Минус (повести) - Роман Сенчин

«8. Вы не осуждаете человека, который не прочь воспользоваться в своих интересах ошибками другого?» Вообще-то надо бы поставить «минус» — в смысле, что осуждаю. Но я не осуждаю. Да и есть такой афоризм, даже закон: «Успех одного — ошибка другого». Быть добреньким и благородным, это не для нашего времени, а в других временах я не жил. «Плюс».

«9. Часто Вы чувствуете, как будто вокруг все нереально?» Да нет. Случаются то неприятности, то приятности, но всё это не выходит за рамки реального. «Минус».

«10. Вы любите детей?» Дочку люблю, а других… Когда-то мог уверенно сказать «не люблю», теперь же… Иногда, увидев маленького ребенка, останавливаюсь, смотрю на него и завидую его папаше, который бодро говорит только-только начавшему передвигаться на двух ногах своему этому чаду: «Давай, давай, шагай смелей! Молоде-ец!.. А теперь надо к маме, она, наверно, уже ужин сготовила, ждет нас с тобой. Ну, прыгай на руки!..» Но что поставить? Ведь тут мало именно любви к ребенку… Нет, теперь, скорее, все-таки «плюс». «Плюс».

«11. Если Вы видите мучения животных, то это Вас не особенно трогает?» Говорят, раненые лошади очень страшно кричат. Не слышал. А пнуть собачонку или кошку я бы не отказался. «Плюс».

«12. Лучше всего Вы чувствуете себя в одиночестве?» Не совсем так. Я чувствую себя хорошо, когда рядом симпатичный мне человек (лучше — женщина), но он не особенно пристает. «Минус».

«13. Вам говорят, что Вы ходите во сне?» Ну, думаю, до этого еще не дошло. Мычать или стонать я наверняка могу, а чтоб ходить… Хотя появится вот скоро сосед, он мне расскажет. Пока — «минус».

«14. Вы не осуждаете того, кто стремится взять от жизни все, что может?» Ясен пень, не осуждаю. Будь у меня энергия… И плевал бы на тех, кто осуждает. «Плюс».

«15. Вы боитесь высоты?» «Плюс».

«16. Вы любите ходить на танцы?» М-да… Вопросец… Глотаю кофе, разминаю новую сигарету… Да, я люблю танцы, люблю дискотеки. Но никогда в жизни я не решался войти в клокочущую, извивающуюся толпу и тоже начать извиваться. Я люблю смотреть… Поставлю «плюс» — можно подумать, что я люблю танцевать, а «минус» будет неправдой… Ладно, хрен с ним, пусть будет «плюс».

«17. Вы вели дневник?» Вел до двадцати лет, а потом сжег в печке на даче. И почувствовал облегчение. Лучше жить без особых самокопаний… «Плюс».

«18. В школе Вам было очень трудно говорить перед классом?» К сожалению. И поэтому я всегда очень завидовал и завидую тем, у кого подвешен язык, — им чаще ставят пятерки. «Плюс».

«19. Вы легко просыпаетесь от любого шума?» «Плюс»… Блин, а если сосед будет храпеть?!

«20. Иногда Вы с удовольствием слушаете неприличные анекдоты?» Да, особенно если их рассказывают молоденькие девушки, вроде Тани, вообще-то не особенно матерящиеся в жизни. «Плюс».

«21. Вы боитесь пользоваться ножом или другими острыми предметами?» Ох, какой-то психиатрический тест… «Плюс».

«22. Вы чувствуете, что у Вас что-то не в порядке с головой?» После предыдущего «плюса» будет явным враньем ставить здесь «минус». «Плюс».

«23. Вы слышите голоса и не знаете, откуда они идут?» Ну уж не до такой степени! «Минус».

«24. Ваша внешность никогда не вызывает у Вас беспокойства?» Говорил же уже… Хочется быть красивым, высоким, белозубым. Всем симпатичным. «Минус».

«25. Вы злоупотребляете спиртными напитками?». Хм… Ну, «плюс».

«26. Вы любите читать заметки о преступлениях?» Как всякий нормальный человек. «Плюс». У меня даже книга есть, где подробно написано о Чикатило, Петю, Мэнсоне, прочих подобных. Могу даже сказать, что я их понимаю и — куда от этого денешься? — им завидую. Не верится, что они сумасшедшие, они просто перешагнули трусливость…

«27. У Вас хороший аппетит?» Теперь неважный, а был хороший. «Минус».

«28. Большую часть времени Вы чувствуете как бы комок в горле?» И здесь этот комок! Целый месяц он не дает мне покоя. «Плюс».

«29. Иногда Вам хочется затеять драку?» Очень хочется. Кого-нибудь так отпинать, чтоб… от души… Но, что тревожнее, тянет и получить как следует. «Плюс».

«30. Вы боитесь сойти с ума?» Что за вопросы… От них можно действительно спятить… С одной стороны, конечно, очень боюсь, а с другой — не отказался бы. Написать пару настоящих вещей, прославиться, получить какую-нибудь солидную премию, а потом сгореть от СПИДа, какого-нибудь скоротечного туберкулеза или с ума вот сойти. Но что поставить? Все же, как человек, боюсь. Значит, «плюс».

