Кровь Зверя - Виктор Ночкин

– Видел ее, видел ее! – прошептал проводник, когда доковылял к остановившимся спутникам. – «И я увидел жену, сидящую на звере багряном, преисполненном именами богохульными…» Увидел ее! Грядет блудница, братцы! Своими глазами… видел…

Сидор похлопал приятеля по плечу:

– Померещилось тебе, Кирюха. Меньше буха́ть надо.

– Видел ее, – потрясенно твердил Кирилл, – грядет блудница, на звере… на хренозавре этом самом… Начинается!

– Чего начинается, Кирюха?

– Воздастся по грехам нашим.

– Да брось!

Но Кирилл не бросил, он съежился, полез под одежду и вытянул крестик. Цепочка звякала в дрожащих пальцах, пока проводник бормотал свои странные молитвы навыворот.

– Показалось, наверное, – поддержал Сидора Олег, – хренозавр вполне мог быть, а свет здесь такой, что не разберешь, сидит на нем кто-то или нет.

Алехин тоже промычал что-то утвердительное и потыкал пальцем – вперед, мол, дальше надо двигаться.

– Не пойду, – убитым голосом сказал Кирилл. – Это мне знак был. Я всегда чую, когда не надо идти. – Он снова забормотал скороговоркой.

Сидор пожал плечами и пошел первым, буркнув на ходу:

– Мне плевать. Я и так время теряю с вами, а Лиду давно не проведывал. Вот свожу вас – и домой!

Профессор, Олег и Алехин двинулись за долговязым проводником; Кирилл, бормоча, пристроился сзади. Олег по пути оглядывался – всякий раз оказывалось, что толстяк отстал немного больше. «Он сбежит, – догадался Олег, – точно сбежит». Своими мыслями ни с кем делиться ему не хотелось, да, наверное, и другие члены группы подозревали то же самое. Но до цели путешествия оставалось совсем немного, терять время из-за перепуганного Кирилла никто не желал.

Оглянувшись в очередной раз, Олег уже не увидел Кирилла среди колышущихся теней.

За лесом началось старое шоссе, дальше маячили разноцветные крыши поселка, над которыми высилась кирпичной свечой та самая водонапорная башня, цель похода. Квадрат привел Олега с другой стороны, но башня была приметная, ее узнали все. У Баргозова словно открылось второе дыхание, он зашагал так резво, что вскоре наступал на пятки Сидору. Тот помнил свое место – во главе отряда, поэтому тоже ускорил шаг. Олег с Алехиным теперь замыкали маленькую колонну, отставая на несколько метров.

У окраины Сидор остановился и стал озираться. По опыту проводника, именно в таких местах и бывает самое неприятное. Брошенные строения обычно становятся логовом зверя, да и многие искажения частенько привязываются к рукотворным сооружениям. Баргозов едва не подпрыгивал на месте от нетерпения:

– Сидор, вперед! Вот же она, башня! Почему встал?

– Терпение, Петр Ильич… – Проводник всматривался в темные провалы окон; чувствовалось, что ему очень не хочется идти по улицам. – Ты ж туда своими ногами хочешь дойти? Вот и не спеши. В Секторе спешка мешает.

Сидор подобрал гнилой сук и, широко замахнувшись, зашвырнул в тень под разросшимися на оградах ползучими побегами. Минуту наблюдал за упавшей палкой и жевал губами.

– Ну что?! – нетерпеливо выкрикнул Баргозов. – Все в порядке?

– Это мне и не нравится… – пробормотал Сидор. – Не должно быть все в порядке, вот что я вам скажу. Если такая тишина, значит, прячется оно и ждет.

– Да что там прячется? – вступил в разговор Олег. – Я как раз по этой улице проходил, точно помню.

– Не ведаю, что там прячется, – размеренным, спокойным тоном ответил Сидор. – Жалко, Кирилла нет, тот бы учуял и сказал, что именно. А я не чую, как он, однако знаю: там оно.

– Кирилл? – встрепенулся Баргозов. – А где он? Он же шел за нами…

– Ды-зыр-ты… – с трудом, по слогам выдавил из себя Алехин. Он хотел сказать: «Дезертировал».

– Ладно, – решился Сидор. – Обходить начнем – время потеряем, а там скорей всего то же самое. Держись позади, Петр Ильич, вперед не суйся. Жалко будет в двух шагах от цели спалиться.

Проводник пошел между поваленными оградами. Двигался он медленно, то и дело останавливался и подолгу всматривался в тени, лежащие справа и слева. Обычно первым в их группе был Кирилл, а тот держался куда увереннее… Алехин ткнул Олега в плечо, чтобы привлечь внимание, похлопал себя по груди и показал вправо.

– Ладно, я налево гляжу, – кивнул Олег.

