Атаман. Кровь за кровь - Максим Гарин

Спал он несколько минут, но и эти крохи сна прида­ли ему силы. Очнувшись, обнаружил, что его голова покоится на теплых коленях Полины. Женщина ласково перебирала его волосы.

—   Если бы мы уехали, Юра, мы были бы счаст­ливы, — прошептала Полина, почувствовав, что он не спит. — А так чеченцы не дадут нам покоя... Да и наши алчные все, злые, завистливые к чужому счастью.

—   Это так, — согласился Терпухин, — от зависти готовы удушиться. А чеченцы умело этим пользуются. Слушай, у тебя нет сигареты?

—  Ты начал курить?

—   Нервы шалят. Эх, прозевали мы чеченцев в де­вяносто первом! Теперь они всегда делают ход первы­ми. Пытаются стравить русских между собой.

—   Не только русских, — вздохнула Полина, — ведь Россия наполовину Европа, наполовину Азия. Начни перечислять, до утра времени не хватит: татары, баш­киры, мордва, уйгуры, хакасы... А возьми Крайний Се­вер! Столько проблем, бед.

—  Точно, — отозвался Терпухин, — теперь любую пашу общероссийскую беду чеченцы сваливают на русских. Уже имелись случаи, когда чеченцы, внед­рившись во властные структуры, целиком дезорганизо­вывали работу органов.

—        Ну, это еще надо доказать, — сказала Полина, — а то мы договоримся до того, что Ельцин расстрелял парламент только потому, что его возглавлял извест­ный чеченец.

—   Думаешь, не из-за этого? Ведь получилось имен­но так, как хотели чеченцы. Они творят зло не своими руками, а руками русских. Они считают, что русские должны отвечать перед законом, а чеченцы должны быть вне всяких подозрений. Слушай, Полина, ты даже не представляешь, насколько серьезно наши властные и финансовые структуры находятся под пятой местных мафий. Чеченцы наезжают на воров в законе и таким образом контролируют власть.

—   Тише, Юра, — прошептала Полина, — чего ты кричишь? Услышат. Пока ты спал, мне показалось, что кто-то ходил...

Терпухин прислушался и тоже услышал не только приглушенные шаги, но и отдаленные голоса.

—   Может, просто так кто идет...

—   Кто? Из станицы? — взволнованно проговорила Полина. — Чего они ночью станут ходить! Пошли, Юрий! Надо уходить отсюда.

Когда они вышли из баньки, послышался грозный окрик:

—   Брось пистолет, быстро! Не двигайся!

Вместо того, чтобы отбросить пистолет, Терпухин выстрелил на звук, сильно толкнул Полину, чтобы она упала, и прыгнул за угол строения. В ответ раздался пистолетный выстрел, и тонкомер баньки звонко загу­дел от попавшей в него пули. Терпухин выстрелил еще несколько раз и бросился бежать по вишеннику. Вслед прозвучали выстрелы, но стреляли наугад. Терпухин выскочил в поле и побежал, забирая влево, чтобы быть подальше от станицы. Ему было стыдно, что он бросил

Полину. Но если бы он остался с ней, его ждала неми­нуемая гибель. А так оставался шанс, что они станут без помощи Полины ловить его.

Прохладный воздух раздирал грудь. Куда идти, ку­да бежать? Податься к Черемисову? Тот не станет рис­ковать перед начальством. Ведь Терпухин в их глазах убийца. Видеокассета! Нужно сделать несколько ко­пий! Но где, каким образом?

Оставался еще Бузуев. В станицу идти крайне опасно. Хорхоевцы могли подстерегать его там на каж­дом углу. И все же надо туда идти, выхода нет.

Целый час, а может быть, и больше Терпухин обхо­дил станицу, ежеминутно останавливаясь и прислуши­ваясь. Затем глухой тропинкой пробрался к речке, дол­го и осторожно берегом пробирался к мосту. Среди гус­тых ветвей ивы высмотрел силуэт человека. Окликнуть его? А если это не Бузуев?

И все же Терпухин осмелился и шепнул:

—   Валентин!..

Человек вздрогнул и присел. Некоторое время он молчал, потом тихонько отозвался. Это и в самом деле был Бузуев.

—   Я уже спал, Юра. Ждал тебя, ждал...

Терпухин кратко рассказал, что произошло с ним

и Полиной, а потом спросил:

—  А что тут творится?

—   Эти козлы, выходит, знали, что Полина пошла, чтобы встретиться с тобой, — сделал заключение Бу­зуев.

—   Тише ты! — сказал Юрий, хватая друга за плечо.

—   Да чего тише? Они уехали, сволочи, — снова во весь голос произнес Бузуев. — Ну и хитрецы! Возможно, они позволили Полине взять видеокассету, чтобы она вывела их на тебя, Юра. А она думала, что сама выкрала пленку...

—   Где она сейчас? Ты видел ее?

—   Да, они взяли ее...

—   Точно?

—   Абсолютно. Я тут сидел, когда услышал шум, — на машине подъехали. Подошел я к ее дому, а они ме­ня засекли, но не тронули. Приведи, говорят, этого Терпухина к нам, и мы произведем обмен: женщину на видеокассету.

—   Негодяи! — негромко произнес Терпухин. — Везде у них обмен, продажа, выгода... Ну и нация...

—  А потом они посадили ее в машину и уехали.

—   Да, — задумчиво проговорил Терпухин, — этого бы не случилось, если бы Полина не хотела мне по­мочь. Она бы не решилась выкрасть эту видеокассету...

—   Так она у тебя, пленка эта?

—  Да, вот она, — Терпухин протянул видеокассету Бузуеву, — я хочу, чтобы ты сделал несколько копий. На всякий случай. Может, мы хоть таким образом их обманем.

—   Не обманешь, — сказал Бузуев. — Они никогда не отпустят Полину, если ты не придешь к ним сам.

Терпухин посмотрел в сторону юга. Чернильную темноту изредка вспарывали лазоревые сполохи дале­кой грозы, разразившейся над чеченской землей. Он, Юрий Терпухин, должен был отправиться туда, в эту густую, почти вязкую темноту, чтобы ценой своей жиз­ни сделать свободной женщину.