Свиток 4. Перевернуть мир - Егор Дмитриевич Чекрыгин

Как-то сильно защемило в груди. Начать что ли его с младенчества по системе ниндзей воспитывать? Чтобы к годам десяти этакий микробрюсли получился, который всем сотоварищам задницу надерет одной левой пяткой? А то ведь, что там ни говори, а с родительскими генами у него сплошной облом. И я, прямо скажем, не великан, да и Тишка, хоть и длинная была, но особой крепостью не отличалась. А у тех же Лга’нхи с Ластой евоной такой монстрик может народится, что его не то что пяткой, и танком хрен сшибешь…

Или того, приучить псов повсюду за ним ходить и от разных бед охранять? …Только мои псы, боюсь, до того времени уже не доживут, а где взять новых? …Сдуру, не подумав, взял двух кобельков. Теперь вон и они вовсю маются, каждый сверток шкуры пытаясь изнасиловать. Очередной Великий Прокол, Великого Шамана! …Впрочем, в Олидике собаки есть. Только мелкие какие-то.

И тут меня снова конкретно накрыло! О чем я вообще думаю? Держу в руках собственного ребенка, а размышляю о собачьем приплоде!

Я вдруг наконец-то осознал, что это существо у меня в руках, реально мой сын. И я, и только Я, несу за него ответственность. А вместе с ним и за всех, кто будет рядом с ним в бою, на празднике и на охоте. За Род! Потому что без Рода, без Племени, тут не выжить!

Сейчас только и стало понятно, почему отцовство, настолько меняет статус человека. До того, сколько бы лет тебе ни было, и сколько бы подвигов ты ни совершил, ты лишь пацан, который отвечает только за себя, и только о себе и думает.

А вот когда приобщаешься в Вечности, получив собственное продолжение в Роде, тогда перестаешь ассоциировать себя с Пупом Вселенной, система ценностей сдвигается, убирая из Центра «Я» и заменяя его на «Мы», и ты начинаешь мыслить слегка другими категориями.

Например, «…А ведь не дай бог прибьют меня в очередной разборке с врагами, кто позаботиться о ребенке?».

…Племя конечно позаботится! Кто же еще. И от того каким был его отец, очень сильно зависит уровень этой заботы и отношение к этому человечку вообще. Тут ведь, например, при распределении добычи принято и подвиги, и проступки дедушек учитывать. Я разок облажаюсь, и вот этому комочку плоти у меня в руках это до скончания жизни будут припоминать, и детям его тоже. А может и внукам, если облажаюсь конкретно. А как тут не облажаться, если ты лишь врун и пустое место, только изображающее из себя что-то существенное?

Настроение как-то снова ушло в минус, и я, обменяв ребенка на миску с кашей из рук Улоскат, слопал ее даже не почувствовав вкуса. Думы в голове роились, прямо скажем безрадостные. Но хоть брюхо набил, а вслед за сытостью, пришла и дремота…

Проснулся я от очередного крика и визга.

Угу, новая серия «Бесконечной битвы»! Затравленные глаза Улоскат, надвигающаяся на нее с палкой сестренка, и маячащий где-то чуть в отдалении Витек с собственным ребенком под мышкой. …Дикари блин! Поспать спокойно не дают.

— Улоскат, — рявкнул я недовольным спросонья голосом. — Отдай ей ребенка. …А ты, Осакат, не убегай хрен знает куда, а сядь рядом с ней и покорми Моего ребенка. А потом ей же и отдай, потому как нравится это тебе или нет, а она моя жена. А тебе пока что возни и со своим хватит.

И не веди себя как полная дура. — Помолчав немного, добавил я. — Она в смерти Тишки не виновата, и тебе воевать с ней нельзя. Потому как она тебе близкая родня, считай как двоюродная сестра! А вспомни, что в Законе про тех, кто с родней воюет, написано? «Вплоть до изгнания из племени, если проступок будет серьезным».

Вы же ведь, по всем обычаям, такая близкая родня, что когда детишки подрастут, вас обоих матерями будут называть. Так что хватит смотреть друг на дружку, будто аиотеека встретили. Или уже про Закон забыли? Хотите Духов разозлить, и чтобы они вам обеим отомстили?

О! гляжу бабы малость задумались и начали приглядываться друг к дружке, словно бы первый раз в жизни увидели.

— Совсем одурели? — Продолжил давить я. — Особенно ты, Осакат. Ты же ученица Шамана, умеешь читать. И Закон не можешь нарушать. Наоборот, должна охранять и поддерживать, это твоя прямая обязанность. Иначе зачем я тебя грамоте и счету учил?

Ну наконец-то! Последний довод оказался достаточно весомым. Тут ведь и Родство чтят, да и новоявленного Закона побаиваются, ведь за ним Духи Предков стоят. …И если подумать, это наверное первый раз, когда Закон сработал!

Обе родственницы сразу прекратили боевые действия и перестали вырвать ребенка друг у друга. Видать наконец-то задвигались в головах какие-то шестеренки, и они просчитали степень своей близости. И она реально оказалась очень и очень близкой. …Я же получается сынишке Витька с Осакат — двоюродный дядя, а Витек — двоюродный дядя моему. И хотя я пока так и не выяснил в чем там фишка с двоюродными дядями, но дело это серьезное. Двоюродный дядя, вроде как, даже важнее родного отца. …Наверно потому, что может воспитывать ребенка без лишних сантиментов и слепой родительской любви. …Или просто предрассудок на эту тему есть какой-то. Вроде тех самых «синих рогачей».

Да и воззвание к гордыне Осакат как всегда неплохо сработало. Может ее раньше и коробило, что «низшая» стала ее двоюродной сестрой. Или просто хотелось выместить злость из-за смерти подруги, на особе вроде как занявшей ее место. Но своим статусом Ученицы Шамана она сильно гордится. …Собственно, после того как она, выйдя замуж, перестала быть «прынцессой», это и есть один из главных столпов ее гордыни. А когда я еще и ляпнул про «Закон поддерживать…». …Как бы сестренка не вообразила себя местным шерифом, и не наломала дров.

— Чего тебе Витек, — спросил я у подошедшего ученика. — Знак на камне уже выбил?

— Нет, там это, Дебил. Охотники какое-то племя, которое сюда идет, обнаружили.

— «Вот блин, накаркал», — мысленно плюнул я, чувствуя как холодеет все внутри. И как-то резко становясь очень серьезным, коротко спросил у Витька. — Аиотееки?