Великий обман Бенедикта Блэкмура - Гайя Тейт

направил свой твердый член к входу Виктора. В следующее мгновение Виктор

медленно, маняще опустился на него.

Они застонали в унисон, когда Виктор стал принимать Бенедикта внутрь, дюйм за

дюймом, пока они не соединились полностью. Их глаза встретились, и на долгий

миг время, казалось, остановилось. Затем Виктор начал двигаться, поднимаясь

вверх и опускаясь обратно, и с их губ сорвались звуки наслаждения. Виктор

покачивался на Бенедикте, сначала медленно, потом все быстрее, по мере

нарастания интенсивности. Бенедикт приподнялся, его рука обхватила талию

Виктора, притягивая его к себе в поцелуе.

Когда Бенедикт начал входить в него, подстраиваясь под ритм Виктора, стоны

Виктора становились все глуше, отчаяннее. Он двигался на Бенедикте почти

неистово, стремясь к своей кульминации. Бенедикт наслаждался плотным жаром, обволакивающим его член, трением, которое было почти невыносимым, посылая

искры удовольствия через него с каждым толчком. Рука Бенедикта нашла член

Виктора и стала поглаживать его в такт их движениям, подталкивая Виктора все

ближе к краю.

Наслаждение между ними достигло апогея. Бенедикт не мог сдерживаться. Не

разрывая связи, он перевернул их позы, вдавливая Виктора в матрас. Он вошел в

податливое тело Виктора, его толчки становились все более беспорядочными.

Бенедикт почувствовал, как мышцы Виктора сжимаются вокруг него, и это

ощущение стало ошеломляющим. Мгновение спустя Виктор разжался под ним, издав резкий крик, когда наслаждение захлестнуло его. Пульсирующий жар вокруг

члена Бенедикта, а также выражение чистого экстаза на лице Виктора отправили

Бенедикта за грань прямо за ним.

Пока они лежали, переводя дыхание, Бенедикт прижимался к шее Виктора, вдыхая

его запах. Он прижимался мягкими поцелуями к влажной коже Виктора, наслаждаясь его вкусом. Виктор удовлетворенно мурлыкал, а его пальцы нежно

перебирали волосы Бенедикта.

В безмятежной тишине комнаты Бенедикт почувствовал, что постепенно

погружается в дремоту. Но потом реальность вернулась.

«Когда ты уезжаешь?» - резко спросил он и услышал вздох Виктора.

«Завтра», - ответил он. «Утром мне нужно зайти в «Блестящий моллюск», чтобы

попрощаться с девочками, а потом я уеду».

У Бенедикта защемило сердце: он хотел попросить Виктора остаться. Но что он мог

предложить ему взамен, кроме позора быть втянутым в грандиозный скандал?

Вместо этого он спросил: «Что они теперь будут делать?»

«То же, что и я», - ответил Виктор, его голос был медленным и тяжелым от сна.

«Они уедут, чтобы найти работу в другом месте».

В груди Бенедикта что-то оборвалось, боль от разлуки стала такой же реальной, как

и любая другая боль.

Они замолчали. Долгое время Бенедикт просто лежал и слушал, как дыхание

Виктора становится глубже, и он засыпает в объятиях Бенедикта.

ГЛАВА 10. МАСКАРАД.

Неделя после отъезда Виктора прошла как в тумане. Боль в груди Бенедикта

превратилась в тупую, постоянную боль, которая никак не проходила. Он

просыпался с ней утром и засыпал ночью.

К удивлению Бенедикта, его семья дала ему свободу. Никто больше не спрашивал о

Вивьен, вероятно, полагая, что они так и не помирились после ссоры на собрании.

Бенедикт не знал, что скажет им, когда станет ясно, что Вивьен не вернется. Он не

мог думать об этом сейчас, его мысли были сосредоточены только на их прощании

в утро отъезда Виктора.

Когда Бенедикт проснулся в тот день, кровать рядом с ним была пуста, простыни

холодные и скомканные. На какой-то мимолетный иррациональный миг он

испугался, что Виктор уже уехал, оставив Бенедикта одного в своем доме, где нет

ничего, кроме старой кровати и шкафа. Но когда Бенедикт поспешно оделся и

спустился вниз, он обнаружил Виктора сидящим за столом с чашкой чая. Его

волосы были влажными, а сам он был одет в свежую черную рубашку и такие же

брюки. Он поднял голову и посмотрел на Бенедикта, его взгляд был

настороженным и неуверенным.

«Доброе утро», - сказал Бенедикт, чувствуя, что его лицо раскраснелось. Было

странно смотреть на Виктора при свете дня, тем более что воспоминания о прошлой

ночи все еще были так ярки.

«Хочешь чаю? Я приготовил немного», - быстро сказал Виктор, отводя взгляд в

сторону и кивнул на дымящиеся чашки на столе.

«Спасибо», - ответил Бенедикт. Он взял чашку и сел напротив Виктора, чувствуя

себя немного неловко в той же одежде, что и накануне вечером.

Бенедикт обхватил чашку руками, грея их о фарфор.

«Я бы предложил тебе позавтракать, но не думаю, что у меня