Страстная и непокорная - Пола Рид

— Не знаю, это зависит от того, в каком она будет состоянии. Сейчас я не могу думать о будущем.

— Да не с Грейс, с девочкой!

Джайлз внимательно посмотрел на перепуганного ребенка.

— Пока тоже не знаю, но здесь ее оставлять нельзя.

Джефф протянул к ней руку, это движение словно бы загипнотизировало маленькую негритянку. Она отскочила и высыпала на моряков целую пригоршню незнакомых африканских слов.

Джайлз оставил Джеффа разбираться и поспешил на улицу. Когда он покинул трактир, до него донеслись протестующие детские крики и вопль Джефф — как будто от боли. У нее есть характер, подумал Джайлз, совсем как у Грейс. И он мрачно и целеустремленно зашагал в квартал работорговли, чтобы отыскать Клода Ламонта.

Диего спешил как можно скорее покинуть непотребные кварталы Гаваны. У одного из трактиров собралась толпа. Огибая ее, он услышал, как люди с удовольствием обсуждают убийство какого-то француза. В прошлом Диего всегда стремился избегать этой части города и сейчас только укрепился в своем мнении о ней.

Пройдя несколько улиц, он подошел к «Саду развлечений». В этот час место было пустынно и безлюдно. Тем не менее на страже у ворот сидела пара негров. Вели они себя куда менее бдительно, чем вчерашние, сидели расслабленно, прислонившись спинами к оштукатуренной стене, которая отделяла дворик борделя от улицы. Неспешно переговариваясь, они временами бросали рассеянные взгляды в сторону домика, где Диего в последний раз видел Грейс. Ему придется пройти по открытому пространству переулка и зайти за дом, чтобы сквозь зарешеченное окно увидеть, на месте девушка или нет.

Сторож полез в карман, вытянул маленький кошелек, достал из него несколько монеток, и вскоре оба самозабвенно подбрасывали их в пыли плотно утоптанной улицы. Диего тут же воспользовался случаем и шмыгнул за домик. Сквозь толстые решетки окна он сумел разглядеть женский силуэт на кровати.

— Сеньора Кортни! — нетерпеливо зашептал он.

— Капитан! — так же шепотом отозвалась она, но поднялась с другой стороны кровати, не попадавшей в поле зрения.

Другая женщина села и сонно огляделась вокруг.

— Уже работа? — до конца не проснувшись, пробормотала она. Заметив в окне Диего, она тут же встрепенулась. — Buenas tardes, senor, — проговорила Энкантадора.

Капитан улыбнулся. При ярком дневном свете лицо проститутки, еще не очнувшейся ото сна, казалось совсем юным и невинным.

— Buenas tardes.

— Это Энкантадора, — вставила Грейс. — Она тоже с Ямайки. Она уговорила дона Рамона оставить меня в покое.

Энкантадора передернула плечами, словно бы отрицая, что способна на такое доброе дело.

— Для моя тоже отдых.

— Что вы посоветуете? Как лучше всего освободить отсюда мистрис Кортни? — спросил Диего.

— Лучше, когда моя тут нет. Моя не виновата.

— Тебе ведь придется вернуться, чтобы подготовиться к ночным клиентам? — предположила Грейс.

Взглянув на небо, где солнце уже прошло зенит, Энкантадора ответила:

— Дон Рамон скоро приходить, твоя лучше что-то придумать. Когда приходить мужчины, новые сторожа тоже приходить. Они серьезные в работа.

— Bueno, — отозвался Диего. — Мы подождем, пока ты уйдешь в дом, и начнем действовать до того, как сменится охрана. Энкантадора, ты не могла бы сейчас отвлечь ненадолго охрану? Может быть, позвать их на минуточку в дом, раз уж ты внутри?

Энкантадора бросила на него подозрительный взгляд.

— Тогда твоя забирать ее, а меня оставлять расхлебывать каша. Дон Рамон не дурак. Моя позвать сторож, и он знать, что моя сделать это нарочно.

Внезапно обе женщины в испуге обернулись к двери комнаты. Диего тотчас упал на землю. Он не видел, кто их напугал, и только молился, чтобы этот человек его не заметил.

« — В чем дело? — грозно спросил дон Рамон по-испански. — Что вы тут делаете?

Энкантадора говорила по-испански с сильным акцентом, и понять ее было не легче, чем на английском, но она очень убедительно объяснила: в комнате душно, и она решила, что от свежего воздуха Грейс станет лучше.

Услышав имя Грейс, дон Рамон приказал:

— Повернись-ка, дай я посмотрю на твою спину. Диего услышал протестующие крики Грейс и торопливые слова Энкантадоры, что Грейс нужно еще поправиться, потом звук борьбы, а затем — полная тишина. Диего слышал, как у него в ушах стучит кровь. На зубах он чувствовал пыль, которую поднял, упав на землю.

В тишине разнеслось витиеватое ругательство. Диего понимал, что для проститутки в этом нет ничего нового или необычного, но порадовался, что Грейс не понимает по-испански.

— Ни одного следа! — вопил дон Рамон. — Ни одного! Что, черт возьми, здесь происходит?

— Моя объяснить, — лепетала Энкантадора, но ее слова прервал крик боли.

— Нет, не надо! — вмешалась по-английски Грейс. — Пожалуйста! Это я виновата. Ma faute! Parlez-vous Franc, ais? Черт подери! Я не говорю по-испански! Скажи ему, Энкантадора! Скажи ему, что это я виновата!

Но Энкантадора затянула плач на почти безупречном испанском, который скорее всего ей приходилось проговаривать бесчисленное множество раз:

— Пожалуйста, господин! Не бей меня! Я виновата! Я так виновата, так виновата, так виновата! Пожалуйста, пожалуйста, милости! Я сделаю что угодно. Что угодно! Я стану… — И она начала перечислять такие отвратительные сексуальные проявления, что Диего заскрипел зубами от возмущения. Девушка так молода, а знает такие вещи!

Но внутри домика находилась еще одна молодая женщина. Невинная девушка, которая тоже узнает всю глубину человеческих извращений, если он не сумеет быстро ее освободить. Он услышал, как хлопнула дверь, и поднялся.

Грейс прислонилась к колонне и плакала. Из переулка все еще доносились мольбы Энкантадоры.

— Сеньора Кортни! — тихонько позвал моряк. Она резко обернулась.

— Надо прекратить это! Капитан Монтойя, мы должны ей помочь.

— Сеньора, мне действительно очень жаль…

— Нет, не говорите мне, что мы ничего не можем сделать. Я не приму вашу помощь.

На уговоры времени не оставалось. Диего выглянул из-за угла домика. Один из сторожей помогал дону Рамону тащить упирающуюся Энкантадору через заднюю калитку патио. Второй настороженно озирался вокруг. Диего плотнее вжался в стену дома.

Из бокового окна его позвала Грейс:

— Капитан Монтойя, вы еще здесь?

— Тихо! Если меня обнаружат, я не сумею помочь никому из вас.

Он прикрыл глаза и ощутил, как по спине стекают капельки пота, ведь он стоял на самом солнцепеке, словно приклеенный к оштукатуренной стене домика. «О, святая Магдалина, — молился он про себя, — что мне теперь делать?» Из-за стены борделя долетел первый звук ударов о плоть и донеслись первые крики боли. Глаза Диего распахнулись, но он заставил себя снова закрыть их. «О, святая Магдалина, помоги мне!»