Зомби - Денис Чекалов

Да, а второе, о чем я жалею, – это протез хряща.

Если хотите, его вам поставят сразу на обе руки, и вы получите скидку. Хорошая вещь, как мне говорили. Но я отказался, – не люблю, когда меня режут.

И вот об этом сейчас я очень, очень жалел.

– Держите его покрепче, – приказал Вацлав. – Чтобы не дергался.

Наше тело состоит из костей и мяса.

Помните об этом, кстати, когда едите котлету в «МакРональдсе». Никогда не знаешь, из кого на самом деле ее приготовили…

Кости крепятся друг к другу хрящами.

Да, можете прямо сейчас разрезать себе ладонь и убедиться в этом.

Если растянуть хрящ, – совсем немного, – соседние кости щелк! и выпрыгнут из пазов. Это называется вывих. Первая фаланга большого, – вот что меня интересовало.

Я выбил ее, – в сторону кисти. Теперь палец можно просто сложить к ладони. При этом смело можете выть и плакать от боли, – никто вас не осудит за это.

По крайней мере, из тех, кто пробовал сам.

В спецслужбах этому трюку учат особо. Нас натаскали как следует. Обе мои кисти вылетели из браслетов одновременно. Самое важное теперь, – вправить кости обратно. Ведь без большого пальца толку от руки чуть.

Времени на это нужно немного, – пара секунд. Долго ли, умеючи. Но обещаю, – эти мгновения вы запомните навсегда.

– Держите его! – крикнул Вацлав.

Если вы смогли избавиться от наручников, – дальше все достаточно просто.

Чаще всего, вы сразу же получите пулю в голову.

Ваши враги ведь не будут просто стоять и ждать, пока вы возитесь с кандалами. И у них с лихвой хватит времени, чтобы спустить курок. И если этого не произошло сразу, – значит, вам очень повезло.

Больше, чем вы заслуживаете.

Я рванулся к поясу.

Пряжка послушно щелкнула, и распалась на два небольших ножа.

Я сложился пополам, и полоснул по ножным браслетам. Здесь все зависело от удачи, – что окажется тверже. Потом я кувыркнулся по полу, перекатился, – и понял, что свободен.

Теперь бы еще остаться в живых, – совсем будет хорошо.

Высокий громила стоял прямо передо мной. Не вставая, я полоснул его ножом по ноге, – снизу, по сухожилию.

Бандит заорал, и скорчился на полу.

Марафон больше бежать не сможет.

Я распрямился и ударил второго ножом по горлу. Гангстеру так понравилось, что он умер. Его приятель как раз поднимался с пола.

Мой клинок вошел ему в шею, – сзади, под череп.

Глухо зарычал Вацлав.

Он вскинул руки, пытался достать оружие, но я со всех сил врезал ему в лицо. Шлепнулся на пол, дергаясь, анемон.

Крысопауки набросились на него, и порвали в клочья.

Мой кулак еще раз врубился Вацлаву в челюсть. Парень качнулся, потерял равновесие, – и рухнул в окно.

Его крик пронесся по пустой улице.

Я выглянул вниз.

Он лежал, скорчившись, на грязном асфальте.

Двадцать этажей. Никто не сумел бы выжить.

– Прощай, дружище, – прошептал я.

Вацлав медленно поднялся.

Наши глаза встретились, и он улыбнулся.

Глава 2

Аномальная Зона

В Болотном трактире было шумно.

Звенели кружки, гудели ульем голоса сталкеров.

Высокий юноша сидел за столиком, недалеко от входа. Казалось, ему лет двадцать пять или больше. Но приглядевшись, вы понимали, что он гораздо моложе, совсем еще мальчишка, – и годы непростых испытаний еще не успели вытравить в нем ни детские мечты, ни несбыточные иллюзии.

Он смотрелся чужим, – среди мрачных, обозленных людей, уставших от уныния бытия. И не потому, что был гораздо моложе, хотя одно это выделяло его в толпе.

В глазах у юноши ярко горело то, что люди вокруг утратили, – ясная цель, ради которой он жил, и твердая вера в победу.

– Кто это? – тихо спросил у хозяина завсегдатай, сталкер с обожженным лицом, и черной бородкой.

– Никогда его здесь не видел, – прошептал тот, вытирая стойку и украдкой глядя на незнакомца. – Ищет проводника. Хочет идти в Болота Отчаяния.

– Ого!

Сталкер провел заскорузлой ладонью по бороде.

– Лучше пусть прямо здесь застрелится. Шмотки его хоть даром не пропадут.

С завистью он поглядел на одежду юноши.

Нет, – то были вовсе не дорогие, новые вещи, что хитрый торговец у Рубежа продаст вам за парочку артефактов. Все, – от русского автомата до порыжевшей куртки, – видело и лучшие времена, и такие, что смотреть не захочется.