Он чувствовал себя странно неуверенно. Все прошло по плану, они у цели, Алехин ему полностью доверяет и полезет в ловушку… но что-то не так. Почему-то ненависть к капитану в душе Олега угасла. Может, по той причине, что они проделали этот смертельно опасный путь вместе и не раз прикрывали друг другу спину? Или потому что Алехин, угодив в искажение, онемел, из-за чего вызывал жалость? Олег сам себя плохо понимал. Он начал мысленно твердить: «Вот он, телезвезда, красавчик, убийца. Застрелил Захара Ивановича, а тот был настоящим человеком, у него была мечта. Не о себе дядя Захар думал, а о том, как помочь всей стране…» Но настоящего раздражения все равно не возникало, и Олег ругал то себя, то Алехина. При этом он контролировал левый фланг, как они с капитаном решили. Потому и прозевал начало заварухи.

Тяжелая завеса ползучих ветвей шевельнулась, когда маленький отряд проходил мимо очередного дома, и показалась плешивая вытянутая голова чупакабры. Алехин вскинул штурмовую винтовку, но выстрелить не успел – тварь скрылась, и тут же позади изгородей сразу в нескольких местах раздалось рычание, ветки пришли в движение, улица словно ожила.

Олег встретил очередью мутанта, атакующего с его стороны. Пули ударили чупакабру в грудь, опрокинули, но тварь была жива. Она подобрала под себя тощие лапы и начала вставать, Олег шагнул к ней, прицелился. Одиночный в голову уложил зверя наповал. Зато справа хлопали ружья и огрызался короткими очередями FN SCAR-H Алехина. Олег окинул взглядом свой сектор – вроде никого. Только после этого он позволил себе обернуться. Две издыхающие твари – итог неудачного нападения стаи.

Четверо людей сошлись вплотную и приготовились к новой схватке, но улица оставалась спокойной.

– Всё, больше их здесь нет. Теперь можно идти, – вынес решение Сидор.

– А мы здесь не одни, – заметил Олег. – Прислушайтесь.

И верно, где-то очень далеко стреляли несколько стволов – одиночными и короткими очередями. Баргозов встрепенулся:

– Нам нужно спешить! Нельзя допустить, чтобы нас опередили! Скорей, Сидор, веди дальше.

Когда Сидор и профессор заторопились к водонапорной башне, капитан с Олегом снова оказались позади. Олег то искоса поглядывал на офицера, то всматривался в заброшенные здания по сторонам улицы. Он уже вспомнил место, которое наметил, когда был здесь с Квадратом, и теперь лихорадочно подыскивал способ заманить Алехина в ловушку. Все должно произойти в следующие пару минут… Но Олег никак не мог набраться решимости, он сомневался, что сможет нажать на спусковой крючок, когда придет время. А оно, это время, приближалось неумолимо.

Вот и знакомый дом с растрескавшимися стенами.

– Товарищ капитан, смотрите! Смотрите скорей! Вот это да! – Олег бросился в проулок между оградами, сплошь увешанными ползучими побегами.

Расчет оправдался – Алехин не мог оставить спутника одного, а подозрений у него не возникло. Трудно подозревать человека, который повернулся к тебе спиной. Олег вбежал во двор, и капитан, как и было задумано, оказался рядом.

– Вон там, видите? – Олег указал на трещину в стене, и Алехин подался вперед, чтобы разглядеть, отчего так разволновался напарник. Теперь он стоял к Олегу спиной, а тот ухватил болтавшуюся под мышкой капитана FN SCAR-H и толкнул – резко, изо всех сил. Левую ногу Олег выбросил вперед, перехватывая ботинок офицера.

Ремень штурмовой винтовки сорвался с плеча Алехина, он, споткнувшись о подставленную ногу, влетел грудью в стену и задергался. Гравицапа подхватила капитана и заставила распластаться.

Пока все это происходило, возбужденный Баргозов и понукаемый им Сидор спешили к цели, так что не видели, как и куда пропали спутники. Они уже вляпались в бродилу, но пока что не поняли этого.

Олег бросил под ноги штурмовую винтовку и вытащил ПММ, прихваченный из оружейки научников. Алехин замычал, с усилием вывернув шею, чтобы разглядеть Олега.

– Вот и всё, – устало сказал тот. – Профессор ничего не найдет в башне, так что мы не много теряем, оставшись здесь. Вся эта история – фокус, трюк. Мне нужно было, чтобы ты попал в Сектор, понимаешь, Алехин?

– М-м-мем?

Олег покачал головой. Как ни пытался он пробудить в душе ненависть к капитану, не получалось. Все, что он чувствовал, – это огромную усталость и полное опустошение. Он сжал челюсти, напоминая себе, как умер дядя Захар, и твердя про себя клятву отомстить. Напрасно. Больше всего хотелось лечь и закрыть глаза. Все напрасно, опекуна не вернуть, так зачем убивать Алехина?