ВОЗРАЖЕНИЕ, или РАЗОРЕНИЕ СМИРЕНАГО НИКОНА,Божиею милостию патриарха, противо вопросов боярина Симеона Стрешнева, еже написа газскому митрополиту Паисее Ликаридиусу, и на ответы Паисеовы - Никон

Видел ли еси, неправедный ответотворче, о раскаявающихся страх и трепет и смерть. Послушай и еще к сим о клятвопреступницех, еже выше назнаменано. С коликою клятвою (л. 433 об.) [1471] государь царь дал Господеви и клятвами утвердил за своим подписанием и печатми укрепил, еже святый Златоуст глаголет о клятвопреступницех: Аще и не абие казни бывают от Бога, того ради паче боятися подобает. Зело бо лютейшии муки тех ожидают.

Тем же аще иже солгавшии токмо таковая пострадаху, а иже клятвопреступающии, что ли не постраждут. Паче же аще просте рекшия жена ей на толице, толику подъят казнь и не отбеже, помыслите, кленущиися вы и клятвопреступлющии, коего будете достойни мучения. Благовременно есть и от Ветхаго указати лютость клятвопреступления. (л. 434) [1472] Серп [1473] , рече, летящ бе, в долготу лактий двадесять, а в широту лактей десять, еже летящь зело скорейшее нашествия томления наводит клятвам последующее, еже бо лактий многих быти широте же и долготе зелность знаменует и величество злых. А еже с небесе летети, еже Вышняго судилища суду низноситися, серповидное же неизбежимое томления являет серп на выю напад, не сам о себе извлечется, пребывает же некако еще и главе отсекаеме [1474] наводит, якоже бо серп, идеже аще впадет, не сам о себе извлечется токмо, но и главе отсекаемей, сице на казнь на кленущихся находящая люта страшна некая есть и не убо оступити имать, не прежде исправивши дела своего, аще же убегаем кленущихся, да не дерзаем, (л. 434 об.) [1475] на наше бо зло сие бывает, елма что непщуете, колицы по Анании и Сапфире, таяжде онем дерзнуша, а не таяжде пострадаша. Не понеже простися им, но понеже на болшее соблюдаеми суть зло. Тем же иже многая совершающии, не мучимы, паче нежели мучимы, боятися и трепетати должни, возрастают бо им томления не томления ради и долготерпения Божия. Согрешаем и не абие казним от Бога, паче наказуемаго должен есть боятися [1476] . Тем же убо да не сие видим, яко не мучими есмы, но аще не согрешихом. Аще же согрешающе, не мучими бываем, паче трепетати должни есмы. Рцы бо ми, аще коего раба имел бы еси и запрещал бы ему токмо, и не бил бы еси, когда паче боится, (л. 435) [1477] когда ли бегает, когда ли в беглеца бывает, не егда ли запрещаеши токмо. Отнюду же и друг наказуем не претити часто, яко да не страхом паче позыбати душю, яко да не терзати ю, паче нежели возложением ран. Инако же [1478] и тамо убо привременно бе томление, зде же всегдашнее, да не убо аще никто же серповная страх ждет ныне. Сие да видиши, но оно помысли, аще таковая творит, елма многая бывают ныне, якоже при потопе [1479] , но потоп не бывает. Гееною воспретися и томлением мнози согрешают, якова же содомляне, но огненый не сниде дождь, огненая бо уготована есть река. Мнози фараонитская дерзнуша, но (л. 435 об.) [1480] не пострадаху, яже фараон, ниже потоплени быша в Чермном мори, пучина бо их ожидает бездны, идеже не с нечювствием томление ниже потопитися мощно есть, но не множае мучимым, жгомым, душимым не изнурятися.

Мнози [1481] в яже израильтяны согрешеная дерзнуша, но не угрызаху их змия, ожидает бо их червь нескончаемый. Мнози дерзаху, но прокажени не быша, ожидает бо их вместо проказы, еже полма растесаном быти и положитися с лицемеры. Мнози [1482] и кляхуся и клятвопреступиша, аще же и убегоша, да не дерзаем, ожидает бо их скрежет зубовный, (л. 436) [1483] но и зде негли постраждут и не имут убегнути. Аще и не абие ту, но во иных гресех даже и лютейшее томление будет, елма и мы многажды вины приемше от малых и от великих весь гнев истощаем. Тем же, егда увидиши, что тебе случшееся, воспомяни грех твой оный. Сие [1484] бо и в сынех Иовлих [1485] бысть, помнете братий Иосифовых, продаша брата, убити начинаху, паче же и убиша усердием, елико бе еже от них, прелстиша, оскорбиша старца [1486] и ничто же пострадаша. По множайших убо летех о последних беду подъяша и грех сей воспоминают. А яко недосмысление [1487] есть реченое, (л. 436 об.) [1488] послушай их, что глаголют: Ей [1489] , в гресе бо есмы о брате нашем. Тако убо и ты, егда что случит ти ся, рцы, ей, в гресе есмы, яко не послушахом Христа, яко кляхомся, многоклятия и клятвопреступлении на главу мою приидоша. Тем [1490] же исповеждся, ибо и овии исповедашися и спасошася, что бо аще не абие находит томление, понеже и Ахав за правду Навуфея, не абие по греху пострада, яже пострада, и чесо ради сие бывает. Дает ти нарок Бог, да тако отмыешися. Егда же единаче пребываеши, наводит прочее томление. Видесте ли, что пострадаша лжущии, тем же помыслите, что постраждут (л. 437) [1491] и клятвопреступающии. Помыслите и отступите. Несть кленущемуся не клятвопреступати и волею и неволею, несть клятвопреступающему спастися, довлеет едино клятвопреступление все содеяти и всецелу нам муку навести. Сего убо ради да вниманием, молюся, себе, да яже отсюду муки избегше, яже от Бога человеколюбия сподобимся.

