Хворый пес - Карл Хайасен

– Так оно обычно и происходит.

– Я не могу сидеть сложа руки, капитан.

Сцинк стянул ботинки и поставил рядом с футляром бинокля. В кармане дождевика отыскал косяк и сунул в рот. Нагнувшись к костру, прикурил.

– Я тоже не могу сидеть сложа руки, – сказал он. – И никогда не мог. Хочешь дернуть?

– Нет, спасибо.

– Дурью баловался когда-нибудь?

– Нет.

– И не пробуй.

– Должен вас предупредить, стрелок из меня не ахти какой.

– Может, стрелять и не придется. – Сцинк глубоко затянулся. – В лесу с дураками всякое случается.

– Все же хорошо бы иметь какой-то план.

– Хорошо бы, сынок.

Твилли улегся, использовав Макгуина вместо подушки. Ритмичное дыхание пса успокаивало. Сцинк залил водой костер, и запах горелого дерева смешался со сладким ароматом марихуаны.

– Который час, губернатор?

– Уже поздно. Отдохни, а после что-нибудь придумаем.

– У них больше оружия.

– Уж это точно.

Лабрадор шевельнулся под головой, и Твилли почесал ему горло. Задняя лапа Макгуина задергалась.

– Нужно и о нем подумать, – сказал Твилли.

– С собой брать ни к чему. Привяжем к дереву, ничего ему не сделается.

– А если мы не вернемся, что с ним будет?

Капитан тяжело вздохнул.

– Резонно.

Твилли уснул и опять видел сон. Твилли падал. За ним тянулся узорчатый кровавый след из пулевой раны в груди. Далеко внизу плескались зеленые волны и растянулся белый пляж, а в небе – сонм морских птиц. Эти безжизненные комки с изогнутыми крыльями и разинутыми клювами падали с той же скоростью. Еще выше еле слышался затихающий стрекот вертолета. Твилли бешено пытался ухватиться за падающих чаек, и вот – одну поймал. Он прижимал к груди изломанную птицу и, закручиваясь по часовой стрелке, отвесно падал. Потом сильно ударился спиной о землю и потерял сознание. Проснувшись, Твилли посмотрел на руки: чайки нет – наверное, ожила и улетела. Было темно.

Над ним неясно вырисовывался Клинтон Тайри с биноклем на шее. Присмиревшего пса он держал подмышкой, словно огромное ворсистое пальто.

– Что? – Твилли приподнял голову.

– Ты не поверишь – платформа и подъемник.

Сцинк разжег костер и сварил кофе. Потом они молча переоделись в камуфляж, достали оружие и боеприпасы. Твилли снял с пса ошейник, чтобы не звенел.

– Эй, капитан, у меня кое-что есть для вас, – сказал он. – Не план, зато стихотворение.

– Ай, молодец!

– Не лучше ль, став замшелыми клешнями,Мне семенить по дну морей безмолвных?[42]

Бывший губернатор в восторге хлопнул в ладоши.

– Еще! – попросил он. – Давай еще! – Его хохот ливнем прокатился по лесу.

Дургес разбудил всех за час до рассвета. У охотников не было аппетита для плотного завтрака, и четверка молча собралась за столом выпить кофе, принять аспирин и таблетку от поноса; лишь Роберт Клэпли проглотил две порции «Кровавой Мэри». Вилли Васкес-Вашингтон верно угадал, что сегодня главным цветом станет хаки, и подумал, не на распродаже ли приобрели свои почти одинаковые охотничьи костюмы Клэпли, Стоут и губернатор Дик (правда, Палмер несколько выделялся дурацкой ковбойской шляпой).

Настроение у всех было подавленное; прозвучало несколько плоских шуток о похмелье и равнодушных вопросов о погоде. Дургес подсел к компании объяснить, как организована охота. Поскольку носорог – добыча Клэпли, он и Дургес первыми входят в заросли. Аса Ландо идет следом, примерно в двадцати ярдах, с губернатором, Стоутом и Вилли. А еще на десять ярдов сзади – два губернаторских телохранителя.

Следующая тема – оружие. Роберт Клэпли объявил, что прибыл с «уэзерби» – «королевой охотничьих винтовок».

– Больше ничего и не надо, – сказал Дургес, подумав, что вполне хватило бы рогатки с камушком.

Не желая, чтобы его превзошли, Стоут заявил, что привез «винчестер магнум».

– Я тоже, – вмешался губернатор, хотя никогда не охотился на что-либо крупнее и опаснее куропатки. Он еще не стрелял из мощного «винчестера» – взятка, полученная шесть лет назад на службе в городском совете Джексонвилла.

Возражать было бессмысленно, однако Дургес попытался:

– Винтовки мистера Клэпли более чем достаточно. У меня и Асы есть оружие, если вдруг зверь заартачится. И охранники губернатора вооружены. – У телохранителей имелись легкие полуавтоматические «ругеры».

– Он прав, – поддержал Клэпли, не желавший, чтобы кто-то влез со своим выстрелом в его заказного носорога.

