова составил почти 63 %[81].

Поиск причин обострения ситуации привел многих исследователей к необходимости обратить внимание на систему образования в крае, которая была тесно связана с албанской школьной системой. По их мнению, такая связь способствовала «албанизации Косова» и росту националистических настроений в нем, особенно среди молодежи. В Косово приезжали сотни учителей и профессоров из Тираны, а косовские, в свою очередь, проходили стажировку в Албании. Занятия велись по албанским учебникам, государственные программы СФРЮ игнорировались. Университет готовил «албанологов» в таком количестве, которое не требовалось стране. «Албанизация Косова» становилась естественным процессом, а воспитание националистических идей происходило уже за школьной партой. В Косове существовали 904 албанские начальные школы и 69 средних школ. В 1970 г. в Приштине был открыт университет, в котором и на албанском, и на сербском языках обучались 37 тыс. студентов, 80 % которых были албанцами[82]. Косово по количеству студентов превосходило даже другие республики. На 1 тыс. человек населения край имел студентов на 14 % больше, чем в среднем по стране. Албанский национализм практически неограниченно использовал все краевые структуры власти — милицию, суды, систему школьного и университетского образования, Академию наук, писательскую организацию, — для того чтобы национализм мог проникать во все сферы жизни, все слои населения.

Руководство Сербии использовало разные методы урегулирования ситуации в крае в 80-е гг. Периоды введения военного положения сменялись периодами разработки новых программ решения «проблемы Косова», которые включали в себя или экономические меры (такие как преодоление замкнутости края, изменение его экономической структуры, укрепление материальной основы самоуправления), или политические (попытки формирования единства на классовых, а не национальных основах). Так, в соответствии с общеюгославской программой по Косову, принятой в декабре 1987 г., было решено продолжить работу по созданию условий для опережающих темпов экономического развития края, интегрирования экономики Косова с экономикой СФРЮ; оказать автономному краю помощь в кадрах для работы в органах управления и правосудия; установить плановый контроль над использованием средств Фонда федерации по кредитованию ускоренного развития слаборазвитых республик и автономных краев; принять соответствующие меры по развитию культуры и образования. В Скупщине СФРЮ был образован постоянный орган для наблюдения за воплощением этой программы[83]. Неоднократно рассматривались вопросы преодоления замкнутости края, изменения структуры его экономики, укрепления материальной основы самоуправления, создания современной инфраструктуры, усиления социальных гарантий для населения со стороны государства, осуществления гарантий конституционной законности для всех жителей Косова. В 1987 г. была принята программа по предотвращению выселения сербов и черногорцев из края.

Противостояние в 90-е

В конце 80-х гг. ситуация в крае заметно обострилась. Когда руководство Союза коммунистов Сербии сменило руководителей Краевого комитета СК Косова, среди которых был популярный у албанцев Азем Власи, в Приштине и других городах прошли демонстрации протеста. В феврале 1989 г. началась забастовка шахтеров, выступавших против исключения А. Власи из ЦК СКЮ. События в крае вызвали огромный резонанс по всей стране. В Любляне поддержали требования шахтеров, а в Сербии — осудили, потребовав от правительства серьезных мер. 3 марта 1989 г. Президиум СФРЮ ввел комендантский час в Косове.

Поиск выхода из ситуации привел руководство Сербии к убеждению, что только централизация власти и упразднение ряда полномочий краевой администрации смогут нормализовать обстановку. Серьезной критике подверглось равноправие между республикой и краями. Доминирующей становилась точка зрения, что Конституция 1974 г. ослабила Сербию, лишила ее права на собственное государство. В результате в Сербии развернулась кампания за правовое территориальное и административное единство республики, за сокращение прав автономных краёв. Скупщина Сербии в марте 1989 г. приняла поправки к Конституции, а в сентябре 1990 г. — новую Конституцию Сербии, которая была встречена «в штыки» в Косове, поскольку понижала уровень автономии края. Генеральный секретарь ООН Б. Бутрос-Гали отмечал в своей записке: «По словам правительства, реформа была необходима в связи с тем, что Сербия парализована широкой независимостью, которой обладали края. Многие законодательные и судебные функции краевых органов были переданы в Республику». Автономные края сохранили полномочия в отношении краевого бюджета, вопросов культуры, образования, здравоохранения, использования языков и других вопросов. В ответ на эти изменения, по словам Б. Бутрос-Гали, «большое число государственных служащих из числа албанцев в Косове подали в отставку, а другие были уволены и заменены лицами из других частей Сербии. Как утверждают, таким образом до 100 тыс. человек были сняты со своих должностей в государственных и краевых административных органах, школах и государственных предприятиях»[84].