Закон Дарвина - Олег Ростислав

Марат безмолвно смотрел на него. Ему тоже было беспокойно и даже страшно. Несмотря на то, что пока все шло по плану. Оформленный диплом уже лежал на компьютерном столе. Более того, всеми навыками, необходимыми для работы секретарем в одном весьма интересном заведении, он уже овладел. Пусть и на любительском уровне.

На улице тем временем вечерело. Возле киоска со свежей выпечкой стоят два американских солдата. В нескольких шагах от них – какая-то машина. По габаритам – как грузовая «Газель», только чуть больше. Хотя вид у нее совсем другой, воинственный. Посторонний человек скорее всего не узнал бы эту марку, ведь это новый в армии «Ошкош», не такой и распространненый, как «Хаммер». Просунув в узкое окошко несколько бумажек, солдат подходит к двери ларька и принимает оттуда пакет. Судя по всему, там выпечка.

Мир нормализовался. Как это ни странно. Шестеренки гигантской, аляповатой, собранной с ошибками машины все-таки вертелись. Американцы уже не казались таким злом, каким были в начале оккупации. Достаточно низкие цены, товары в красочных обертках, относительная безопасность на улицах – эти и другие факторы сделали свое дело.

И тем страшнее.

Ведь теперь не надо бояться дознавателей-оккупантов, о нет… теперь на тебя настучат свои же.

– Скоро? – Марат с виду казался безмятежным. И это выводило Олжаса из себя, выводило настолько, что дрожь рук теперь прятать не удавалось.

– Скоро, черт возьми.

Снова взгляд в окно. Мимо «Ошкоша» идет воркующая парочка. Водитель показывает парню большой палец и лыбится. Девушка хихикает. Парень тоже показывает большой палец и улыбается в ответ.

– А настолько ли это им нужно? Я не понимаю. Как можно смириться со всем этим так быстро? – Глоток чая. Дрожь слегка унимается.

– Я не понимаю. – Кружка на стол. Олжас ходит по комнате взад и вперед. – Я не ждал революции. В конце-концов, как там пелось: «Сейчас не время новых герильерос, вы вспомните, как кончил команданте». К этому делу надо подходить с умом. Но вообще ничего!

– Ты не прав. А в России? Я через Тор порыскал в Интернете, информации полно. Кое-где нападают на конвои. Люди уходят в леса.

– Дааа…. Там американский патруль не будет покупать свежую выпечку в ларьке….

– Не будет. С другой стороны, там и обстановка хуже, потому там и появились, как ты сказал, «герильерос». А тут Караганда. Большой город. Все спокойно и тихо. Народ привык.

– Ну вот видишь. Привык.

Олжас ставит стул так, чтобы смотреть Марату в лицо, после чего садится. Пара секунд настойчивой тишины.

– Ну вот видишь. Привык, – повторяет он. – А мы все взбаламутить хотим. Я не говорю, что надо все бросить. Просто неспокойно из-за всего этого….

По лицу Марата расплывается улыбка:

– Неспокойно, а чего же ты хотел? Это не государственный переворот, это нечто похуже. Ты не поверишь, что можно найти в Интернете, зная, как делать это анонимно. Вот подойди сюда. – Марат защелкал мышкой, рукой набирая что-то на клавиатуре. – Смотри.

– Эмм… – Взгляду Олжаса представилась картинка расчлененного голого тела. – И что?

– Неее… это не суть. Это, я бы даже сказал, нечто типа маскировки. Надо знать, куда щелкнуть, где ссылка прячется.

Клик мышкой. Картинка пропала, а взамен ее появился вид слегка необычного форума. Никаких имен. Никакого намека на авторизацию.

– Форум. Анонимный. Полностью. Вот, к примеру, из Твери. – Пара щелчков, взляду открылись фотографии мертвых людей в форме США. – Или вот лес, где-то на Урале. – Видеозапись, на которой человек в такой же форме на ломаном русском языке просит его не убивать. Кончается видеозапись ехидным: «А мы тебя не убьем. Мы тебя, родимый, отпустим. Голым»

Теперь улыбка стойко держалась уже на лице Олжаса. Он просмотрел еще пару страниц с этого же форума, после чего привстал и погрузился в раздумье.

– Это еще что. Ты лучше вот эту вещь посмотри…. Из первых уст, так сказать. Детишки сами говорят, что и как.

Клик по кнопке «Play». Экран остается темным, но из колонок в пространство исходит голос. Несмотря на звуковые фильтры, понятно, что он детский:

Себя дядей Женей называл. Сказал, чтобы садились в автобус. Потом в гараж какой-то завез, полчаса шурудил-шурудил там чего-то и повез. Сначала степью, а потом леса пошли, болота. Я думал что все, п*здец (небольшой шум на заднем плане, легкий шлепок. Отголосок женского голоса), в смысле конец. А потом вывез нас куда-то, и теперь тут живем. В общем, что сказать хочу. Валите, если можете. Иначе кранты, ваще. Лучше уж на помойке, чем у пендов, реально.

– И этому можно верить?

– Не знаю. Но таких записей много. И во всех фигурирует этот таинственный дядя Женя. Кое-где даже были упоминания, что он называл себя казаком.

– Пффф… – Олжас махнул рукой – Казаки. Их сейчас где только нет. И все – под эгидой ООН. Вон, недавно казачья дивизия ООН усмиряла некий вооруженный бунт в деревне Лакашки, Чечня.

– Об этом тут информация тоже была. Говорили, что им даже особо приказывать не пришлось – добровольно пошли фактически….

Повисло молчание. Марат углубился искать что-то ему одному ведомое, Олжас снова сел у подоконника и уставился в окно. Похожий на змея с ленивыми глазами, он все высматривал и высматривал в людях, идущих мимо, нужное ему лицо. Спустя примерно полчаса оно появилось. Олжас подскочил с табуретки и пошел к двери.

Вошел он уже не один.

– Марат, знакомься. Это Айбек. Айбек – это Марат.

Двое мужчин пожали друг другу руки.

– Айбек у нас в данный момент управляющий детским домом. Детский дом, организованный незадолго до заварушки, по европейским стандартам….

У Марата в голове сам собой всплыл образ большого здания, напоминающего какую-нибудь виллу, в которое регулярно заезжали грузовики с гуманитарным грузом.

– Вот именно поэтому этот детский дом вне компетенции пендов. Детей оттуда не забирают. По сути, это реальный способ их защитить.

– Но…. Один детский дом?

Слово взял гость:

– Их много. Сеть, по Казахстану и странам СНГ. По сути, эти самые «европейские стандарты» – просто громкое словцо, дабы оградить персонал и детей от вмешательства этих самых «европейцев», – гость говорил совершенно без акцента. – То есть, если я правильно понял, вы переводите ко мне «некондиционных» детей. Я или оставляю их у себя, или перевожу их в другой детдом.

Марат мотнул головой:

– А потом-то что? Ведь будут же проверки, медосмотры. Некондиционного ребенка вряд ли спутают со здоровым.

– Это не столь важно. Я скажу вам по секрету, на одной поставке таких вот детей делаются такие деньги, что все люди, имеющие к этому отношение, банально зажрались. Им гораздо проще заниматься этим делом дальше, чем докладывать начальству. Ведь, кхем, новое правительство не любит старые замашки. А о старых замашках вам известно….