Будоражащий - Джулиана Виктория

Следующие несколько минут проходят так же медленно, как и первый час или около того. В конце концов я решаю, что мы можем отправиться на улицу, чтобы пропустить толпу и встретиться с ребятами за ужином, но когда я уже стою, то вижу, что в другой команде появился игрок-новичок, который уже некоторое время находится на испытательном сроке. Похоже, они хотели дать ему шанс сегодня вечером, поскольку у них все равно нет надежд на победу.

Этот игрок уже известен своим ужасным поведением и слишком агрессивным стилем, поэтому, когда я вижу, как он нападает на Алессандро, мое сердце так сильно сжимается в груди, что кажется, оно вот-вот разорвется.

Алессандро удается ловко обходить его стороной, умело уклоняясь от его нападок на каждом шагу и повороте. Моя тревога начинает утихать, пока не проявляется мой самый большой страх.

Когда ваши близкие занимаются контактными видами спорта, вы знаете, что существует риск получения травмы. Работая в неврологии, я знаю об этом лучше, чем кто-либо другой, но совсем другое дело — видеть, как твои худшие страхи разыгрываются на твоих глазах.

Алессандро стоит на ногах, крепко держится на льду, сохраняя идеальное равновесие, и в следующее мгновение его головой впечатывает в борт. Его тело подбрасывает на несколько футов, прежде чем его голова врезается в борта, и его хромое тело ударяется о лед.

Меня трясет, сердце колотится в груди, и все это усиливается тишиной, наступившей на арене.

Тренеры и инструкторы бросаются к Алессандро, и я слышу крики, доносящиеся с другого конца льда. Все товарищи Але по команде кричат на судей и новичка.

В этот момент я думаю, что у меня может случиться сердечный приступ. Мое сердцебиение достигло новых высот. Я полна такого страха, какого никогда не знала.

Мгновение спустя мой взгляд возвращается к Але, и как только я подумала, что хуже уже быть не может, он начинает биться в конвульсиях. Известно, что судороги случаются после особенно сильной травмы головы, и мое тело берет верх, прежде чем мозг успевает сообразить, что я делаю.

Я бегу вниз по ступенькам и через бортики, игроки смотрят на меня в недоумении, пока я скольжу по льду к Але. Тренеры и преподаватели просто смотрят на него! Они даже не помогают.

— Звоните девять-один-один и вызывайте медиков на место! — кричу я им, стоя на коленях у его головы и делая все возможное, чтобы мягко оттолкнуть его гигантскую массу от стены, чтобы он не рисковал получить новые травмы во время припадка.

Припадок прекращается через несколько секунд, и санитары уже мчатся к нему с носилками. Я спокойно говорю с ним, заверяя, что я здесь и что с ним все будет в порядке, но он не отвечает. Он слишком молчалив.

— Мэм, мне нужно, чтобы вы отошли с дороги, чтобы я мог сделать свою работу, — говорит мне ведущий медик. Я не буду с ним спорить. Не сейчас. Не зная, что нахожусь в ужасном состоянии и не смогу жить с собой, если каким-то образом задержу его помощь или он получит новые травмы по моей вине. Я ухожу с их пути, оставаясь достаточно близко, чтобы продолжить разговор с ним.

Проходит не так много времени, прежде чем он приходит в себя, и первоначальный шок проходит по мере того, как он приходит в себя.

Я не хочу, чтобы он делал резкие движения, поэтому быстро заверяю его, что я здесь.

— Але, с тобой все в порядке. Ты ударился головой, но с тобой все будет в порядке. Я буду с тобой все время, хорошо, малыш?

Я хватаю его за руку, крепко сжимая ее.

— Кэт.

Он говорит это так тихо, что мое сердце разбивается на миллион осколков, но я испытываю прилив облегчения от того, что он вообще говорит.

На глаза наворачиваются слезы, горло сжимается от волнения. — Да, детка, я здесь.

— Не оставляй меня, хорошо?

Он говорит так, будто боится, и это еще больше загоняет кол, который уже засел в моей груди, в мое сердце.

— Никогда, детка, я не уйду. Ты не сможешь заставить меня, даже если попытаешься, — заверяю я его, пока парамедики продолжают работать, укладывая его на носилки, и вскоре мы уже сидим в машине скорой помощи, направляясь в мою больницу.

Глава 43

Катарина

Пятница, 12 января 2024 года

Проснувшись, я с легким испугом осознаю, что нахожусь не в своей постели. Воспоминания о прошлой ночи нахлынули на меня, и меня вдруг охватила та самая паника, которой я была охвачена с того момента, как он упал.

Я оглядываю комнату, и мой взгляд останавливается на спящем Але, который на больничной койке выглядит гораздо меньше, чем я когда-либо его видела. Обычно этот человек так смел и полон жизни, его личность так же велика, как и он сам. Меня убивает видеть его таким.

Его семья приехала вчера вечером, после того как увидела все по телевизору, а Лука приехал после того, как закончилась его собственная игра. Я попросила одну из медсестер помочь мне найти койку, чтобы я могла остаться с ним, и сказала его семье отправляться домой, а я сообщу им последние новости. Я решила, что им незачем оставаться здесь, если мы знаем, что его состояние стабильно, а результаты сканирования чистые. У него было довольно сильное сотрясение мозга, и он весь болит, но сегодня, как только ему разрешат, он сможет отправиться домой.

Я сажусь, откидываю одеяло, которое расстелила на себе, и встаю, чтобы проверить его. Он не шевелится, когда я подхожу к кровати, но его глаза открываются, и улыбка расплывается по его лицу, как только я беру его руку в свою.

— Мне нравится просыпаться и видеть такое красивое лицо, gattina, — говорит он мне, его глаза ярко блестят и прищуриваются.

У меня на глаза наворачиваются слезы, а в животе порхают бабочки, пока я борюсь со своими эмоциями. Я так рада, что с ним все в порядке, и так тоскую по нему — меня тошнит от одной мысли о том, что я могу его потерять. Он крепко сжимает мою руку, чувствуя перемену в моем настроении.

— Малыш, пожалуйста, не плачь. Ты знаешь, что это со мной делает. — Он отпускает мою руку и широко раскрывает руки, чтобы обнять меня. — Иди ко мне.

Я не могу устоять перед этим мужчиной. Я