Паки, ответотворче, глаголеши, яко Бог против апостола, одних учинил апостолы, других пророки, не дал одному всех даров, чтоб не имел притчи к спесивости и [1492] отлучения от своей милости. Смотри, лицемере, апостолское уставление како разочте, яко же и инде глаголет: (л. 437 об.) В нем же кто призван, в том же да пребывает. Како же царь, оставя свое подобие царьское, на высоту святительства воскочи, чрез подобие, яко ты ж поминаешь. Езекиилево вознеслося сердце в твоей красоте и испортилася хитрость красотою твоею, для множества грехов твоих на землю бросил тя есть, погибель ты стал еси и не будешь паки во веки. Что же ты се помышляеши о нас, отступающих от зла по Христове заповеди и святых Его? Разсмотри, человекоугодниче, чие сердце вознеслося и не онаго ли восхитившаго чюждо достояние и власть, якоже Иозия вторый. Аще ли о нашем отшествии глаголешь, готов пострадати (л. 438) [1493] Христа ради вся злая, якоже и терплю, но доброзаконно пострадати, якоже и апостол пишет, или якоже великий Григорий Богословец о святем Василии: Закон же мучения есть заповедь Спасова, бегати убо гонения и не вметати себе в беды и ищемым крытися, разумом щадети гонителя. Да и не до крове пришедше, повинни будут греху мучителеву, времени же позвавшу и ятом бывшем подвизатися, еже да явитися самому на убийство, гордо и мерзко есть. А еже приспевшу времени обленитися и не подвизатися Христовы ради заповеди, не мужества есть знамение и безумия [1494] . Се убо дондеже, рече, бе Великий (л. 438 об.) [1495] Афанасий, сей нам бяше столп и содержание и утвержение, реку же и всей Церкви. А понеже еретик ради стужения виновно бе ему отлучитися на время, тем же отъиде, якоже бо нецыи хотящии град преяти и видяще его тверд и неудобь приступен, отчаяваются, еже силою одолети ему. Словесы же лестныма устремляются к хитрости лукавства и градныя стражи лестию и имением подшедше, и тако град приемлют без всякаго труда. И под властию себе сотворяют и, или яко добраго судию Самсона, совещавшии они иноплеменницы, прежде имением жену его прелстиша, и та испытавши лестию (л. 439) [1496] святыни его тайну и поведа им. Они же прежде власы ему остригоша, в них же имяше крепость, и тако емше и, ругахуся ему, елико же и хотеша. Такожде и на нас воюющии нынешнии иноплеменницы предаде великаго Афанасия нашего старейшину стражем, в нем же вся нам крепость бяше, сего же неимением умздиша, ниже лестию окрадоша, но насилием отгнаша и державу нашу безвестием покрыша и славу церковную остригше. И тако прочей напитовахуся своего нечестия повеленми без страха сия со дерзновением творяще.

Се [1497] уже третие за Троицу Великому борение. Первое, бегав при Великом (л. 439 об.) [1498] Константине, от ариан оклеветан быв. Второе, при сыне его Константии. Третие, при Иулиане. Тако бо подобно Великому нашему страдалцу, по законе Христове страждущему, треми боренми бравшуся и победившу, совершенныя получити победныя похвалы наречением.

Паки [1499] глаголеши, ответотворче: Рахили дал красоту, толко не позволил ис плоду чрева ея. Глаголи, кто не изволил и где есть Рахиль неплодна? Иосифа и Вениамина кто породи?

Паки пишешь [1500] : Складал псалмы Давид и отписал, однако ж их сам не пел, толко сыны Кореовы складно спевали. Кто есть (л. 440) [1501] свидетель, яко Давид сам не пел псалмов? Сам Давид о себе глаголет: Милость и суд воспою Тебе, Господи. И паки: Пою Богу моему, дондеже есмь. И паки: Пою и воспою во славе моей.

Паки, лжесловче и баснословче, пишешь: Мило Кротонский коли быв силен, в чювстве своем чаял, что быти ему крепку и в руках слово в слово, что и Палидамос, который един из них хотя рукама держати вертеп каменный, а другий хотел раздрати дерево наполы. Раздрал же, толко обезсилелся от болшой мочи, и опять дерево как спустилося, захватило руки его и задержало в себе, и пришли после волки и жива съели (л. 440 об.) [1502] его. Не удоволился еси в Божественых правых догматох, еже Божественыма законы ограждены и утвержены, о таковых убо Господу свидетельствующу: Повелевая [1503] стрещися глаголя. Внемлите же от лживых пророк иже приходят к вам во одеждах овчих, внутрь же суть волцы хищницы, от плод их познайте, еда объемлют от терниа грозды или от репия смоквы.