Невеста мастера - Сьюзан Дэвис

Она подумала и решила сказать правду.

— Отнюдь. Я люблю его.

— Понятно. — Алекс отпустил ее локоть. — Это уже кое-что.

— Для меня это все! — Констанс сказала это тихим, проникновенным голосом. — И кстати… Латэм я или нет, я бы хотела, чтобы эта вражда с Мак-Кином кончилась. Столько ведь зря растрачивается и материальных средств, и эмоций…

— Это уж ты чересчур хватила, — как-то тяжело выдавил из себя Алекс. — Слишком много лет, слишком много ненависти…

— Это ужасно!

— Верно, вообще-то… — Взгляд Алекса остановился на серебряном овальчике на груди Констанс. Она инстинктивно дотронулась до него, пальцы ее вздрогнули от ощущения холодного металла.

— Ты… ты, наверное, хочешь, чтобы я тебе это вернула. — Сглотнув комок в горле, она потянулась к замку цепочки.

— Нет! — громкий вскрик Алекса заставил посетителей лавки повернуть головы в его сторону. Заметив это, он наклонился к ней, снизил голос до едва слышного шепота. — Пусть он у тебя останется. Он долго был частью твоей жизни.

— Но это же вещь твоей жены…

— Оставь его себе, я сказал.

Ей и самой очень не хотелось бы расставаться с медальоном; он был ключиком к чему-то такому неведомому, неразгаданному, скрывающемуся за этой высокой стеной у нее в мозгу. — Спасибо…

Алекс подвигал челюстью и, наконец, из его уст вырвался вопрос, который видно, давно уже терзал его:

— Все-таки, мой сын — это твой отец или нет? Констанс грустно пожала плечами.

— Моя память… она меня подводит. Единственное, что я знаю, — это то, что чувствую.

— И что ты чувствуешь?

Она заморгала и, отвернувшись, сдавленным голосом произнесла:

— Прости меня, Алекс…

Он снова схватил ее за локоть.

— Скажи мне, скажи, девочка. У меня должно быть хоть что-то…

Констанс подняла на него свои тревожные золотистые глаза. — Ведь ты же всегда чувствовал, что ты мой дедушка…

Алекс отшатнулся от нее, повернулся и, не оглядываясь, направился к выходу. Но Констанс успела увидеть, как глаза его повлажнели…

— Я говорю тебе — старый болван разговаривал с ней, как ни в чем не бывало. Это видели…

— Дорогой мой, успокойся! — с этими словами преподобный Сайрус Тейт сложил свои изящные белокожие руки на коленях и откинулся назад в кресле, выглядевшем как трон.

— Заметь — эта сучка опять хочет влезть к нему в доверие! — скрипя зубами, Роджер Латэм прошелся туда и обратно по роскошному французскому ковру.

Гостиная на втором этаже Дома Латэмов была погружена в полумрак; тяжелые гардины надежно изолировали ее от сверкающего света июньского дня, но зато создавали в комнате ужасную духоту, к которой добавлялась еще оглушающая смесь запахов от туалетной воды Тейта и помады Роджера; но ни тот, ни другой, судя по всему, не испытывали от этого никакого неудобства и вообще не замечали атмосферы, которая могла бы у иного вызвать обморок.

— Ну, к чему такие мысли? Ты же практически хозяин «Латэм и К0», не так ли? — Тон голоса Тейта был сладко успокаивающим.

— В общем, да, хотя старый лис все еще никак не хочет подписать документы о передаче контрольного пакета. Это меня пока не очень связывает, но все-таки…

— Бояться, по-моему, нечего.

Роджер произнес что-то нечленораздельное, выражающее негодование.

— Старик-то явно выживает из ума, становится сентиментальным и может натворить что угодно из-за того, что эту Констанс — или как ее там — слегка помяли.

— Да, Лили всегда так — появлялась в самые неподходящие моменты.

— Этим идиотам ничего поручить нельзя — все испортить могут. — Роджер яростно сжал кулаки, держа руки в карманах. — А ведь разом столько проблем можно было решить!

— Да, жаль… — по этим мягко-сочувственным словам Тейта трудно было сказать, о чем он сожалеет: о том, что случилось, или о том, что сорвался их план.

Роджер злобно оскалил зубы:

— А теперь Мак-Кин выставил охрану! Черт его подери! И кто бы мог подумать, что он так быстро справится с тагвелловским контрактом? Но он еще не вылез из дыры полностью, и не вылезет, или я не Роджер Латэм!

Мягкий стук в дверь прервал его тираду, и в проеме двери появилась постная женская фигура с тяжело нагруженным серебряным подносом в руках. На служанке был замасленный передник, блеклые волосы были собраны в неряшливый пучок. Левая рука была забинтована. Она быстро налила две чашки кофе и поставила их перед ними.

— Благодарю вас, миссис Брак, — мягким тоном проговорил Тейт.

Ее глазки как-то непонятно сверкнули:

— Да, да, сэр. Желаете что-нибудь еще?

— Убирайся! — Роджер резким движением показал на дверь. Женщина кивнула и беззвучно исчезла из комнаты.

— Она далеко не такая симпатичная, как наша последняя служанка, — заметил Роджер, после того как за нею закрылась дверь. — Но зато она чрезвычайно компетентна.

— Служанка, которой можно довериться, — это сокровище, — ровным голосом Тейт выразил согласие. Полюбовался прозрачной фарфоровой чашкой и прихлебнул кофе почти с чувственным наслаждением. Издав удовлетворенный вздох, он обратил взгляд своих розовых глаз на Роджера, — с тем же выражением сосредоточенного интереса, с которым он перед этим изучал чашку у себя в руках.

— Так что же ты теперь намерен делать?

Роджер со стуком поставил свою чашку на столик, на лице его залегла глубокая складка. — Есть кое-какие задумки. Мак-Кин уже практически на коленях. Он еще заплатит за все сторицей. Только бы дядюшка Алекс сейчас не влез — вот это было бы совсем некстати! И все из-за этой бабы!

— Бедняжка Лили очень неуравновешенная особа. Твой дядюшка, естественно, испытывает христианские чувства жалости к этой заблудшей душе, но она вообще-то ни для кого не опасна, кроме как для самой себя. Ее безумие будет только прогрессировать.

Роджер бросил на него скептический взгляд.

— Ты так думаешь?

Тейт печально улыбнулся.

— Ну, ведь я кое-что предпринимаю для этого.

— Гарантий-то нет. — Роджер досадливо ударил кулаком по ладони. — Нет, я покончу с Мак-Кином своими методами — доведу его до банкротства, как это дядя Алекс сделал с его папашей. Тогда старик получит доказательство, что я вполне способен единолично управлять Компанией.

— Роджер, как твой духовный наставник я советую тебе положиться на волю Божию.

— Ну, знаешь, на Бога надейся…

— Ты уже сделал все, чтобы твой дядюшка мог тобой гордиться. — Тейт вновь улыбнулся, и в его глазах сверкнул фанатичный огонек. — Поверь мне. Теперь их может спасти только чудо.

15

— Нет, это же чудо, настоящее чудо! — послышались сквозь кашель слова Джедедии. — Ты только посмотри, посмотри-ка!