«31. Вам часто хочется снова стать ребенком?» Да. Таким, дошкольного возраста. «Плюс».

«32. Плохое настроение бывает у Вас чаще, чем хорошее?» Невозможно не хмыкнуть. Ну естественно. «Плюс».

«33. У Вас бывало кровохарканье или рвота с кровью?» «Минус».

«34. Иногда Вы не могли удержаться от того, чтобы не украсть что-нибудь?» Я ворую только тогда, когда нет риска попасться, и только по-настоящему нужное. Удержаться могу. «Минус».

«35. Вы любите охоту?» Я люблю рыбалку. «Минус».

«36. Иногда Вам хочется выругаться?» Я ругаюсь почти постоянно. Видя симпатичных девушек, наталкиваясь на мнущегося перед эскалатором старикана, когда роняю что-нибудь, когда вспоминаю, что забыл сделать необходимое дело, да и просто… «Плюс».

«37. Вы уверены, что о Вас говорят за Вашей спиной?» Хотелось бы верить. «Плюс».

«38. Безопаснее никому не доверять?» Вообще-то да… если не вдаваться в нюансы. «Плюс».

«39. У Вас были неприятности из-за нарушения закона?» Однажды я пошел с дворовыми пацанами в зоомагазин смотреть рыбок. Мне было лет двенадцать. На обратном пути завернули в универсам. Кулек ирисок «Топ-топ» был надорван, и я вслед за пацанами вытянул оттуда пару конфет. Нас поймали и отвели в кабинет заведующей. Она вызвала по телефону директора школы. Потом было пионерское собрание, угрозы поставить нас на учет в милицию и прочие напряги… И вот в январе мне дали премию, три тысячи долларов. На фуршете один из устроителей на ухо объяснил, что я должен сам из этой суммы заплатить какой-то налог, четырнадцать, что ли, процентов. Я, конечно, не заплатил. Не знаю, чем это кончится… Не густо неприятностей, но, думаю, можно поставить «плюс». «Плюс».

«40. Вы часто разочаровываетесь в людях?» Чаще разочаровываются во мне. «Минус».

«41. За последнее время у Вас ухудшилось зрение?» Да. Но я связываю это с моей профессиональной деятельностью. Читаю, пишу, читаю, пишу… «Плюс».

«42. Вы легко можете заплакать?» В последнее время стало казаться, что могу. Когда сидели с «Блокадной книгой», что-то наклевывалось вроде рыданий. Еще недавно был случай: включил радио и наткнулся на песенку, где слова: «Каждому-каждому в лучшее верится, катится-катится голубой вагон», и неожиданно из горла вырвался короткий хрип, а лицо сморщилось. Я скорее стал думать о дочке, о своем детстве, о том, как лягу один в постель, чтоб как следует себя разжалобить, но до слез не дошло… Последний раз я плакал пять лет назад, когда узнал о смерти сестры, но перед тем достаточно много выпил… Не знаю… Честнее ответить отрицательно. «Минус».

«43. Вы заметили, что ваши руки стали неловкими?» Заметил. Но они мягкие, пальцы гибкие. Что я делаю? Держу ручку, мою посуду, перебираю листы бумаги. Вот вроде в основном и вся нагрузка. Впрочем, в вопросе присутствует слово «неловкими». Меткое слово. «Плюс».

Осилил первую страницу. На это ушло чуть ли не полчаса. Если такими темпами продолжать, то и рейс на Берлин пропущу. Надо меньше раздумывать. Ведь Люба и говорила, давая мне тест: «Отвечать желательно по первому импульсу, без рефлексии».

В половине первого я на кухне у Сергея и Любы. Передо мной — бутылка семнадцатиградусной «Изабеллы», которую я умудрился, несмотря на тяжеленные сумки, купить по пути от метро до их дома.

Супруги в комнате собирают чемодан. Иногда Сергей заскакивает на кухню, озабоченно постанывая, делает глоток вина и убегает.

— Ну подумай, как там в нем?! — после эмоциональных фраз шепотом слышится удивленно-негодующее восклицание моего спутника. — Как жених буду какой-то!..

— А в чем ты будешь? — в ответ восклицание Любы. — У вас ведь в театре выступление.

— Вот так и буду. Джинсы новые, свитер тоже.

— Серё-ож!..

Иду на выручку. Они сидят перед старинным кожаным чемоданом с темными пятнами от наклеек, Люба пытается уложить в него Серегин свадебный костюм, светло-серый, блестящий, а муж сопротивляется.

— Вон, — тут же указывает на меня, — сразу видно — настоящий писатель, весь погружен в творчество.

— Ну, Серё-ож!..

— У меня жена несколько лет там прожила, — подаю голос. — Рассказывает, немцы насчет одежды полностью параллельны. Всегда в одинаковом. Действительно, Люб, он как клоун там будет в костюме таком…

— А, как хотите. — Она, обидевшись, уходит на кухню; Серега без промедлений вешает костюм обратно в шкаф.

Мне неловко, что встрял в их семейные дела. Кстати приходит на ум важный вопрос: