Ещё более Дикий Запад - Екатерина Лесина

это все-таки его сестра. И он пришел. Сел на край кровати, взял ее за руку, нежно так, бережно. Меня кольнула ревность. Вдруг подумалось, что, если бы Августа умерла, всем было бы проще.

Он бы поплакал.

А я бы утешила.

И… и у него не было бы причин возвращаться на Восток. Он бы остался здесь, в городе, и мы действительно купили бы дом.

За мысли стало стыдно, хотя и не слишком.

– Думаешь, получится? – спросил Чарльз отчего-то шепотом. Я пожала плечами. Надеюсь, что получится. Он ведь с ума сойдет, если нет. А я… я не хочу, чтобы ему было плохо.

Сиу присела у постели.

Склонилась над Августой. Втянула ее запах.

– Лучше, – сказала она. – Хорошо.

Она раздвинула ей губы, а потом ловко сунула за щеку пилюлю. Августа во сне дернулась, но тут же замерла.

– И… все?

Признаться, я ждала чего-то… чего-то другого, что ли?

– Подействовало? – уточнил Чарльз.

А сиу пожала плечами.

– Как разбудите, станет ясно. Но… – Она задумалась, явно не зная, стоит ли говорить. – Будьте осторожны. Он был хитер. И она хитра.

– Она просто… она не виновата! – Чарльз нахмурился.

– Не вина. Другое. – Сиу коснулась сжатым кулаком груди. – Я знаю травы. Я делала яды раньше. Я делаю яды сейчас. Она делала подлости.

– Идем. – Я потянула ее за руку прежде, чем Чарльз ответил. – Мы поняли.

Я поняла.

Любовь, конечно, дурманит мозги, но не нужно обвинять только ее.

– Что она натворила? – тихо спросила я, когда дверь закрылась.

– Убивала. – Сиу посмотрела мне в глаза. – Ты хороший враг. Честный. Она – опасный.

– Погоди. – Вот эта новость совершенно меня не обрадовала. – Кого она убивала-то?

– Других. Кто взошел на ложе. Разделил.

– И… то есть…

С подземного кладбища подняли двадцать два тела. И насколько знаю, невеста Орвуда была среди них. А еще Молли. И не только она.

– Она приходила ко мне. Брала. Многое. Она знает. Меньше меня. Но знает. Училась. Ему нужны были яды. И мы делали. А потом те, на кого он смотрел, умирали.

– Мы думали, что это он их убивал.

Сиу склонила голову.

– Она давала напиток. Ему. Им. Огонь выходил на свободу. И Сила. Страсть. Он их убивал.

Вот ведь.

А… недоказуемо. И главное, что Чарльзу об этом знать не стоит. Наверное. Или рассказать? И…

– Это просто ошибка, – произнес Чарльз, приоткрывая дверь. – И… Милли, пожалуйста. Я не знаю, вспомнит ли она, но… это просто ошибка. Молодой глупой девочки, которую приворожили. Ты ведь понимаешь?

Я чуть склонила голову.

– Если не вспомнит, то… не надо рассказывать, ладно?

Не буду.

Я – не буду. Да только как-то… что-то расхотелось мне на Восток отправляться. Совершенно.

Глава 34

О том, что действительность не всегда соответствует ожиданиям

Августа открыла глаза.

Несколько мгновений она просто лежала, такая бледная, хрупкая, с неестественно огромным животом, который за последние дни увеличился, и Чарльз крепко подозревал, что это совершенно ненормально. Но она открыла глаза.

И лежала.

Слушала.

– Здравствуй, – тихо произнес Чарльз, осторожно коснувшись руки. Сквозь пергаментную кожу проступали сосуды, и казалось, что стоит надавить, и кожа эта лопнет.

Синеватые ногти.

Синеватые губы.

Ублюдок умер слишком быстро после того, что он сделал.