Пыльные, в заплатках, царапинах, – вещи юноши казались обычным хламом. Но опытный глаз сразу же примечал, что винтовка последней модификации, хоть и не сошла с завода, а собрана вручную умелым мастером-оружейником.

Усиленная тремя артефактами, со стволом из проклятого металла, – она лишь выглядела как простой автомат Калашникова, чтобы не притягивать лишних глаз.

Прочная куртка могла остановить пулю; а в маленьких карманах на поясе, не иначе, пряталось много всего полезного, – хоть иди за парнем и жди, пока он умрет, чтоб потом спокойно обшмонать труп.

– И так что, никто не хочет вести его на болота?

Сталкер был удивлен.

Мало ли в Зоне тех, кто на быстрые деньги падок.

Ищут проводника? Согласись, отправляйся в путь, – а за первым же поворотом, мочи своего заказчика, только гляди, не испорть одежду.

– Пытались уже, – хозяин прищурился. – Умный парень, разводку за версту чует.

– Долго он будет ждать. Только безумец пойдет в Болота Отчаяния…

Юноша, видно, тоже это смекнул.

Он уже собрался вставать, – но в этот момент громкие крики заставили его обернуться.

– Ах ты тварь!

Раздался звон сильного удара, а потом грохот.

Все повернули головы, – в Болотном трактире нечасто удавалось развлечься.

На полу лежала девчонка, – грязная, испуганная, в лохмотьях. По щеке лилась кровь.

– Вздумала сбежать, гнида?

Сгорбленный человек пнул ее ногой.

– И не думай! Я за тебя столько бабла отвалил.

Он поднял девчонку, и врезал ей по лицу, со всех сил.

– Теперь ты моя, понятно? Бушь делать, что я велю.

Люди вокруг одобрительно засмеялись.

Баба должна знать свое место, – а если забыла, так надо ей мозги вправить.

– Че лежишь? Подымайся, тварь.

Мужчине лет сорок.

Грязный, невысокий, в рваной кожаной куртке. Сальные волосы, заплетенные в дреды, свисали на уродливое лицо. В косичках постукивали черные обереги, – кости мутантов, прокаленные на костре.

Многие в Зоне верили, что это приносит удачу, и защищает мозг от шепота Кракена.

– Хватит!

Юноша встал.

– Оставь ее в покое, – приказал он.

В таверне сразу же стало тихо.

Здесь почти не было законов и правил, – но те, что существовали, блюлись всеми беспрекословно. Одно из них – не мочить никого в таверне, – чтобы потом у хозяина не возникло мыслишек порубить труп, для сытости, в общую похлебку.

Такое случалось довольно часто, и не всем почему-то нравилось находить в супе отрубленный палец.

Другое правило, не менее важное, – не воровать ничего в таверне, поскольку, как легко догадаться, это бы непременно привело к нарушению первого.

Однако если эти два закона, порой, все-таки забывались, – то все, и сталкеры, и бандиты, и даже ученые, которых здесь, по большей части, считали чужаками, – тщательно соблюдали третье правило, самое главное.

Оно было очень простым, и гласило: в чужие дела не лезь.

Что бы ни творилось на твоих глазах, – женщину избивают, ребенку, просто для смеха, отрубают пальцы топориком, или старика прижгли раскаленной сталью, – зачем обращать внимание.

Любую несправедливость очень легко исправить.

Надо только отвернуться.

– Убери руки, – повторил юноша.

В первый момент, никто не мог поверить.

Трактирщик даже выбежал из-за стойки, – решив, что ослышался, а на самом деле клиент опять жалуется на ногти и волосы в похлебке.

Бандит обернулся, и его гнилые зубы оскалились в недоброй ухмылке.

– Что ты сказал, сопляк? – с угрозой прорычал он.

– Я сказал, отойди от женщины.

Юноша вышел из-за стола.

Его рука легла на приклад винтовки.

– Оставь ее в покое. Она пойдет со мной.

Люди начали переглядываться.

Одной-единственной фразой, мальчишка нарушил все три неписанных правила.

Вмешался в чужое дело.

Пытался отобрать чужую собственность – женщину.

И явно хотел прикончить бандита.

– Мэм, вы хотите, чтобы я увел вас отсюда?

Юноша обратился к женщине.

Та испуганно закивала.

Седой, бородатый сталкер, – что сидел за столом недалеко от парнишки, в компании приятелей, – хотел было вмешаться. Но друзья остановили его.

Нет смысла защищать тех, кто сам напросился на мордочистку.

– Да кто ты такой, ублюдок? – негромко прохрипел бандит.

Юноша выпрямился.

В голосе его прозвучали гордость, и детское высокомерие, когда он ответил:

– Я Ричард Теннеси.

Легкий шепоток прошел по трактиру.

Бандит осклабился.

– Дик? Слышал о тебе… Золотой мальчик. Мамочку свою ищешь.