Продается Япония (сборник) - Саке Комацу

АССОЦИАЦИЯ «МАРС»

ОТДЕЛ СОДЕЙСТВИЯ РАСПРОДАЖЕ

ЗЕМЕЛЬНЫХ УЧАСТКОВ

ТАНАКА ИТИРО

Левый нижний угол, где обычно указывается адрес, был аккуратно срезан чем-то острым.

10

— Так вы что же, просто торговый агент?

— Совершенно верно, — ответил он, вытирая платком потный нос и доброжелательно улыбаясь. — Отдел занимается главным образом рекламой, но при благоприятных обстоятельствах он осуществляет и торговые сделки.

— Нет, это переходит все границы! — Я ощутил вдруг, как мускулы моего тела наливаются яростью. Хотел заорать, но не было голоса. Яд распространялся слишком быстро, и мое горло, как и мое сознание, сжали спазмы. — Я не знаю, что там распродает эта ваша ассоциация, но подобные вещи совершенно недопустимы! Это же мошенничество! Преступление против личности! Немедленно убирайтесь вон! Я занят! Всему есть границы!

— Умоляю вас, сэнсэй, — просительно проговорил он. — Если вы будете так волноваться, я от вас заражусь. У меня очень горячая натура, я вам уже говорил…

— Хватит молоть вздор! Это больше не пройдет! То он, видите ли, марсианин, то, буйно помешанный… Имейте в виду, я вовсе не такой слабовольный, как вы думаете!

— Это недоразумение, сэнсэй… прискорбное недоразумение… Я же признал, что зашел слишком далеко… Однако не все, что я вам здесь говорил, является ложью.

— Ну еще бы, марсианин по имени Танака Итиро — это же не зубоскальство, это вполне серьезно! Если вы не соврали, что вы — марсианин, значит, врет ваша визитная карточка. Неужто вы сами не видите, как непристойно выглядят все ваши попытки оправдаться?

— И все же я не лгу. Действительно, если судить по имени, то я — самый обычный землянин. Но в то же время я все-таки и марсианин. Все дело в том, что я — будущий марсианин, ассоциация «Марс» официально зарегистрировала меня как будущего жителя Марса. Вы ведь не видите ничего странного в том, что белые, переселившиеся некогда в Америку, называются сейчас американцами. И я думаю, что в марсианине по имени Танака Итиро тоже нет ничего одиозного…

— Вы подлец!

— Прошу вас, сэнсэй… Я ведь вас предупреждал…

Он произнес эти слова до жути мрачным голосом, уставившись мне в лицо, втянув голову в плечи и закусив губу, словно превозмогая боль. Кончики его пальцев легли на рукоять ножа, затем медленно заскользили вправо и влево по краю стола. Даже если это был его излюбленный трюк… Но плечи, как бы поднявшиеся от того, что остановилось дыхание… побелевшие, без кровинки, губы… Было нечто угрожающее в этом изменении облика, и я опять заколебался.

Идиотская кульминация — метание ножа — и сразу после нее пошлейшая карточка торгового агента… Положительно этот внезапный поворот ослепил меня. Не надо забывать, что остается еще телефонное предупреждение его жены. И даже если выдумку с марсианином считать просто, хитроумным ходом, то где доказательства, что сама эта выдумка не является плодом настоящего безумия? Нет, осторожность — прежде всего, и я снова втянулся в свой панцирь.

— Пожалуй, — проговорил я, — если судить с этой точки зрения, то вы, действительно, угощали меня не только ложью. Раз производится регистрация жителей Марса, марсианином может сделаться любой, и тогда все получается вполне логично.

В ту же секунду лицо его прояснилось, как будто протерли запотевшее стекло, и он, воодушевившись, заговорил легко и быстро:

— Я ужасно рад, что вы все поняли… Честное слово, у меня в мыслях не было только лгать… Нечестность решительно недопустима, хотя в интересах дела иногда приходится допускать некоторые преувеличения… Мне хотелось как раз подчеркнуть это различие…

От такой наглости я вновь разозлился.

— Между прочим, — сказал я, — зачем это в вашей карточке отрезан адрес?

— А, это?.. Так, ничего особенного… Просто мне не хотелось, чтобы вы зря тревожились во время нашей беседы…

— Тревожиться? О чем?

— Не беспокойтесь, потом узнаете.

Опять мистификации. Но пытаться протестовать — значит только играть ему на руку. Когда с ним обращаешься по-человечески, он так и норовит вцепиться тебе в лицо. Это все равно, что драться с обезьянами на дереве — никаких шансов на победу. Самым благоразумным будет немедленно отступить и оставить поле боя противнику. Как бы отдыхая, я откинулся на спинку кресла, закурил новую сигарету и сделал попытку вывести собеседника из лабиринта.

— Хорошо, пусть будет так. Кстати, вы ведь, кажется, принесли мне какую-то интересную новость. Помнится, вы поначалу говорили о чем-то в этом роде… или это тоже было некоторым преувеличением?

— Ну зачем вы так, сэнсэй! Я ведь все-таки ваш горячий почитатель. Разве я бы осмелился заявиться к вам с пустыми руками?

— И что же это за новость? — осведомился я, пуская к потолку колечки дыма. — Что вы производите распродажу земельных участков на Марсе?

— Да, производим. И если вы желаете, мы с радостью… Однако причина моего визита никак не связана с этими торговыми операциями. Я пришел, чтобы от чистого сердца оказать вам одну услугу.

— Это очень приятно… И было бы совсем неплохо, если бы вы перестали меня изводить и вынули бы наконец ваш пакет с подарком.

— Странно… Я, кажется, сразу вынул его… Я и есть подарок, понимаете? Я сам!

— Вы?!

— Ах, я вас не устраиваю?.. Ну, разумеется, ведь я такой негодяй… Ничего дельного, конечно, ждать от меня не стоит…

Разочарование, отразившееся на его лице, было так неподдельно, что я сказал:

— Что вы, что вы! Я этого не говорил. Вы, например, производите очень сильное впечатление. Я бы охотно написал в ассоциацию самый благоприятный отзыв о вас.

Но он, сохраняя на лице скорбное выражение, помотал головой и сказал:

— Вам, сэнсэй, все еще непонятно… Не понимаете вы, какое значение имеет для вас мой визит… Нет, не понимаете. Я мечу бисер перед свиньями. Но я — то отлично знаю вам цену, сэнсэй. И только тот, кто знает вам цену, способен понять, что означаю для вас я, сэнсэй. Поймите, я — ваш беззаветный почитатель. Да что там, я больше чем просто почитатель. Вот, взгляните, у меня приемник с часовым механизмом… — Он извлек из своего портфеля и показал мне портативный радиоприемник. — Этот приемник включается точно в ту минуту, когда начинается передача вашей программы. Еду ли я в электричке или иду пешком, я никогда не пропускаю вашей передачи. Вы меня многому научили. Вы были для моей служебной деятельности могучим источником вдохновения. И вдруг я забеспокоился. Видимо, мое горячее к вам отношение сделало меня особенно восприимчивым. Я обнаружил, что содержание ваших передач медленно и неуклонно меняется в определенном направлении. И оно, сэнсэй, отдает неприятным душком… Чутье у меня верное. В последних передачах это особенно резало слух. Положение ваше становится опасным… Если не принять мер, то нынешняя марсианская ракета может весьма круто повернуть вашу судьбу. Вам это не кажется, сэнсэй? Или я преувеличиваю?