Залетные, или две полоски это ж... - Инга Максимовская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ваша операция не срочная. Мы можем провести её и через девять месяцев. Вы же понимаете, что врачебная этика и данная мною клятва Гиппократа не позволяют мне пойти на преступление.
.
-Странный какой-то промежуток времени, а почему не через полгода, например? Или не завтра? Или эта ваша клятва Гиппопотаму перестанет действовать после зимнего солнцестояния, или кому вы там поклоняетесь? Я не знаю.
- Потому что беременность у человека длится около сорока недель. Это примерно девять месяцев. Плюс после родов организм женщины должен восстановиться. Да вы правы, девять месяцев это примерный срок, через который мы сможем вас прооперировать. Я бы годик подождал, -хмыкнул чертов Пилюлькин. Боже, а говорили клиника одна из лучших в стране. Куда катится наша медицина, если сумасшедшие дядьки считаются высококлассными профи. Да он же мог меня зарезать на операционном столе. И ему бы за это ничего не было. Доктор то похоже со справкой.
- Ааааа, - наконец до меня начало доходить, - это розыгрыш. Скрытая камера, да? Куда нужно ручкой помахать? Смешно, смешно.
Вот совсем мне не смешно было, если честно. Хотелось плакать, съесть с полкило “Коровок” с маком, "со смаком", как моя тетя Матильда говорит, и опять плакать. А ещё хотелось прямо сейчас сбежать из этого роскошного кабинета, спасаясь от взглядов полных жалости и презрения, которыми меня одаривали хирург и его помощница. Только вот тётя Мотя и Горыч, презентовавшие мне на уши последние свои сбережения, ждут меня сейчас с результатом. И я не могу их разочаровать.
- Стелла, вы беременны, срок примерно шесть – семь недель. Это навскидку, более или менее точно вам скажет гинекологСлышите? Я врач, а не клоун, - словно сквозь вату донеслись до меня слова врача. Если бы сейчас у меня отвалились уши и свалились к моим ногам обутым в туфельки на картонной подметке запакованные в кокетливые синие бахилы, я бы наверное испытала меньший шок. А теперь мне казалось, что кто – то оглоушил меня по глупой башке каменной дубиной.
- Это невозможно,- прохрипела я, - я же почти девственница. То есть, господи. Что я несу... Простите. Мы предохранялись.
- Человечество пока еще не изобрело стопроцентного средства,- хмыкнул эскулап.- Даже у презерватива степень зашиты всего девяносто восемь процентов. Это много, но оставшиеся два процента все же существуют. Так что...
- Об этом должны писать на упаковке, крупными буквами,- всхлипнула я.
- Там пишут, уж поверьте. Я проверял,- хохотнул гонец, принесший дурные вести. – Стелла, мой рабочий день закончен на сегодня. Деньги можете получить завтра в нашем финансовом отделе. А сейчас до свидания.
Из кабинета врача выскочила, как ошпаренная, загибая на руке пальцы, в попытке подсчитать дни моего цикла. Привалилась спиной к двери, чувствуя, что – вот-вот и просто свалюсь в обморок. На голову словно упало тяжелое ватное одеяло моей тетушки.
- Даже таких трахают,- донесся из-за двери насмешливый голос «губастой»
- Заканчивай и пойдем. Твоя философия отвратительна, так что держи ее при себе, детка. Не всем же быть красотками. В таком случае мы сдохнем с голода, лишившись работы. А девчонку жаль, с такими ушами, да еще судя по всему будущая мать одиночка. Только посочувствовать остается. Беспросвет полнейший. Да бог с ней. Устал я что – то,- ухмыльнулся врач, медсестричка игриво хихикнула. И я наконец смогла отлепиться от деревянной створки. Очень уж не хотелось, чтобы меня еще на подслушивании поймали.
Стелла
Это катастрофа вселенского масштаба. Я выскочила из клиники, словно черт бегущий от ладана. Слетела по ступенькам, хотя ноги не очень то слушались. И случилось закономерное. Свалилась. Просто кулем грохнулась на асфальт, содрав ладони в кровь. Прекрасное завершение чудесного дня.
- Ты уши резать собираешься, или жизнь самоубийством кончать? – услышала насмешливый голос лучшего друга. Гор протянул мне руку, и я с сожалением отметила, что маникюр у него лучше ва сто раз, чем у меня. Вру, я вообще не помню, когда в последний раз делала хоть что – то, чтобы улучшить свою внешность. Восковая эпиляция интимного места не считается. Я сбежала с воплями через минуту после начала экзекуции. И мой, похожий на взлетную полосу среди густых зарослей, в которых заблудился и одичал не один Индиана Джонс, лобок видел чертов мистер «меня не зовут, я сам прихожу» ровно через два дня после процедуры. И не только видел, но и по-хозяйски права свои заявлял. Черт, вспомнила прикосновения горячих пальцев к «аэродрому» и чуть не сошла с ума от дикого возбуждения.
Могу себе представить, как он ржал в душе над ушастой идиоткой, которая позволила воспользоваться собой в его дьявольских целях.
- Я подумал, что нужен тебе,- глупо улыбнулся Горыч
Если бы он только знал, насколько. С Горычем я познакомилась еще в детском саду. И мы с ним даже не друзья. Закадычные подружки. Именно мне первой он рассказал о своей нетрадиционной ориентации, и о мечте. И я мечтала о принце, о семье о счастье. А теперь все эти грезы мои просто накрылись недоэпилированной ... И что делать, я не представляю, даже примерно. Полный и бесконечный бесперспективняк.
- Стелка, назначили дату операции?
- Горыч, помнишь, когда твои родители оставляли тебя ночевать у Моти, что она говорила, бросая нам, едва проснувшимся, колготки? Ну, когда мы в «сад» собирались? Помнишь? Холодно, мы сидим на кроватях, и тут врывается тетя Мотя, кидает мне красные колготки, тебе коричневые. И она говорила...
- Она говорила, дети запомните – две полоски – это жопа-хохотнул Горыныч, зачем – то поддернув джинсы на тощем заду.- Мотя огонь. Прикинь, она купила себе «сникерсы». Когда-нибудь я стану таким же, как наша старушка. Слушай, а при чем тут колготки?
- Ни при чем. Горыч, ты знал, что уровень защиты у презервативов девяносто восемь процентов?
-Да, - кивнул мой старинный друг.- Еще подумал,
