Извращённые склонности моей младшей сестры - Ишида Рё
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я принесла тебе распечатки, Мари-тян, ня, – проворковал голос, который, по всей видимости, принадлежал рыжей, – ты, когда планируешь появиться? Арисава из два б, начала борзеть, говорит, это ты её испугалась.
– Тс!
– Ты цикнула!
– Я не цыкала! Передай ей, что если не заткнёт варежку, я ей голову откручу! И кстати не называй меня Мари-тян и перестань добавлять это своё ня! Бесит!
– Да ладно тебе Мари-тян! Ня!
– В рожу захотела?
– Я умолкаю, госпожа! – рыжая хихикнула.
– Ты у нас теперь выглядишь прямо как принцесса! Разодета, как пай девочка! – продолжала она.
– Не твоё дело!
– Наши девки, тебя не узнают, если на улице встретят!
– Может это и к лучшему, – тихо проговорила Мари.
– Сакура говорит, что ты собираешься нас бросить!
Мари промолчала.
– Ведь это же не так? Правда, Мари-тян?
– Не называй меня Мари-тян! Для тебя я госпожа Судо!
– Простите меня, Судо-сама! Ня!
– Тс!
– Вы опять цикнули!
– Заткнись! Ты принесла деньги?
– Вот.
Зашуршала бумага. Официантка принесла заказанный Сэцуко кофе, она опять удивлённо посмотрела на неё, но Сэцуко не обращая ни на что внимания, вся превратилась в слух.
– Здесь не хватает.
– Говорит, не успели собрать. Обещает на следующей неделе.
– Скажи ей, что если денег не будет, я приду за ними сама. Нос ей вправили уже?
– Ну так, более менее.
– Мне нужны деньги! – грубо сказала Мари.
– Для чего? Для этой твоей взрослой тётки? Разве это не она должна тебя содержать?
– Заткнись! Не смей называть её тёткой! Для тебя она Танигава-сама! Поняла?
– Поняла, поняла, госпожа Судо! Неужели Вы так увлечены? Может быть, Вы даже влюбились? Смотрите, чтобы это не кончилось, так как в прошлый раз!
– Заткнись! Это не твоё дело! – яростно прошипела Мари.
– Что будет, когда она узнает о тебе всю правду? Она, небось, думает, что ты маленькая несчастная девочка…
Закончить рыжая не успела, жалобно зазвенела посуда. Кто-то всхлипнул, потом сплюнул на стол.
– Ты сама напросилась! Вот тебе платок, останови кровь, – услышала Сэцуко холодный, незнакомый голос Мари.
– Спасибо Судо-сама! Ваш удар всё также силён! – полузадушено проговорила рыжая, она говорила в нос, видимо через платок, – я всё же рада, что Вы всё ещё прежняя!
– Ты грёбанная мазохистка! Избавь меня от своего присутствия! И передай всем, если кто-нибудь тронет мою подругу, я его просто раздавлю как таракана! Я не остановлюсь ни перед чем! Ты меня знаешь!
– Знаю, знаю! Я донесу это до всех! И всё же, Вы сегодня так холодны со мной, моя Королева! – голос рыжей звучал всё также придушенно, – а ведь, в конце концов, у Вас не останется никого кроме меня! Как и всегда!
– Уйди! – сказала Мари изменившимся, полным страдания голосом.
– Ухожу, ухожу! Когда Вы ударили меня, Судо-сама, я едва не кончила!
– Я уже ухожу! Кстати, Ваш многоуважаемый отчим выписался из больницы. Он на каждом углу рассказывает, что прикончит Вас моя Королева! Он говорит, что девчонка совсем потеряла стыд, раз ударила отца ножом!
– Он мне не отец! И получил он по заслугам! Нечего было руки распускать! – равнодушно сказала Мари.
– Ещё он говорит, что пока он был в больнице, Вы его обокрали, моя Королева, ня!
– Пошёл он на хуй! И уйди уже! Не могу тебя больше видеть!
– Я ухожу! Уже ушла! Вы же не забудете о нашей важной встрече в пятницу? Вы будете с нами, моя Королева?
– Я буду! Уходи!
– Пока! Пока! Ня!
Через секунду рыжая появилась на улице, в ноздри у неё были засунуты клочки бумажных салфеток. Какой-то подросток покосился на нее, и она что-то сказала ему. Парень, втянув голову в плечи, поспешил пройти мимо. Засунув руки в карманы бейсбольной куртки, с оскаленной пастью льва на спине, рыжая пошла посередине тротуара и прохожие шарахались от неё освобождая ей дорогу. Сэцуко впала в какую-то прострацию, она всё ещё толком не осознала всё только что услышанное. К соседнему столику подошла официантка. Сэцуко услышала такой знакомый, нежный голос Мари.
– Прошу прощения за доставленные неудобства! Я заплачу за чашку!
Официантка что-то ответила, Сэцуко не разобрала что. Официантка отошла.
– Хочу услышать её голос! – донёсся до Сэцуко шёпот Мари. Сэцуко вскочила. Зазвонил телефон, Мари вдруг показалось, что он звонит где-то поблизости. Испугавшись, она вскочила и заглянула за диван, на соседнем месте было пусто, только на самом столе стояла нетронутая чашка с остывшим чёрным кофе. Мари села за этот столик, знакомый запах духов, ещё витал в воздухе, как будто Сэцуко была здесь минуту назад. Мари достала телефон, но позвонить не решалась. Она положила его на стол и смотрела невидящим взглядом на погасший чёрный экран. Раздался шорох и напротив неё на диван опустился человек.
– Ты была здесь всё время? – не поднимая головы, спросила Мари. Она решилась посмотреть. Лицо у Сэцуко было бледно, тонкие пальцы теребили краешек бумажной салфетки.
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – произнесла Сэцуко, дрожащим голосом. Мари встала и пошла к выходу из кафе, ничего не ответив.
– Мари!
Девочка вышла на улицу, Сэцуко бросилась за ней, но когда выбежала из кафе, Мари уже нигде не было.
Почти всю дорогу до станции Сэцуко бежала, не считаясь
