Любовь по залёту - Лина Филимонова

нас и отношений-то не было… Тайно закрывает мою ипотеку, а это немаленькие деньги.

Боже, ну почему у нас с ним все так сложно и так неправильно?! — Давайте выпьем чаю, — произнесла Аленка.

Ксения Сергеевна и Эльвира Никитична встали с дивана и пошли к нам.

Обнявшись. Вытирая слезы. — У меня будет два внука разом! — восклицала Ксения Сергеевна.

Она повторяла это уже битых пятнадцать минут. И все никак не могла успокоиться. — Я не могу поверить. Это чудо. Это счастье! Она отцепилась от Эльвиры Никитичны, подошла ко мне, обняла.

Я вообще не знала, как себя вести, что делать, что говорить. Но стоять истуканом не стала, обняла ее в ответ.

Да, это ее внуки. Теперь она об этом знает. Но у нас с Демидом все отнюдь не хорошо! Все ужасно! Запутано! Непонятно.

Я злюсь на него. Я готова его убить за эти беспочвенные обвинения! Или хотя бы отшлепать… — У меня будет два внучатых племянника! Двойняшки! Это так… прекрасно!

Эльвира Никитична, со слезами на глазах, присоединилась к нашим объятиям.

Ну и Аленка, чтобы не оставаться в стороне, решила принять участие в обнимашках. И на ее глазах тоже были слезы!

Мы стояли вчетвером, обнявшись, и все дружно хлюпали носами. Да, я тоже! Они меня заразили. — Что тут происходит? — раздался голос Мирона.

Он появился в дверях с Егоркой на руках. — Баба! — произнес малыш.

Эльвира Никитична бросилась к нему со всех ног, на ходу вытирая глаза. — У меня будут внуки, — Ксения Сергеевна продолжала хлюпать носом.

Аленка подошла к Егору, который уже сидел на руках у бабушки, и погладила его по голове. Ее глаза были красными. — Вы чего все ревете? — спросил пораженный Мирон, разглядывая нас всех по очереди. — У Ани будут двойняшки! — второй раз сообщила Аленка.

По виду Мирона я поняла, что для него это не новость. Она все-таки ему проболталась… Почему я не удивлена? — И что? — он все еще выглядел крайне озадаченным. — Это же радостная новость? — Да! — дружно раздалось в ответ.

Демид

Троллейбус я не догнал. Снежная королева от меня уехала. Сбежала.

Ну что ж, далеко не убежит. Я обязательно найду ее и заставлю меня выслушать. Прямо сегодня.

А пока мне нужно съездить домой. Принять душ, почистить зубы и переодеться. Чтобы она хотя бы не пугалась моего внешнего вида.

В тот момент я совсем забыл про сданный анализ. Да и результат уже не казался мне таким уж важным. Хотя… Лучше знать.

Всегда лучше знать.

Электронное письмо из клиники пришло, когда я вышел из душа. Телефон, лежавший на столе, звякнул. Я рванул к нему, надеясь, что это Снежная королева.

Но это было письмо с вложением.

Я открывал его, чувствуя, что руки дрожат. Колонки цифр прыгали перед глазами. Так. Я знаю, куда смотреть, но сейчас в глазах все расплывается.

Ого! Мне мерещится, или… цифры сильно подросли! Очень сильно! Это значит… Это правда значит, что мои дохлые головастики ожили?

Похоже на то.

Но никакого заключения или диагноза нет. Это просто результаты анализа.

Мне нужно попасть к специалисту! Я хочу услышать мнение врача! Я хочу знать точно!

Я прыгнул в джинсы и помчался, на ходу натягивая рубашку.

Аня

— Так что ты там хотел объяснить про Демида? — спросила Эльвира Никитична в ультимативной форме. — Вообще-то я не хотел, — произнес Мирон. — Что? — воскликнули мы все хором. — Даже не думай отвертеться, — выдала мама Мирона. — Я дал ему слово, но… — Иногда бывают обстоятельства, когда приходится нарушать слово, — очень убедительно произнесла Ксения Сергеевна. — Похоже на то, — вздохнул Мирон. — Раз возникли такие глобальные недоразумения… - Да, возникли, — подала голос я. — Почему он так уверен, что я беременна не от него? — Я могу это объяснить, — продолжил он.

И замолчал.

Барабанная дробь. Я слышу ее. Она звучит у меня в голове.

Давай, говори уже! Не тяни! — Демид уверен, что он бесплоден, — произнес Мирон. — Анализы подтверждали это на протяжении десяти лет. — Что?! — раздался наш дружный хор. — Но почему?! — воскликнула Ксения Сергеевна. — Почему я ничего не знала?

— Я сам узнал буквально пару недель назад. Он никому не говорил.

Справлялся с этим в одиночку. — Бедный ребенок, — всплеснула руками Ксения Сергеевна. — Такой диагноз! Как он это пережил?.. — Мы все знаем, как он это пережил, — вступила Эльвира Никитична. — Постоянно твердил, что не хочет детей, что семья ему не нужна, что он одинокий волк… — А мы еще нападали на него, когда Мирон женился! Приставали: когда женишься, когда дети, — вспомнила мама Демида. — Представляю, как тяжело ему было это слышать! — вставила Аленка.

— Мы же не знали! — попыталась оправдаться Эльвира Никитична.

Они все что-то говорили. И только я молчала.

Я пыталась осознать услышанное.

Демид уверен, что бесплоден. Он десять лет проверялся, и анализы показывали, что у него не может быть детей.

Как это страшно! Не могу даже представить, что бы я почувствовала, если бы мне поставили такой диагноз. Бесплодие… Такого и врагу не пожелаешь!

Теперь я понимаю, почему Демид был таким. Почему напялил на себя маску кобеля и плейбоя. За этой маской он прятал свою боль… Бедный мой Дёма!

Столько лет думать, что ты никогда не сможешь стать отцом! Это очень страшно. И больно.

Но, блин! Это не дает ему права считать меня шлюхой!

Неожиданно я поняла, что взгляды всех присутствующих прикованы ко мне. Почему они на меня так смотрят? Они что, тоже думают, что я обманываю? — Можете думать, что хотите, — выпалила я. — Но я беременна от Демида.