– Погоди-ка, – обратился Стоут к Дургесу. – Ты же сказал, он убийца, с норовом, так?

– Да, сэр.

– В таком случае – это не пренебрежение к тебе, Боб, или к людям губернатора – я хочу иметь возможность защищаться. Я беру свою винтовку.

– И я, – сказал губернатор. – Веселее будет.

Дургес молча уступил. Вечно одна и та же история с городскими дуболомами – спорят, у кого член длиннее. У одного ружье, значит, и все ружья потащат.

Проводник повернулся к Вилли Васкес-Вашингтону:

– И у вас «винчестер»?

– «Никкормат». Я стреляю только из фоторужья.

– Круто. – Когда-то Дургес отказался быть егерем на фотосафари в Южной Африке, потому что, по слухам, охотники раскошеливались на чаевые щедрее, чем фотографы. Но в такие моменты, как сегодня, он жалел, что отказался.

– Кое о чем нужно договориться прямо сейчас, – сказал Клэпли. – Насчет рога. Я забираю хреновину с собой. Сегодня.

Разумеется, умник, подумал Дургес. Только расплатись сначала. Деньги на бочку. А нет – у мистера Йи бабки всегда наготове.

– Рог? Да на что он вам сдался? – спросил Вилли Васкес-Вашингтон.

Палмер Стоут объяснил, что из рога делают порошок, который нелегально продают как афродизиак:

– Свинца в стручок Боба он не добавил, но вот две его блондиночки прямо тащатся от снадобья. – Вилли поперхнулся от удивления. – Они так исходят соком, что Бобу приходится лопаточкой счищать их с простыней. – Стоут лукаво подмигнул Клэпли, покрасневшему как помидор.

Губернатор Дик, с ввалившимися от разгульной ночи глазами, игриво выглянул из-за чашки с кофе:

– Слыхал я об этом порошке от приятеля, он работает в штаб-квартире «Тойоты». Говорил, эти рога стоят бешеных денег, а порошок можно достать только в Гонконге или Бангкоке. Считается, если насыпать его в сакэ, болт простоит весь хоккейный сезон, а то и дольше.

– Может, кому это и помогает, только не Бобу, – прощебетал Стоут.

Вилли Васкес-Вашингтон не верил собственным ушам: Клэпли определенно больше интересует сексуальный порошок, чем охота на грозного африканского носорога. Эти белые – действительно жалкие, а хуже всего, когда начинают беспокоиться о своих елдаках.

– Палмеру не нравятся две мои дамы, – обратился ко всем Клэпли, – но я считаю, он просто завидует. Верно, у них необычные вкусы, как и их таланты.

За столом прокатился одобрительный смешок.

– Захвати ножовку для рога, – приказал Клэпли Дургесу.

– Хорошо, сэр.

– А знаете, что еще полезно для болта? – непрошено сообщил губернатор. – Бычьи яйца. На Западе их называют «устрицы скалистых гор». Представляете шашлычок из бычьих яиц?

Дургес поднялся медленно, словно в чугунной одежде.

– Пора двигаться, – сказал он. – Я схожу за Асой. Встретимся у входа.

– С оружием, – добавил Стоут.

– Да, сэр, с оружием, – вяло покорился Дургес.

29

Они нашли холм, откуда четко просматривался замшелый дуб, одиноко стоящий в ложбине меж двух склонов, и залегли в высокой траве. Твилли смотрел в прицел «ремингтона», Сцинк наблюдал в бинокль, а Макгуин сидел межу ними, беспокойно принюхиваясь к рассветному туману. Поводок Сцинк намотал на толстое, как топорище, запястье.

– Он живой? – спросил Твилли.

– Трудно сказать. – Они говорили о черном носороге. – Нет, ты глянь!

– Что?

– Он жрет! Посмотри сам, – сказал Сцинк, которому требовалась лишь половина бинокля.

В перекрестье прицела Твилли увидел дымки пара, курившиеся над рогатой мордой. Цепкая верхняя губа зверя вяло копошилась в котомке с кормом.

– На вид ему лет сто, – сказал Твилли.

– Если будем что-то предпринимать, то надо прежде, чем они всадят пулю в эту несчастную тварь, – угрюмо сказал Сцинк. – На это я смотреть не хочу, понятно?

Макгуин тихонько потянул вперед, но Сцинк рывком его усадил.

– Вот они, капитан, – шевельнул винтовкой Твилли.

Охотники прибыли на полосатом, как зебра, грузовом «шевроле» и остановились ярдах в двухстах от одинокого дуба. Группа из восьми человек и не пыталась скрываться. Казалось, громадный носорог, безмятежно жующий под деревом, не слышит ни хлопающих дверей, ни клацающих затворов, ни громких голосов.

Прибывшие коротко переговорили у машины (Сцинк разглядел оранжевое пламя спички), и охота началась. Два человека, оба с оружием, пошли первыми. Твилли их не узнал, но понял, что один из них – Роберт Клэпли.