Стоп-кадр из забытого фильма - Марина Ночина

   Длительное воздержание ведь сказывается на её агрессивности...

   Девушка скривилась, показывая язык своему отражению в зеркале и, потянувшись до хруста костей, вышла в приемную, чтобы добыть чашку кофе.

   Второй из четырех психологов на фирме - Денис, сам купил в офис кофеварку и приучил всех пить настоящий кофе, а не ту гадость, что они обычно растворяли из банки, а потом остывшим, выливали в раковину.

   И Денис был единственным мужчиной, которого Марина не боялась. Он однажды задержался с одним "трудным" пациентом, у которого жизнь не складывалась как надо, и увидел, как она сидит под столом, плача, после очередной встречи с Михаилом.

   В тот вечер они долго беседовали, и Рина рассказала почти незнакомому мужчине, с которым работала меньше трех месяцев, историю своей жизни. Денис не стал её осуждать или мучить вопросами, просто выслушал, напоил кофе с конфетами, которые стащил у Светы и отвез домой. С тех пор он всегда заботился о Марине и чуть ли не каждый день делал маленькие сюрпризы, от которых девушка не знала, убить ли его или поцеловать. Но они часто работали в разную смену и вот как сейчас, Денис снова вытворил глупость, заставившую её улыбнуться.

   Чашки, в которой она обычно пила кофе на месте не оказалось, а вот новая, с фотографией Марины на боку, призывно смотрела на неё со столика за шкафами, где они устроили, что-то вроде небольшой кухоньки.

   Рина покачала головой, вслух пообещав убить этого ненормального парня, и нажала на кнопку кофеварки, слыша, как в приемной Светы начинается оживление. Значит, скоро понадобится много кофе и сил, чтобы пережить этот день...

   Мальвина оказалась хорошей девочкой и безропотно выполнила все фантазии Романа, а отсутствием воображения, он никогда не страдал. Пар был выпушен, но почему-то накатила такая апатия, что мужчина даже не вылез из смятой постели, чтобы закрыть дверь за ушедшей девушкой. Хотелось курить и ещё раз увидеть ту незнакомку из кинотеатра. Причем, чего хотелось больше, Рома так и не понял.

   Вот только, после смерти отца, он перестал держать в доме сигареты, что уж говорить про девушку, имя которой он даже не знает. Роман сильно сомневался, что она появится перед ним лишь по одному его желанию. Раньше ведь не появилась, да и во все эти сверхъестественные штуки, он никогда не верил.

   С трудом заставив себя вылезти из кровати, он без желания принял душ и пообедал, хотя, судя по настенным часам, пора было ужинать.

   При одном виде бутербродов, которые он сварганил для себя, мужчину перекосило и кривые куски ломающегося хлеба, отправились в помойку. Такие же кривые куски дорогой колбасы, он всё-таки проглотил. И к удивлению для себя понял, чего ему сейчас не хватает.

   Страшно хотелось сладкой ваты или попкорна, которых Исаев никогда не любил. Вообще недолюбливал сладкое, даже кофе пил без сахара. А сейчас готов был убить за порцию карамельного попкорна, который сам же когда-то готовил, работая в кинотеатре.

   Мужчина громко хмыкнул - чем не повод ещё разок заехать на старое место работы?

   Вот и Роман не увидел ничего предосудительного. Он просто заедет, купит попкорна, может даже останется на какой-нибудь фильм.

   А желание снова увидеть молчаливую незнакомку тут не при чём.

   Быстро собравшись, Роман вывел свой внедорожник на объездную трассу, чтобы случайно не нарваться на очередную городскую пробку. Только заехал по дороге на заправку и в один магазинчик и сразу же направился к кинотеатру. До последнего сеанса, конечно, было далеко, но вдруг ей захочется прийти пораньше...

   Рома тряхнул головой, заверяя себя, что он едет туда совсем не из-за той девушки.

   Только зачем тогда на пассажирском сидении лежит букет цветов? Не билетерше же его дарить.

   Зарулив на свободный пятачок перед кинотеатром, Роман еще минут пятнадцать сидел в машине, следя за входом в здание. И сам не мог понять, зачем он это делает. Дорогие наручные часы показывали без двадцати минут девять, и значит, до последнего сеанса ещё было, ой, как далеко. Конечно, можно было просто зайти и спросить у той же кассирши про их постоянную клиентку.

   Роман был уверен, что эта девушка бывает здесь часто, простой прохожий не будет заходить на последний сеанс в эту старую развалину. Тем более что фильм заканчивается далеко за полночь и возвращаться домой такой красивой девушке, одной, по темным улицам, не самого благоприятного района города, опасно. К тому же, она сама говорила, что ей не впервой.

   Исаев тихо выругался и вылез из автомобиля. Сидеть без дела он никогда не умел, да и запас терпения был припасен для куда более важных дел. Так что, забрав огромный букет красных роз, он закрыл машину и направился в кинотеатр.

   Всё та же молоденькая кассирша встретила его широко распахнутыми лазами, но быстро сменила удивление на обворожительную улыбку и заигрывающий тон, которые Роман с успехом проигнорировал. И ещё больше удивил девушку, когда купил билеты на все оставшиеся на сегодня сеансы. Правда, тех было только два. Но и это показалось ему много, если незнакомка не придет.

   Роман даже перестал пытаться убедить себя, что пришел сюда только из-за попкорна, который он купил по дороге в зал. Он пришел сюда, чтобы ещё раз увидеть любительницу ночных сеансов. И желательно, узнать её имя.

   Билетерша тоже удивилась, когда он отдал ей сразу оба билета и, улыбнувшись, вошел в зал, заняв то же самое место, где сидел в прошлый раз. Букет он осторожно положил на соседнее кресло и занялся поеданием попкорна. Как ни странно, это успокаивало, даже лучше, чем утренняя пробежка.

   К середине фильма, попкорн в его бумажном ведерке закончился, и он с досадой отставил то на пол. Незнакомка пока не пришла и в принципе, это было даже хорошо. Наверное, начинать знакомство под Хичкоковских "Птиц" не самая лучшая затея. Да и учитывая человек пять-шесть пенсионного возраста, которые вмести с ним смотрели кино, им бы не дали спокойно узнать друг друга получше. Если она вообще захочет знакомиться.

   Роман с каким-то извращенным удовольствием досмотрел фильм, развалившись в своем кресле. Даже умудрился посмеяться там, где стоило бы плакать. Он буквально чувствовал на себе осуждающие взгляды пенсионеров, но ничего не мог с собой поделать. И он совсем не удивился, что все зрители, ворча, разошлись, так и не дождавшись финальных титров. Когда погас экран и зажегся приглушенный свет, в зале он был уже один. Наверное, стоило порадоваться, но Исаев только недовольно хмыкнул и сел так, чтобы видеть двери. До следующего сеанса оставалось больше сорока минут, но он уже кипел от нетерпения и бездействия, а время как назло тянулось чертовски медленно.