– Здравствуй, – эхом отозвалась Августа. Шепот ее был тише голоса ветра за окном. Но Чарльз услышал. И улыбнулся.

– Это ты? – столь же тихо спросил он.

– Ты пришел за мной? – Августа повернула голову к нему.

– Да.

– Зачем?

– Чтобы спасти.

– Я не просила меня спасать.

– Ты… помнишь?

– Помню.

– Что?

– Все помню. – Ее безмятежная улыбка пугала. – Помню, что жила. И любила. И была счастлива.

По спине Чарльза пробежал холодок.

– Помню, что меня тоже любили.

– Не только тебя.

– Не только. Но он бы понял. Уилл. Рано или поздно он бы понял, что ему нужна лишь я. И отослал бы прочих. И мы жили бы втроем. Он, я и наш сын.

– Или дочь?

– Сын. Он хотел сына. – Она попыталась сесть, и Чарльз поспешно сунул ей за спину подушку. От Августы пахло болезнью и… безумием?

А оно имеет запах?

Похоже, что так.

– Что ты мне дал? – поинтересовалась сестра. – Сиу намешала? Еще та тварь… нелюдь… знаешь, Уилл заставил бы их племя склониться пред его величием.

– Украв артефакты?

– Он не крал. Они сами принесли. – Августа откинулась на подушки и погладила живот. – Они присягнули бы на верность. И он был бы милостив к своим подданным. Ко всем подданным.

– Ты встречала деда?

– Конечно. Он приходил. Самоуверенный козел.

Это какая-то другая Августа. Та, прежняя, его сестра в жизни не опустилась бы до того, чтобы обозвать кого-то.

– Тоже думал, что умнее всех. Решил воспользоваться Уиллом… это ты его убил?

– Не я.

– Неважно. Он бы все равно умер. И остальные… все, кто мешал нашему счастью. И непонятно только, почему ты жив?

Она поглядела так требовательно, что даже стало неудобно.

– Августа…

– Я бы стала императрицей.

– А я бы умер?

– Возможно. Или занял бы достойное место у трона.

– Служа самозванцу?

Странный получался разговор. Разве о том надо? Надо спросить о самочувствии. И заверить, что теперь все закончилось, что они скоро отправятся домой, всего-то пару дней нужно, чтобы порядок навести и заправить баки дирижабля летучим газом.

А там…

– Он не был самозванцем. – Глаза Августы блеснули. – Он был драконом! Возрождавшимся! А ты… ты его убил!

– Не я.

– Конечно, твоя потаскуха…

– Замолчи.

– Она пришла. Обманула… и убила! Ты и она… будьте вы прокляты!

Этот визг ударил по ушам. И мрачноватого вида сиделка, присланная Дэном, поспешно перехватила руки Августы.

– Не шали, девонька, – сказала она неожиданно мягким низким голосом. – О ребеночке подумай.

– Он… он родится!

– Обязательно. – Сиделка была крупной и грубоватой женщиной, до того некрасивой, что и смотреть-то на нее не хотелось. – Обязательно родится.

– Сын.

– Может, и дочка.

– Сын нужен! – заспорила Августа, неожиданно успокаиваясь. – Уиллу был нужен сын!

– Будет сын.

– Наследник!

– А то.

– Он родится… он вырастет. Я расскажу ему все. И он вас убьет! – радостно завершила Августа, откидываясь на подушки. – Пить хочу.

– Сейчас, детонька. Водички? Или вот бульончику? Бульончик хороший, бульончик силы даст. Давай-ка ложечку… вот умничка… у такой красавицы…

Сиделка ворковала, успевая и подушки взбить, и одеяло поправить, и удержать Августу, обжигающий взгляд которой не обещал ничего хорошего.

– Чтобы детки сильными были, и мамочка должна быть сильной.

И Чарльз поднялся. Может, лекарство не подействовало? Или… или не подействует вовсе? Что, если дело не в привороте? Вдруг это именно любовь, самая настоящая?