Госпожа моего сердца - Лаура Кинсейл

Дорога вниз была очень крутой и петляла среди мрачных деревьев, в раскачивающихся верхушках которых стонал ветер. Неожиданно Меланта вздрогнула и напряглась всем телом. Где-то в отдалении завыл волк. Вой не прекращался. И вскоре ей стало казаться, что это кричит женщина. Этот вой или крик не утихал ни на секунду, то поднимаясь до визга, то опускаясь на низкие ноты и постепенно усиливаясь по мере их спуска. Рук абсолютно не реагировал на него. Дорога в очередной раз круто повернула, и неожиданно вой превратился в рев: это ветер, проходя сквозь гряду «сланцевых зубьев», типа тех, что сегодня утром Меланте напомнили о драконе, создавали иллюзию воя живых существ.

— Боже, сохрани нас! — прошептала она.

Он опустил руку, прикрыв ее ладонь и сильно сжав ее. Это было сделано очень вовремя, потому что почти сразу же из-за очередного поворота на них глянуло огромное лицо, по размерам в три раза большее, чем Ястреб, и взиравшее на них яростными черными глазами. Меланта отпрянула и чуть не слетела с коня, удержавшись в основном благодаря помощи Рука. Из ее горла вырвался хрип. Но ни Рук, ни его конь опять не проявили никакого беспокойства. Они все так же уверенно двигались вниз, и вскоре то, что казалось лицом, превратилось в камень и ветви, нависшие над ними. Очередная иллюзия реальности.

Дорога стала менее покатой. Неожиданно со всех сторон их окружил туман, такой густой, что теперь были видны лишь ближайшие к ним кусты. Стволы деревьев неожиданно всплывали прямо перед ними и так же неожиданно исчезали сбоку и сзади. Конь опустил голову и продолжил свой путь так, словно вынюхивал дорогу, напоминая гончую, идущую по следу преследуемой дичи. Меланту охватила дрожь, и она поспешила спрятать Гринголета под свою накидку, защищая его от тумана, проникавшего, казалось, до самых костей. Завернувшись в мантию как можно плотнее, она сидела, почти ничего не видя, из-за чего у нее обострился слух. Ей показалось, что она какую-то странную музыку. Она сказала себе, что, по-видимому, это снова был ветер, но быстро поняла, что убедить в этом себя ей не удастся. В долетавших до нее звуках явно улавливалась мелодия, которая, странным образом, была очень знакома ей. Или казалась знакомой. Мелодия была приятной, грустной, очаровывающей. Ей показалось, что и конь ступает в такт этой мелодии. Рук опять ничего не сказал. Его голова мерно раскачивалась, как показалось Меланте, тоже в такт. Она подумала, что Рук заснул. Что, если его убаюкивают эти колдовские звуки?

Она ухватила его за плечо и с силой затрясла.

— Проснись! — прошипела она. — Бога ради, проснись!

— Что? — он вздрогнул, просыпаясь, и так резко поднял голову, откинув ее назад, что чуть не разбил ей нос.

Меланта вскрикнула, закрыв от боли глаза. Затем положила руку на лицо, пытаясь вытереть и проморгать выступившие слезы. Когда боль прошла, и она снова могла видеть, все было тихо. Лес молчал, и лишь в верхушках деревьев завывал ветер.

— Берегись! — прошептала она. — Ты не должен позволить себе заснуть. Иначе они погубят тебя!

Рук схватился за рукоятку своего меча.

— Кто хочет погубить меня? — спросил он удивленно.

Она снова затрясла его так сильно, что доспехи зазвенели.

— Эльфы, — произнесла она. — Если только они уже не околдовали тебя. Ты разве не слышишь мелодию?

Он, кажется, начал приходить в себя.

— Ты слышишь музыку? — Он расслабился и снял руку с рукоятки меча. — Какая мелодия?

— Не знаю. Сказочная музыка, мелодичная и протяжная.

Он хмыкнул и стал озираться. Затем, к ее отчаянию, неожиданно сам принялся насвистывать тот же мотив. Ястреб навострил уши и прибавил шагу.

Туман стал редеть, и тогда издали снова послышались звуки флейты. Тропинка наконец спустилась на такой уровень, где ветер не чувствовался, и ей сразу показалось, что стало тепло. Мелодия, наигрываемая на флейте, все время долетала до них откуда-то издали, и казалось, что, несмотря на их продвижение, они никак не могли приблизиться к музыканту. С другой стороны, музыкант и не удалялся от них. Она задала себе вопрос: не могло ли это быть каким-то тайным условным сигналом? А может быть эльфы каким-то чудесным способом могли заставить их слышать эту музыку в своих собственных головах, чтобы вдохнуть силы уставшему коню. Мелодия была такая знакомая и грустная.

И вдруг она вспомнила, где слышала эту мелодию. Конечно, на корабле, когда они покидали Бордо, и наигрывал ее никто иной, как человек, который теперь едет впереди нее.

И вдруг в ее голове молнией пролетели все события, приведшие ее сюда. Каждое из них было чрезвычайным и неожиданным. Но все их хитросплетение казалось невозможным или же специально хитро запланированным, словно какие-то тайные силы заворожили ее, заставляя делать то, что было необходимо для них: передвигаться из одного места в другое, пока она не попала в их цитадель.

Часть ее сознания поразилась этой мысли и признала ее абсурдной, глупой фантазией. И все же Меланта была возбуждена, ее охватил суеверный страх, и она ожидала сказочных волшебств, о которых она слышала в балладах и читала в книгах. И самое интересное, она испытывала странное желание увидеть и встретить все, что было тайно заготовлено и предназначалось для нее.

Рук неожиданно перестал насвистывать и остановил коня. Затем махнул рукой и закричал таким громовым голосом, что он отразился от всех окружающих долину гор.

Ему ответил рожок. Звук рожка тоже стал отражаться от утесов и гор, так что вскоре создалось впечатление, будто трубит множество инструментов.

Рук тихо тронул коня, и тот, забыв об усталости, резво бросился вниз по последнему на их пути склону. Его копыта прогрохотали по мосту, перекинувшемуся через замерзшую реку. Теперь они выехали на дорогу, хорошо утоптанную и широкую, шедшую вдоль берега и огибавшую ближайший выступ утеса. Когда они миновали его, то перед ними открылась широкая панорама новой долины. В отличие от той, которую они только что проехали, она не имела уклона, была в три раза больше предыдущей и имела следы человеческой деятельности. Огороженный частоколом парк, обработанные поля, полузасыпанные снегом, и в центре долины — замок, ослепительно белый, с высокими стенами, круто поднимавшимися над водой окружающего его рва, с многочисленными башенками, имевшими на себе острые шпили.

Снова раздался призывный звук трубы. Теперь он был совсем близко и был очень громким. Неожиданно звук затих, и слева от дороги Меланта увидела мальчика с большой собакой, мастиффом. Мальчик был одет в поразительно яркие одеяния. Он улыбался. Казалось, что его мастифф улыбается тоже. По мере приближения Рука мальчик напрягся, присел, точно собирался прыгнуть на коня за спину рыцаря. Тут он увидел Меланту, и на лице его изобразилось удивление, не меньшее, чем у самой Меланты. На мальчике была одежда дворового шута: разноцветные чулки, бубенцы, широкие отвороты на рукавах и шапка, украшенная перьями с отвисающими рогами. Мальчик опустил свой рожок и в крайнем удивлении возмущенно спросил: